осуждать ее за это. Быть компаньонкой Саманты — это все равно что пытаться устоять, когда на тебя идет девятый вал.

— Милли, почему бы вам не присесть? — предложил граф, указывая на ряд стульев, выставленных у наружной стены магазина, чтобы слуги могли спокойно дожидаться своих господ. — Думаю, мы заглянем в магазин ненадолго.

— Спасибо вам, сэр. — Милли со вздохом облегчения опустилась на стул, больше напоминая узника, только что избежавшего смертной казни, чем юную служанку юной госпожи.

Все еще ухмыляясь про себя, Рем вошел в магазин, окидывая взглядом помещение, где в поисках книг копошилось множество народа. Он успел переброситься приветствиями с тремя своими приятелями, с которыми сиживал до утра за карточным столом, прежде чем нашел Саманту, погруженную в чтение «Парка Мэнсфилда».

— Наслаждаетесь, чертенок?

Девушка медленно оторвалась от книги:

— Да… Это грандиозно… Я уже разыскала четыре или пять романов, которые мне необходимо прочитать… и, конечно, это… — Она обласкала взором обложку книги, находящуюся в ее руках.

— Ну что ж… не буду вам мешать. Пойду посмотрю книги для моей библиотеки. Когда освободитесь, поищите меня у камина. Может, я успею просмотреть газеты.

— Гм… я задержусь на минутку, не дольше. — Сэмми вновь взялась за книгу.

Час спустя Ремингтон все еще, сидя у камина, просматривал газеты. На глаза ему попалась «Таймс», и Ремингтон принялся листать газету в поисках странички с последними новостями. Его внимание привлек заголовок: «Английские суда продолжают бесследно исчезать».

— Черт возьми, — прошептал граф, углубляясь в чтение заметки.

Новости — хуже некуда. Несмотря на скупое описание того, как и где пропадают суда, статья содержала достаточно информации, способной напугать предпринимателей и финансистов. Их беспокойство нарастало пропорционально количеству пропавших кораблей. Еще парочка статей, подобных данной, и зарубежные партнеры откажутся иметь дела с Англией, страховые суммы взлетят к поднебесью, английская экономика пошатнется и медленно начнет разваливаться. Он обязан найти преступника, и как можно скорее.

— Вы уже завершили свои дела? — раздался голосок Саманты.

— Нет. Впрочем, да. Свои книжные деда я завершил. — Ремингтон отложил газету.

Саманта взглянула на заголовок статьи, которую он читал, и прошептала:

— Мы потеряли так много кораблей. Создается впечатление, что британские воды вовсе не безопасны для судоходства. Ремингтон напрягся, как струна.

— Почему вы так сказали?

— Потому что заметила, какую статью вы читали. За минувшие месяцы мы потеряли несколько кораблей. Один из них был построен судостроительной компанией Бареттов. Дрэйк удручен и расстроен.

Заметив вопросительный взгляд Ремингтона, девушка пояснила:

— Если вы хорошо знакомы с моим братом, вы, конечно, знаете, что он очень гордый и вспыльчивый человек. Даже легкий намек на предположение о том, что его семья может иметь отношение к производству судов, которые тонут, заставляет его всякий раз приходить в негодование.

— Неужели кто-нибудь и в самом деле обвинил…

— Нет, конечно нет. Всякий, кто когда-либо имел дело с Дрэйком, знает, что он самый порядочный и надежный партнер.

— Я совершенно с вами согласен, — оборвал девушку Ремингтон и снова развернул газету. — А у вашего брата есть какие-нибудь соображения по поводу того, почему корабль, сделанный им, мог затонуть?

— Никаких, — покачала головой Саманта — Но все его партнеры обеспокоены. За всю историю своего существования судостроительная компания Бареттов потеряла всего один корабль. Многие наши конкуренты понесли значительно более тяжкие потери. Я сама слышала, как лорд Хартли, старинный друг моего отца, жаловался Дрэйку, что за последние месяцы целых три корабля, сделанные на его верфи, бесследно исчезли.

— Мистическое число, — пробормотал Ремингтон, припоминая список всех пропавших кораблей, который передал ему Бриггс. Там действительно значились три судна, произведенные Хартли, и одно, построенное на верфи Бареттов. Про себя граф Гришэм отметил, что Саманта сообщила ему совершенно достоверную информацию.

Внезапно Ремингтона посетила лукавая мысль.

— Так вы знакомы со многими судопроизводителями? — как бы невзначай поинтересовался он.

— Да, думаю, что так А почему это вас интересует? — Рем вступил в смертельную схватку со своей совестью и выиграл ее.

— Я потрясен тем, как свободно вы ориентируетесь в делах брата.

— Кажется, вы больше потрясены тем, что я уже не шестилетний ребенок.

— Кажется, мне предстоит открыть немало интересного в леди Саманте.

— Ну что ж… начинайте поскорее.

Привычка к дисциплине сгладила угрызения совести.

— Я стараюсь, чертенок, я стараюсь.

