милорд». Он пристально посмотрел на меня, будто бы понимая мое положение, и сказал: «Ну ладно, тогда две недели».
– Так мало! – воскликнула Люсинда. – Он мог бы дать тебе больше времени.
– Это все равно ничего не решило бы, – ответил ей сэр Эдвард. – Известно, что он всегда твердо придерживается условностей и не склонен проявлять сострадание.
– Это тот самый граф Меридан, о котором ходит столько сплетен? – спросила леди Белвиль.
– Ну конечно, вы наверняка слышали о нем, – ответил сэр Эдвард. – Он близкий друг принца Уэльского, а кроме того…
Он замолчал, пытаясь подобрать слова.
– Я имела в виду, это про него говорили, что у него был роман с…
Леди Белвиль понизила голос, чтобы девочки не услышали имени. Сэр Эдвард кивнул.
– О Боже, – воскликнула она. – Это чудовищно! Я не потерплю его в моем доме! Я потрясена всем этим до глубины души!
– Да, это был большой скандал, – устало сказал сэр Эдвард. – Но Меридан принят в высших кругах, а кроме того, он один из богатейших людей Англии.
– Если он так богат, зачем ему твои деньги? – спросила Люсинда.
Улыбнувшись, она сама ответила на свой вопрос:
– Какая же я глупая, карточный долг – это долг чести, и его надо заплатить прежде, чем отдать долг бедным лавочникам, которые ждут годами.
– Он ужасен… Я ни за что не выйду за него! – Эстер готова была расплакаться.
Они все посмотрели на нее, с трудом понимая, о чем она говорит. Сэр Эдвард схватил письмо, лежавшее перед ним.
– Я все пытался рассказать вам, дорогая, – сказал он жене, – собирался с силами сообщить о проигрыше, как вдруг пришло это письмо.
– Ах да, конечно… письмо, – сказала леди Белвиль. – Когда оно пришло?
– Его привез верховой, – опять не стерпела Люсинда. – Он скакал из Лондона менее четырех часов! Я сказала ему, что это почти рекорд.
– Люсинда, сколько раз повторять тебе, чтобы ты не разговаривала с чужими слугами! – возмутилась леди Белвиль.
– Когда я увидела, что этот человек подходит к парадному подъезду, Дурхема уже не было, он ушел на конюшню, и, кроме меня, некому было открыть входную дверь. Как он был одет! В темно-вишневую ливрею с золотыми пуговицами и белые бриджи! А видели бы вы его сапоги! Наверное, он чистит их шампанским, как теперь делают все щеголи!
– Люсинда, да замолчишь ли ты, наконец! – возмутилась леди Белвиль.
Она положила руку мужу на плечо.
– Эдвард, дорогой, читайте же! Мы должны знать самое худшее.
Эстер опять всхлипнула, но отец, не обращая на нее внимания, принялся вслух читать письмо.
Милорд!
Я имею честь просить руки Вашей дочери. Полагаю, что разногласия, возникшие между нами после нашей последней встречи, будут решены достойным образом к обоюдному удовольствию. Мои поверенные встретятся с Вашими для подготовки брачного контракта. Я не имею возможности уехать из Лондона в данный момент, чтобы обсудить этот вопрос лично, но считаю нужным поставить Вас в известность, что для меня было бы наиболее удобным, если бы свадьба была назначена на конец апреля, желательно после Ньюмаркетских скачек.
Сэр Эдвард закончил, и на мгновение все застыли с выражением крайнего недоумения и изумления на лицах. Затем Эстер, слабо застонав, соскользнула на пол.
– Бог мой! – воскликнул сэр Эдвард, вскакивая на ноги.
– Ничего страшного, – сказала леди Белвиль, – она всего лишь упала в обморок. Люсинда, принеси воды.
– Она уже приходит в себя, мама, – ответила Люсинда, склонившись над сестрой.
Она помогла Эстер снова сесть в кресло и стала нежно гладить ее маленькую белую ручку.
– Все будет хорошо, родная, – ласково приговаривала она, – папа не заставит тебя выйти замуж за этого человека. Это было бы таким несчастьем для тебя!
– Я выйду замуж только за Колина, – прошептала Эстер дрожащими губами, и глаза ее вновь наполнились слезами.
– Ну конечно, дорогая, – ответила Люсинда.
– Но черт подери, вы понимаете, что это означает? – вскричал сэр Эдвард. – Это означает, что мы вынуждены будем продать дом, имение, все, чем мы владеем, включая даже лошадей. Нам придется жить в одном из маленьких коттеджей у реки, если мы будем в состоянии позволить себе хотя бы это. Послушай, Эстер, ты сможешь иметь все, что только пожелаешь, – дом в Лондоне, старинный родовой замок в Суссексе. Ты будешь принята в высшем свете, сам принц будет ухаживать за тобой…
Увидев лицо Эстер, сэр Эдвард неожиданно остановился. Он никогда не делал секрета из того, что Эстер была его любимицей, и теперь выражение смертельной муки в ее глазах переполнило чашу его страданий. Он чувствовал себя так, будто ударил это нежное и беззащитное создание.
Выругавшись про себя, он скомкал письмо и швырнул его на пол.
– Будь проклят этот Меридан! – воскликнул он. – Пусть убирается в преисподнюю!
– Я выйду за него замуж, папа.
В первое мгновение сэр Эдвард даже не понял, кто это сказал. И он, и его жена изумленно уставились на Люсинду.
– Что ты сказала? – спросил сэр Эдвард.
– Я сказала, что выйду за него замуж, – ответила Люсинда. Она стояла рядом с Эстер и смотрела на них твердо и решительно, упрямо выставив вперед подбородок.
– Но это невозможно! – воскликнула леди Белвиль.
– Почему, мама? – спокойно спросила Люсинда. – Месяц назад мне исполнилось семнадцать лет. Вы сказали, что в этом году меня пора начать вывозить в свет и собирались обсудить это с папой. Просто последнее время вы были так обеспокоены денежными проблемами, что, вероятно, забыли.
– Семнадцать? Господи, я даже представить не мог, что тебе уже семнадцать лет! – изумился сэр Эдвард.
– У него было так много расходов, – извиняющимся голосом начала леди Белвиль. – Да к тому же…
Она неожиданно остановилась, и Люсинда договорила за нее то, что мать не решалась произнести вслух.
– …и к тому же я, в отличие от Эстер, далеко не красавица, поэтому не имело значения, буду ли я представлена ко двору в этом году или нет.
Она произнесла это без тени обиды или ревности.
– И конечно же, нам нужны все имеющиеся деньги, чтобы подготовить приданое для Эстер, когда она будет выходить замуж за Колина, – с улыбкой добавила Люсинда.
– Я выйду замуж за Колина, правда, Люсинда? Ты всегда обещала мне, что все будет в порядке. Ты же видела на картах, помнишь? – взволнованно твердила Эстер, схватив сестру за руку.
– Ну конечно, конечно. Все будет в порядке, – снова принялась уговаривать ее Люсинда.
– Сколько раз говорить тебе, чтобы не гадала на картах, – сердито сказала леди Белвиль. – Весь этот вздор, которому ты научилась у цыган! Я не позволю морочить Эстер голову этими глупыми предрассудками.
– Так ведь Люсинда действительно обладает даром предвидения… – запротестовала было Эстер, но Люсинда предостерегающе сжала ее руку.
