отстранилась, глядя ему в глаза. В них пылала страсть, скованная твердой волей.

– Что это значит? – спросила я.

Он провел кончиком пальца по моим губам, запоминая их очертания, словно слепой, и не ответил.

– Дэвид, ответь мне, что это означает?

Я почувствовала, как в нем нарастает напряжение.

– Не надо тебе знать, – прищурившись, ответил он.

– Что это значит? – настойчиво продолжала я, чувствуя, как во мне поднимается энергетическая волна.

Дэвид был обязан сказать мне правду, но у джиннов правда может оказаться очень своеобразной. Ему не запрещалось отвечать на другом языке. Мы могли бы играть в эту игру целый день, если бы он был в духе. Владеть его бутылью не означало обладать его душой.

Но он и не пытался уйти от ответа. Его глаза стали цвета тусклой меди, словно у человека, и его рука замерла у моей щеки.

– Это часть ритуала, – медленно произнес он. – Буквальный перевод – я буду тосковать, если тебя не будет. Так как ты смертная и рискуешь понапрасну, я могу потерять тебя. Мне это не нравится, но я знаю, что это случится, так как ты очень чувствительна.

Между нами ничего не было. Два тела, сплетенные вместе и пропитанные влагой пота. Все мое тело пульсировало и испытывало боль, но мой разум продолжал терзаться одной мыслью.

– Что за ритуал?

– Джоанн…

– Что за ритуал? – Молчание. – Я спрашиваю, что за ритуал?

И опять он произнес это на том странном языке. Языке джиннов, но таким образом, что его слова сильно напоминали человеческие. Он снова прижал меня к себе, приблизил свои горячие губы к моему горлу, заставив меня извиваться в его объятиях. «Непонятно, кто кем обладал в данной ситуации», – это все, о чем я подумала, когда смогла более или менее соображать. Но он не собирался объяснять мне что-либо. По крайней мере, на человеческом языке.

Его руки были повсюду. По моей коже пошли мурашки, я стонала от удовольствия. Я так долго об этом мечтала… Он перевернул меня на спину, лег сверху и, взяв за запястья, вытянул руки вдоль моих черных волос. Я изнывала под его поцелуями и ласками, которые не достигали своей цели, хотя я желала этого всей душой.

– Боже, Дэвид, пожалуйста… – прошептала я.

Я не была уверена, чего мне хотелось больше, близости или ответа на мой вопрос. А может, чего-то совершенно другого. Мое сердце билось, как у маленького пугливого кролика, оказавшегося перед удавом… Я не могла видеть конец своего жизненного пути. Всю жизнь я пряталась от этого, действуя и ожидая то, что встанет на пути в следующий миг.

Но только не Дэвид. Он мог. Он боялся потерять меня, боялся, что каждый последующий миг станет последним. Я заставила его бояться всего этого могущества и огня.

Его взгляд, направленный на меня, был безжалостным, и только в глазах чувствовалась беззащитность. Странная, неожиданная человечность.

– Пожалуйста, не спрашивай меня об этом.

Его слова заставили мое сердце биться с удвоенной силой.

– Не буду, – чуть слышно ответила я и ощутила, что напряжение постепенно покидает его. – Потому что ты мне расскажешь об этом сам.

– Ты должна мне доверять.

Я усмехнулась.

– То, что ты лежишь на мне – разве это не доверие?

Он отпустил мои запястья, сел на колени, простыня соскользнула с него. Свет в комнате словно озолотил его тело. Во мне как будто что-то порвалось, сломив последнее сопротивление.

Я ощутила его жаркие руки на своих бедрах, двигающиеся вверх.

– Ты должна доверять мне, – шепотом произнес он, и в его глазах зажглось что-то новое. – Ты сможешь?

– Да.

– Уверена?

– Да! – Глядя ему в глаза, я поднялась на вытянутых руках, согнула колени и, подтянув их к себе, привлекла его ближе.

Он слегка коснулся зубами моего плеча. Я обняла его, ощущая поднимавшиеся и опадавшие волны. Волны мощи, чистые и изменявшиеся, как погода.

Он шептал мне слова, которые разрывали меня, уничтожая и перестраивая по мере нашего движения. Я не понимала ни слова, но теперь это было не важно, потому что наконец-то я поняла самое главное. Как плоть воспринимает касание, а легкие воздух. Он говорил, что любит меня, как это говорят джинны, и на свете не было ничего прекраснее, чем слушать это.

Я уснула в его объятиях, ощущая себя в тепле и безопасности, и на этот раз мне ничего не снилось.