неуемную жажду знаний. Чем землю носом рыть и путаться под ногами, лучше бы в кружок «Юный натуралист» записались, честное слово. Или в Киноклуб. Вы так хотели все знать? Я расскажу вам, и не благодарите, — съязвил он. — А вы расскажите всем, кому пожелаете. Я навешу вас в сумасшедшем доме, обещаю.
Мне вдруг вспомнились слова Второго Магистра: «Задумайтесь, месье Кассе. Любому, кто сегодня рискнет утверждать, что власть над миром или хотя бы часть ее находится в руках элиты, выходцев из тайных обществ со своими ритуалами, своей идеологией всемирного господства, своей верой в поход Добра против Зла, своей тайной армией, своими политиками и банкирами, никто не поверит. И это — одно из самых главных достижений скрытой от посторонних глаз элиты…»
Кир молчал. Я, пытаясь приподняться на кровати, как можно более нагло поинтересовался:
— Ну что же вы, а? Рассказывайте. Обещаю, что даже не стану включать свои прослушки.
Голова кружилась, видимо, я имел весьма жалкий и потрепанный вид. Кир посмотрел на меня с тоской и устало потер переносицу. А слова, которые он произнес, как будто вторично огрели меня по голове:
— Верней говорил, что вы за словом в карман не лезете, но помилуйте, Кассе, в вашем-то положении…
— Верней?.. — выдохнул я. — Значит, я был прав. И это он… профессора…
— Ну, что вы, — отмахнулся Кир, — за головорезов нас держите, что ли? Мы сами такими делами не занимаемся.
— Разумеется, — парировал я, беря себя в руки. — Раздаете заказы другим.
Я чувствовал себя настоящим идиотом. Отправляясь на встречу, я было начинал подозревать, что и с Верней дело нечисто, но все же так глупо попался! Доверять совершенно незнакомому человеку, который внезапно явился ко мне в офис и назвался учеником профессора Станковски. Человеку, который был подозрительно осведомлен о тех вещах, о которых в двадцать пять лет не знает почти никто. Даже подающий большие надежды молодой ученый. Доверять человеку, который назвался учеником другого человека, о котором я также ничего не знал! Как можно было быть таким ослом!.. Видимо, я молчал слишком красноречиво, и Кир сказал:
— Да бросьте упрекать себя, Кассе, — вы тут ни при чем. Верней много лет работает на нас. Он настоящий профессионал. Немудрено, что вы так легко ему поверили. Не сожалейте, он вам помог раскрыть не одну из этих ваших любимых «тайн»…
Я молчал.
— Вы слушать-то будете, Кассе? — спросил Кир после паузы.
Я подавленно кивнул.
— Вы ведь знакомы с месье Каррие, да? Да, можете не отрицать. Для нас это не секрет. Нет, что вы, не бойтесь, он-то не из наших, хотя как раз очень жаль, — рассмеялся Кир, перехватив мой взгляд, и продолжал:
— Не далее чем несколько дней назад Каррие сделал за меня некоторую часть моей сегодняшней работы, а именно: рассказал вам все, что он знает о Нибиру. И это чистая правда. Я преклоняюсь перед его даром предвидения. Думаю, что он один из немногих ученых-гениев вроде Эйнштейна и Леонардо да Винчи, доживший до наших дней. Нам все же стоит исхитриться и дать ему Нобелевскую премию за какое-нибудь его открытие, несмотря на то что он наверняка будет отказываться и дальше разыгрывать из себя сумасшедшего бессребреника. Кто, как не он, этого заслуживает? Но только не за Нибиру. Пусть Нибиру остается бредом в глазах всех, кто хоть что-то о ней пронюхает.
— А еще одна радостная новость для вас, Кассе, — продолжил Кир через несколько секунд, не получив от меня ответа, — состоит в том, что мы знаем о Нибиру больше, чем Каррие. Впрочем, лично меня это не радует. Но вот послушайте.
Кир уселся на стул и достал из кармана свой «Палм».
— Видео тут совсем никуда не годится, Кассе, так что лежите себе спокойно. Нечего тут смотреть. А вот услышать вы и так все услышите, — сказал он, включая воспроизведение. Сначала из динамика «Палма» не было слышно ничего, кроме шипения и потрескивания, затем я услышал хриплый голос:
— То, что вы слышали сейчас, Кассе, имеет гриф «Совершенно секретно». Это запись одного из внутренних круглых столов департамента НАСА, который изучает инопланетный разум — жизнь во Вселенной. Как вы видите, эти ученые люди вполне серьезно изучили шумерские таблички. Кроме этого, они так же серьезно посмотрели в свои телескопы, затем сложили два и два и получили четыре. Планета Нибиру существует. И на ней есть высокоразвитая разумная цивилизация, которая давно уже пережила и забыла ту стадию, на которой сейчас находимся мы. Мы для них сейчас вроде неандертальцев. Но мы им нужны, Кассе. Очень нужны. И только в этом наша сила — в том, что мы им так сильно нужны.
— Что вы имеете в виду? — спросил я. Кажется, я уже потерял способность чему-то удивляться. — Земля для этих пришельцев попросту золотой рудник?
— Да. Но тот, который для них жизненно необходим. Без земного золота их планета погибнет.
— Так почему бы нам просто не отдать им все золото? Золото не вода, не воздух. Даже не нефть и не газ. Вряд ли землянам придет крышка, если вдруг исчезнет все добытое на планете золото.
— А вы уверены, Кассе, что, обнаружив, как мы тут у себя на Земле беззаботно тратим ресурсы, они оставят все как есть? И не решат, что неплохо было бы поумерить пыл зарвавшихся «шахтеров»? Или вообще прикрыть этот проект и сделать новых помощников?
— И для этого вам нужно оружие — коллайдер, вирусы гриппа и финансовые кризисы? Чтобы шантажировать нифелимов тем, что вы вовсе уничтожите планету и они так и не получат своего золота?
— Нет. Чтобы привести Землю в приличный вид к моменту их прибытия сюда. Чтобы им и в голову не пришло устраивать какой-нибудь Армагеддон, чтобы стереть с лица Земли зарвавшихся людишек, которые к тому же чересчур далеко ушли в развитии от обезьян. И которые рано или поздно могут решиться воевать с самими нифелимами.
— То есть для того, чтобы спасти свои собственные шкуры, вы готовы уничтожить миллионы людей?