Часы где-то поблизости пробили час. Рем размеренным шагом вошел в заведение Энни и на секунду прищурился: требовалось время, чтобы привыкнуть к брызгам света и суете, царящей внутри. Бордель Энни был одним из самых уютных и безопасных в Шэдвилле, и его хозяйка по праву гордилась тем, что может предложить посетителям на выбор не менее дюжины ликеров, музыку и танцы, длящиеся ночь напролет, и самых привлекательных и понятливых женщин. Все это способствовало тому, что заведение процветало, а число постоянных посетителей росло.

Рем быстро скользнул взглядом вдоль стен, где сидели девушки ожидая, чтобы их пригласили на танец, осмотрел зал, в центре которого подвыпившие матросы кружили своих ночных подруг. Но ему даже в голову не пришло искать среди хрипловато горланящей песни матросни своих людей — они твердо знали правило: сперва дело, потом удовольствие.

В дальнем углу зала за столом Рем заметил фигуру Бойда, а секундой спустя к нему подплыла Энни:

— Привет, Рем! Рада тебя видеть!

Гришэм сосредоточил все свое внимание на полноватой, миловидной женщине с льняными волосами, о которой он точно знал, что свои дела она ведет с крепкой мужской хваткой.

— Ах, Энни, любовь моя! — проворковал Ремингтон, целуя руку хозяйке заведения. — Никогда не видел тебя такой обворожительной! Правда, мы с тобой давно не виделись!

— Гришэм, я бы поверила твоим словам, если бы так хорошо тебя не знала! Но ведь мы с тобой знакомы с тех самых пор, как ты первый раз ушел в море. Твои губы исторгают лесть даже легче, чем заглатывают джин. Ни одна женщина не устои»против тебя, и тебе это чертовски хорошо известно.

— Да, хороший выговор ты мне сделала, — прищелкнул языком Ремингтон.

— А кроме того… сознайся… ведь вовсе не девушку ты ищешь сейчас. — Энни уперла кулачки в крутые бедра и кивнула в сторону Бойда. — Тебя ждут.

— Спасибо, любовь моя.

— Рем, — Энни удержала его, — не хочешь ли ты, чтобы я распорядилась твоим временем после того, как ты освободишься? Кэтрин свободна.

— Кэтрин никогда не бывает свободна.

Энни от души рассмеялась:

— Это правда, но она молода, красива и после твоего последнего визита к нам наотрез отказывается обслуживать других клиентов. Ты, несомненно, произвел на нее сильное впечатление, а я, несомненно, потеряла кругленькую сумму.

— Ты опустилась до вульгарной лести, — сухо отчитал ее Ремингтон. — Вовсе не моя мужская удаль является причиной постельной разборчивости Кэтрин. Хочу тебе напомнить, что я снабдил Кэтрин — а следовательно, и тебя — такой суммой денег, что она вполне может позволить себе быть разборчивой. Если я правильно посчитал, я вручил Кэтрин больше, чем она получает за месяц.

— Безусловно, это повлияло на ее положение. Если бы не твои деньги, Рем, я бы не позволила девушке хранить тебе верность. — Энни повела плечами. — Как бы то ни было, она желает быть только с тобой.

— Все-таки ты мне льстишь, но ты ведь знаешь мой принцип: сначала дело, потом удовольствие. Итак, Энни, сейчас моя голова занята делами. Пока я их не завершу, вряд ли я смогу стать приятной компанией для Кэтрин.

— Это очень спорное утверждение, но, так или иначе, как насчет того, чтобы повеселиться после того, как дела будут завершены?

— Давай поговорим об этом позже, хорошо? — Рем обворожительно улыбнулся. — Обещаю, ты не будешь на нас в обиде. Этот вечер будет для тебя весьма доходным: мои ребята пропустят по стаканчику и повеселятся с твоими темпераментными девушками. Ты не останешься в накладе.

— Не сомневаюсь в искренности твоих слов. Гришэм, поверь мне, даже несмотря на твою чертовски привлекательную внешность, я бы не позволила тебе и твоим ребятам устраивать здесь свои делишки, если бы не была уверена, что ваше присутствие окупит все сполна. Дело есть дело. — Энни нагло ухмыльнулась красавчику Гришэму.

Ремингтон запрокинул голову и расхохотался:

— Энни, ты бесподобна! Я не устаю восхищаться тобой!

— Во мне есть чем восхититься, — согласилась Энни, наклоняясь к Рему так искусно, чтобы ему было хорошо видно вздымающееся наполнение платья с глубоким вырезом. — Мое давнишнее предложение все еще остается в силе. Я сама никогда не вхожу в близкие отношения со своими клиентами, но для тебя я готова сделать исключение.

Энни подмигнула Рему и уплыла, покачивая бедрами. Рем прищелкнул языком и направился к столику, за которым еще раньше увидел Бойда. Выражение светской непринужденности мгновенно сошло с лица графа, он опустился на свободный стул и устремил внимательный взгляд на двух молодцов, оказавшихся напротив него.

— Привет Тэмплар, здорово, Хэррис, — бросил им