неизменных частиц материи. Но, предупреждал и подчеркивал со всей силой Ленин, электрон так же неисчерпаем, как и атом, природа бесконечна. И эти ленинские слова прозвучали как замечательное научное предвидение.

Сын. И оно потом оправдалось?

Отец. Оправдалось, да еще с каким блеском! Английский физик Франк Пауэлл, специалист в области физики элементарных частиц, говорил, что в этой краткой, но удивительно вещей ленинской фразе о неисчерпаемости электрона фактически была заключена целая программа для всей атомной физики на многие десятилетия вперед. И самым удивительным было то, что эту программу выдвинул не физик-специалист, а ученый и общественный деятель — революционер, далекий от физики, но вооруженный методом научной философии — материалистической диалектикой. Как тут не вспомнить то, что даже поэты с пониманием восприняли ленинские идеи неисчерпаемости материи вглубь. Известный русский поэт Валерий Брюсов писал: Еще, быть может, каждый атом — Вселенная, где сто планет; Там всё, что здесь, в объеме сжатом, Но также то, чего здесь нет. Не надо только понимать поэтические, художественные образы буквально… Материалистическая диалектика дала возможность Ленину выдвинуть и обосновать предвидение о неисчерпаемости электрона.

Сын. Какими же физическими открытиями было доказано, что электрон действительно неисчерпаем?

Отец. Я не могу подробно тебе об этом рассказать, так как для этого не хватило бы всего обратного пути от Большого города до того места, откуда мы вышли. И это потому, что пришлось бы рассказывать о множестве замечательных научных открытий, которые были сделаны в физике за последние шесть с лишним десятков лет. Я только укажу на некоторые из них и попробую их как-то сгруппировать. Первая их группа касалась свойств электрона и других физических частиц. Сначала их было известно очень мало, потом число их стало расти и свойства становились все замысловатее, все сложнее, свидетельствуя о сложности и неисчерпаемости самого электрона. Вторую группу составили открытия, которые показывали способность электрона к глубоким превращениям. Но раз он способен превращаться в другие частицы, исчезая при этом как электрон, или же появляться вновь, рождаясь из других частиц, то это в еще большей степени говорит о его сложности и неисчерпаемости. Наконец сравнительно недавно с помощью более совершенных и мощных средств физического воздействия на элементарные частицы атома стала раскрываться их внутренняя структура. Здесь пока сделаны лишь первые шаги, но уже обнаружено, что эти частицы не являются ни в коем случае простыми материальными точками, не имеющими объема, а потому лишенными и собственного внутреннего строения. Напротив, они оказываются чрезвычайно сложными образованиями материи с какой-то весьма своеобразной структурой, а это означает, что они действительно неисчерпаемы. Так по всем линиям и направлениям подтвердилось ленинское предвидение о неисчерпаемости электрона. Это значит, что вера в исчерпаемость микрочастиц материи полностью рухнула в современной науке, хотя не исключена, конечно, возможность ее рецидивов в дальнейшем развитии науки.

Сын. И так всегда рушится в научной революции какая-то вера в то, чего нет на самом деле?

Отец. Да, иначе не было бы никакой революции, так как революция, я тебе это напомню, означает именно крупную, коренную ломку старого в самом его основном и главном. И разрушается старое, ставшее уже привычным, обыденным, а идущее ему на смену новое кажется нередко чем-то странным, необычным, диковинным. Природа, говорил Гераклит, любит скрываться. Но сегодня нам уже не кажется странным, что Земля движется вокруг Солнца или что горение не есть распад тел. А ведь нашим предшественникам все это должно было казаться странным, диковинным и просто чудесным: они видели, как по небу ходит Солнце, а надо было принять, что движется не Солнце, а Земля. Они видели, что огонь разрушает деревянные постройки, а надо было считать, что происходит соединение, а не распад тел. Они видели, как выделяется тепло из тела, а надо верить, что этого тепла в теле нет, а оно получается из механического движения. И т. д. Точно так же было и в годы новейшей революции, которая разрушала старые представления, веками закрепившиеся в науке, и на место них утверждала что-то новое, непривычное, диковинное.

Сын. И таким непривычным, диковинным оказалось признание неисчерпаемости всех частиц материи и бесконечности материи вглубь?

Отец. Да, потому что человеческий ум привыкает к тому, что все с чего-то начинается и чем-то кончается, то есть все окружающие нас тела конечны. А самые, дескать, простые из них исчерпаемы до конца. Понять бесконечность с таких позиций очень трудно и, пожалуй, даже невозможно. Между тем бесконечное и конечное — это такие же две противоположности, как общее и отдельное: одна без другой не существует, и они имеют смысл только в своем единстве, в своей нераздельности.

Сын. Признать отдельное, как ты говоришь, конечное тело я могу. А вот есть ли повод в пользу признания бесконечного тела?

Отец. Такого бесконечного тела не существует. Всякое тело всегда конечно. Бесконечна связь тел, бесконечна линия их развития, бесконечно наше их познание. Вот ты видишь камень. Это отдельное тело. А закон, по которому этот камень падает на Землю, касается не только его одного, а вообще всех тел на Земле. Сколько раз могут упасть эти тела на Землю? Столько раз, сколько раз их подбросят вверх. Значит, неограниченное число раз. А сколько бы раз они ни падали на Землю, все их падения будут охвачены законом тяготения. Он выражает собой то бесконечное, которое заключено в таких конечных вещах, как наша Земля и находящиеся на ней отдельные тела. Признание неисчерпаемости частиц материи есть признание бесконечности их свойств и отношений с другими материальными частицами и телами, их превращений, их внутреннего строения, уводящего нас все дальше и дальше в глубь материи. Вот почему Ленин связывал неисчерпаемость электрона с бесконечностью природы.

Сын. Отец, а для какой другой, придуманной людьми веры пришла сегодня очередь рушиться вслед за верой в неисчерпаемость?

Отец. Об этом мы поговорим как-нибудь в другой раз.

Отец. Нам осталось идти до Большого города совсем немного, и можно уже начать подводить итоги наших бесед. Первый вопрос о науке. Что она собой представляет? Куда направлено ее развитие? Одни говорят, что наука — это явление духовного характера (идеальное явление). Ведь главная черта науки — познать законы изучаемого предмета, а познаем мы своим умом, своим сознанием и мышлением. Другие же говорят: нет, наука — явление материального, вещественного характера. Достижения науки внедряются в жизнь, в производство, воплощаются в технических устройствах. Поэтому ссылаются на Маркса, который назвал науку (имея в виду прежде всего науку о природе) непосредственной производительной силой общества; но если говорить точнее, он сказал, что наука все больше превращается в такого рода силу общества.

Сын. Кто же из них прав?

Отец. Отчасти, но не вполне, прав каждый; но лучше сказать: ни та, ни другая сторона, так как в науке представлено и то и другое — и духовное (идеальное), и вещественное, практическое (материальное). Но именно поэтому науку нельзя свести либо только к духовному явлению, либо только к материальному. Вместо этого «либо — либо» надо поставить «и — и». Такая постановка вопроса является диалектичнее излюбленного некоторыми людьми «либо — либо», и она вполне отвечает тому, что писали Маркс, Энгельс и Ленин.

Сын. Но ведь Маркс говорил о превращении науки в непосредственную производительную (значит, материальную) силу? А ведь такое превращение означает утрату наукой ее чисто духовного (идеального) характера, не правда ли?

Отец. Да, если под чисто духовным (идеальным) понимать ее отрыв от