посмотреть, в каком состоянии музей, уцелели ли картины.
Цвингер (так называется этот музей) оказался почти полностью разрушенным. Сохранились только некоторые стены, вокруг все было засыпано обломками колонн и лепнины, когда-то украшавшими один из красивейших дворцов Дрездена. Сначала подумалось, что картины погибли в пожаре. Расспрашивали местных жителей, которых удалось обнаружить поблизости. Никто ничего толком не мог сказать.
Заинтересовался и одним из первых осматривал Цвингер и его подвальные помещения младший техник-лейтенант Л. Н. Рабинович (литературный псевдоним – Л. Волынский). Он служил в 164-м рабочем батальоне 5-й гвардейской армии 1-го Украинского фронта, до войны был художником. Как профессионал, он точно знал, что именно находилось в Дрезденской галерее, что теперь надо искать, и приложил немало сил для поисков. Помогало ему и то, что он хорошо владел немецким языком. Разговаривая с местными жителями, найдя кое-кого из работников Цвингера, он постепенно стал выяснять судьбу картин. В его книге «Семь дней», вышедшей после войны, рассказана не только занимательная история поисков и находок сокровищ в первые семь дней после вступления наших войск в Дрезден, но и со знанием дела описаны многие картины.
О первых же находках был поставлен в известность командующий фронтом маршал Конев, который дал телеграмму в Москву и выделил в помощь 164-му батальону специальную команду и опытных людей. Вот как вспоминает об этом член Военного совета фронта генерал Крайнюков:
«В поиски пропавших шедевров искусства включилась масса людей: работники разведывательного управления штаба и политуправления фронта, „Смерша“ и военных комендатур, немецкие должностные лица городского и районных магистратов Дрездена».
После телеграммы Военного совета 1-го Украинского фронта об обнаружении картин Дрезденской галереи, которая пришла в Комитет по делам искусств, в Дрезден был послан эксперт Комитета, энергичнейшая женщина, искусствовед Наталья Соколова. Затем в течение нескольких дней была сформирована бригада художников. В нее входили А. С. Рототаев – руководитель бригады, С. П. Григоров – искусствовед, С. С. Чураков – художник-реставратор, М. В. Володин и Н. А. Пономарев – студенты- дипломники Института имени Сурикова.
16 мая бригада вылетела в Германию. Один из членов бригады, художник Володин, пишет в своих воспоминаниях:
«Великая заслуга командования 1-го Украинского фронта – маршала Конева И. С. и генерала армии И. Е. Петрова в том, что ими была отдана команда: до прибытия бригады специалистов картины не трогать, а лишь нести охрану. Затем по прибытии бригады на нее была возложена вся ответственность за работу по спасению».
Каждому из членов этой бригады было выдано специальное удостоверение штаба 1-го Украинского фронта. В этом удостоверении говорилось:
«Начальникам гарнизонов, военным комендантам городов, командирам войсковых частей, начальникам учреждений, всем военнослужащим, вне зависимости от должности и звания, оказывать товарищу (фамилия) всемерное содействие с тем, чтобы намеченные им к изъятию картины и др. художественные произведения были срочно упакованы и без повреждений доставлены на склады по указанию товарища (фамилия)».
Удостоверение было и просьбой и приказом штаба фронта по содействию в розыске и эвакуации картин Дрезденской галереи.
Благодаря усилиям многих людей в конечном счете было обнаружено множество хранилищ, в которых находились картины Дрезденской галереи. Они оказались в большинстве случаев в очень плохих условиях и были накануне гибели.
Как пишет генерал Крайнюков, больше всего отличились в поисках галереи офицеры и воины 164-го рабочего батальона, которым командовал В. П. Перевозчиков (в их числе был и Л. Н. Рабинович). Они первыми обнаружили каменоломню недалеко от села Гросс-Котта. Здесь находилась часть картин Дрезденской галереи. Саперы под руководством сержанта Бурцева разминировали фугасы, заложенные у входа в тоннель. В железнодорожном вагоне, загнанном по рельсам в этот тоннель, и в сарае, построенном там же из досок, находились картины. О находке немедленно же было доложено в штаб фронта.
Привожу слова генерала Крайнюкова:
«Маршалу Советского Союза Коневу, генералам Петрову, Кальченко, Яшечкину, Осетрову и автору этих строк довелось в числе первых увидеть эти сокровища в заброшенной и сырой каменоломне. Затем еще один тайник был обнаружен у шахты Покау-Ленгефельд. Наша поисковая группа, возглавляемая старшим лейтенантом Позирайло, с боем пробилась туда, разгромив подразделение эсэсовцев. Здесь, так же как и повсеместно, пришлось разминировать подступы к тайнику и спасать драгоценные полотна от уничтожения их фугасами, которые подготовили фашистские саперы».
Маршал Конев в воспоминаниях пишет:
«Не буду приписывать себе какую-то особую инициативу в розысках Дрезденской галереи, но внимание, которое я смог уделить этому делу в то горячее время, я уделил».
Я тоже не хочу приписывать какие-то особые заслуги генералу Петрову в спасении картин, но любовь к искусству, его собственные занятия живописью не оставляют сомнения, что Иван Ефимович отдавал этому делу немало сил и времени. Об этом свидетельствуют и те, кто непосредственно занимался спасением картин.
Приведу хотя бы такой штрих. Шофер Петрова, с которым я уже знакомил читателей, Сергей Константинович Трачевский, рассказал мне следующее:
– Я подробностей не знаю, дело шофера быть всегда около машины. Но куда возил Петрова в Дрездене, я хорошо помню. Что касается картин Дрезденской галереи, то Иван Ефимович, как говорится, не спускал с них глаз. Как поступит сигнал о новом найденном тайнике, мы туда мчимся. Петров на месте осматривал находки, людей выделял для вытаскивания из шахт. Хотя бои и закончились, дел, конечно, у Ивана Ефимовича было много, но он часто ездил в Пильниц, куда картины свозили. Подолгу стоял, любовался картинами. Любил с художниками побеседовать. Хорошо помню, как много хлопот у него было перед отправкой эшелона – упаковка картин, вагоны, надо было подготовить, охрану организовать при погрузке и в пути. Иван Ефимович сам инструктировал начальника караула, да и всю охрану: «Бесценные сокровища везете, каждую минуту помните об этом!..»
Я стал разыскивать членов бригады художников, чтобы, как постоянно стремился, расспросить очевидцев и участников.
Прошло сорок лет – живы ли?
