Его торс представлял собой сплошное кровавое месиво. Кровь, кровь повсюду. Глаза приобрели цвет увядающих коричневых листьев, губы приняли слабый сиреневый оттенок.

Она почти полностью потребила его. Задыхаясь, я склонилась к нему. Его кожа показалась мне ледяной. Он был подобен огню, гаснущему на ветру.

Я прошептала его имя, снова и снова. Я приказала ему излечить себя. Он не отреагировал, хотя его взгляд был прикован ко мне, словно я единственное живое существо, оставшееся на земле.

Его рука нащупала мою и крепко сжала ее. В ней не ощущалось прежней силы. Ногти на его руке были такими же бледными, как и губы.

– Оставь меня, – прошептал он.

– К черту! – оборвала я его. – Господи, пожалуйста, не допусти этого. Дэвид, я приказываю тебе исцелить…

Ко мне подошел Кевин.

– Он умирает, – произнес он. – Я не знал, что с ними это тоже случается.

– Заткнись, ты, маленький недоносок. – Я подняла голову и подумала, что маленькая красная точка на его груди вызвана слезами, застилающими мои глаза, но потом осознала, правда с некоторым опозданием, что это на самом деле.

Я совсем забыла про Куина и его снайперскую винтовку.

Красная точка была лазерным прицелом, нацеленным на сердце Кевина.

– Нет! – закричала я и толкнула его в грудь, и он, споткнувшись, грохнулся на задницу. Я встала во весь рост, размахивая руками.

– Нет, Куин. Остановись. Все кончено. Кончено… Кевин вскочил на ноги. Вот идиот. Он был прекрасной мишенью.

Красная точка переместилась на мою грудь и замерла.

Он целился в меня. Не в Кевина, а в меня. Какого черта?!.

У меня хватило времени, чтобы отпрянуть в сторону, и, клянусь, я услышала приближающийся свист пули, направленной в мою сторону.

Мимо, было первой моей мыслью, но потом я увидела, что за мной стоит кто-то еще. Как и ее дружок, Сиобан решила погеройствовать и теперь стояла во весь рост, открытая для выстрела.

С раскрытым ртом она уставилась на красную дыру в груди, размером с большой палец. Она стояла недвижимая. Я слышала только хрипящий звук, будто кто-то решил прочистить горло. Потом из ее рта потоком хлынула кровь. Она покачнулась, падая на меня. Подняв голову, я увидела в ее спине дыру, размером со сжатый кулак. Из нее сгустками текла кровь. Ее всю трясло, словно эпилептика. Я что-то кричала – видимо, звала Мэрион. Кевин уже подбежал к ней, суетясь вокруг, но я поняла, что она умирает.

Мы оба это почувствовали.

Ее тело, содрогнувшись в последнем спазме, обмякло в моих руках, и я увидела, что цвет ее глаз был не карим; это было сочетание коричневого с золотистыми вкраплениями.

Не знаю, сколько времени прошло, но потом Кевин начал кричать. Он взял ее тело на руки. Я ощутила волну энергии, когда он пытался вдохнуть в нее жизнь. Сиобан содрогалась от электрических импульсов, пробегающих по нервам, но это происходило скорее на рефлекторном уровне.

– Ее нет, – прошептала я, испачканная кровью. Трясущимися пальцами я утерлась. – Кевин, хватит. Ее уже нет с нами.

Он не сдавался. Делал ей искусственное дыхание. Вдох за вдохом вдувая силу в уже безжизненную плоть, пытаясь отвратить неизбежное.

– Сделай же что-нибудь! – крикнул он мне. Его белое лицо было лицом зомби, глаза горели от ярости, губы были перепачканы ее кровью. – У тебя есть джинн! Спаси ее!

– Нет, – ответила я.

– Я убью тебя, клянусь, я сделаю это! – Я ощущала ярость, исходившую от него, но слова оставались словами маленького мальчика, испуганного и отчаявшегося. Его сила была силой ребенка, хотя внутри него оставалась мощь Льюиса, и она могла убить меня, сжечь, разорвать на куски.

Существуют три желания, о которых вы не должны просить своего джинна. Даровать вам вечную жизнь. Наделить вас безграничной силой и воскрешать мертвых. Правило Трех. Множество людей пользуется последним, именно когда подходит к концу их жизненный путь. Осознавая это, они приказывают своему джинну выполнить то, чего не следует допускать. Последствия могут оказаться весьма плачевными.

В такой ситуации джинны выполняют прямо противоположные друг другу приказы. Магия, заставляющая их повиноваться, одновременно направляет их против своего хозяина. Я прикусила язык и проглотила рвущийся наружу крик.

– Нет, – наконец прошептала я. – Она умерла, Кевин. Мне очень жаль.

На секунду мне показалось, что он убьет меня, убьет голыми окровавленными руками, но внезапно слезы хлынули из его глаз, и он, потеряв всякую надежду, разрыдался.

– Не поднимайся, – сказала я ему и поползла к тому месту, где лежал Дэвид. Он выглядел никак не лучше. Фактически ему становилось все хуже и хуже. Дыхание стало прерывистым. Глаза потеряли коричневую окраску; теперь они потихоньку начали темнеть.

– Они пытались убить тебя, – прошептал он. – Тебя. Не других.

– Да, – согласно покивала я. – Я это видела. Почему Куин решился на это?