немыслимое. Разгромил несколько минометных батарей, взорвал штаб, подавил гусеницами более тридцати фашистов.
Даша. Есть же люди!
Зоя. Ого! Ну, давай записывать.
Даша
Зоя. «Кружка, ложка, фляжка».
Даша
Зоя. «Записная книжка, нож…» Все.
Даша. Дальше.
Зоя. «Номер 796. Гвардии сержант Купавин Андреи Николаевич». Тот самый, тяжелый, который прорвался со своим танком. «Гимнастерка, шаровары, пояс, свитер шерстяной, часы- браслет, зажигалка, записная книжка, комсомольский билет». Пробит пулей. Весь в засохшей крови. Видать, лежал в левом кармане, и пуля его прошила.
Даша
Зоя. «Карандаш, записная книжка, фотокарточка». Тоже пробита пулей.
Даша. Что такое? Что случилось?
Зоя. «Самому храброму».
Даша. Где?
Зоя. Что-то невероятное.
Даша. Не может быть.
Зоя. Смотри.
Даша. Моя карточка! Он тут!
Зоя. Ты куда?
Даша. К нему.
Зоя. Что ты? Разве можно?
Даша. Я должна. Мне надо.
Зоя. Сядь, успокойся.
Даша. Ты понимаешь это?
Зоя. Сядь.
Даша. Пусти. Сейчас же!.. Или мы поссоримся.
Селявина. Четыре комплекта в седьмую палату.
Даша. Антонина Васильевна, освободите меня от работы.
Селявина. Вы больны?
Даша. Я здорова. Но мне крайне необходимо. Переведите меня из кладовой в лечебную часть.
Селявина. Но у вас нет специальной подготовки.
Даша. Антонина Васильевна! Я не прошусь медицинской сестрой, я прошусь кем- нибудь: санитаркой, сиделкой, няней, уборщицей. Я буду делать все, что вы прикажете.
Селявина. Что с вами? Что случилось?
Даша. Только что к нам в госпиталь поступил гвардии сержант Купавин. Я должна быть возле него. Антонина Васильевна, пожалуйста…
Селявина. Это ваш родственник?
Даша. Нет.
Селявина. Близкий… человек?
Даша. Да, это близкий человек. Очень близкий. Самый близкий на свете.
Селявина. Понимаю.
Даша. Нет, нет! Вы не понимаете. Я его не видела никогда в жизни. Я его не знаю. Я только положила в кисет свою фотокарточку. А теперь… только что… Вы видите?
Зоя. Она была в бою у него на груди.
Даша. Я была в бою у него на груди.
Селявина. Я понимаю.
Даша. Мы связаны. Вы понимаете? Кровью. На всю жизнь. Я должна быть вместе с ним навсегда. Конечно, если он захочет. Я даю честное слово. Антонина Васильевна, пожалуйста… Можно?
Селявина. Бедная девочка! Конечно. Только наденьте халат.
Даша. Спасибо.
Зоя. Надень халат.
Даша. Да, да, халат. И косынку. Чтоб волосы не путались.
Селявина. Подождите. Не ходите. Дело в том…
Даша. Что? Может быть… Антонина Васильевна, он жив?
Селявина. Да. Но в очень тяжелом состоянии. Слишком много потерял крови. А главное — нога. Кость совершенно раздроблена. Вероятно, ее придется отнять. Он еще в операционной. Очень, очень тяжелый случай!
Даша. Надежда есть?
Селявина. Если крепкое сердце, тогда возможно. Но если… Во всяком случае, операцию делает сам Константин Константинович. Подождите, я схожу.
Даша. Вы придете, когда кончится?
Селявина. Да, да, конечно! Успокойтесь, возьмите себя в руки.
Даша. Вы тогда… скажете?
Селявина. Я скажу.
Даша. Зоя, пойми…
Зоя. Это ужасно.
Даша. Что же делать? Что же мне теперь делать? Который час?
Зоя. Без четверти четыре.
Даша. Я сойду с ума.
Зоя. Ну, давай дальше.
Даша. Что?
Зоя. Садись. Пиши. «Номер 797. Старшина Шевцов Никита Власович. Гимнастерка, шаровары, пояс, кружка, ложка, фляжка…»
Даша