– А я не сбежал, – засмеялся Стас, – меня за хорошее поведение отпустили!

– Разве так бывает?

– Врет он все, – Джексон не сводила глаз с Коли. – Он в день казни конвоира ударил и через забор перемахнул во дворе. Ты мне лучше вот что скажи… А этот твой сосед в тюрьме – он больше ничего не говорил?

– Про что?

Теперь они оба подозревали друг друга. Эта девочка явно знала что-то о Пустырях. Что-то такое, чего не полагалось знать Коле.

– Дурачком не прикидывайся. Про Пустыри – ничего не говорил?

– Нет? А должен был говорить?

Джексон пожала плечами и отвернулась.

Ну и слава богу. Хоть смотреть перестала…

Они подошли к толстенному забору из бетона, сплошь затянутому колючей проволокой.

– На, – Стас вынул из-за пазухи какие-то бинты и протянул Коле, – руки обмотай. Первым полезешь, с ней вместе. Потом мне скинешь повязки сверху. И не торопись. На нее смотри и повторяй движения.

Смотреть на Джексон было приятно. Она легко протискивала ступню между колючками, бесстрашно дергала за проволочные петли: прочно ли висят, можно ли за них хвататься, – и уже через минуту сидела заборе, разматывая бинты. Коля ничего этого повторить, разумеется, не смог. Он долго кряхтел, дважды срывался и вконец изорвал рукава старой куртки, обсыпав Стаса хлопьями синтепона.

Он надеялся увидеть за забором какие-нибудь секретные здания, или заросшие руины, или – да мало ли что можно увидеть за подходящим забором, если взобраться на него! Но взгляду его открылась только темнота, которая была ничуть не интереснее, чем та, что осталась за спиной.

– А почему сюда никого не пускают? – спросил он Джексон, дожидаясь, пока поднимется Стас.

Она посмотрела на него, недоверчиво поджав губы, но все же ответила, нехорошо засмеявшись:

– Никто не знает. Я вот думаю, что здесь бродят души людей, умерших в годы Обрушения! Тогда знаешь, сколько народу убили! Везде же паника была. Вот они теперь сюда и приходят, на старые квартиры.

– Ерунда это все, – отдышавшись, выпалил Стас. Он только что влез и теперь лежал животом на широком бетонном краю. – Там военную технику прячут и секретные лаборатории. Оружие делают. Скоро войной пойдут и захватят все соседние государства. Ты же сама видела, как сюда иларты летают? Возят чертежи, я точно говорю.

– Ой, скажешь тоже…

Она встала и протянула руку, чтобы помочь Стасу подняться, но тот со смехом дернул Джексон за ладонь и попытался повалить рядом с собой. На миг Коле показалось, что они оба сейчас сорвутся: забор был не шире обеденного стола, и вот так резвиться на нем было опасно. Он вскочил и обеими руками схватил девочку поперек талии – как ему казалось, спасая ее. Но когда она обернулась, во взгляде ее вместо благодарности читалось недоумение. Стас, тоже вскочив, злобно посмотрел на Колю и перестал улыбаться.

– Так, пойдемте вниз, – примиряющим тоном сказала Джексон и мягко оттолкнула Колины руки. – Я здесь раньше была, там песочница должна быть. Будем прыгать в нее, не полезем больше. А то я оцарапалась.

---

Луна светила в окна заброшенного многоквартирного дома. Они заглядывали во все комнаты подряд и скоро нашли уютную детскую. Стас и Джексон заняли двухъярусную кровать, после недолгого препирательства, кому лезть наверх. Коля лег на диване в углу.

Проворочавшись на холодных подушках около получаса, он услышал голоса. Соседи по комнате разговаривали, вероятно, решив, что мальчик заснул.

– Давай убежим, а? Сколько можно? – шептал Стас.

– Нельзя. Мы за них отвечаем. Я отвечаю. Там же двадцать человек уже, и все маленькие. Ты-то слон, тебе наплевать, а я не могу. Да и… недолго осталось. У нас ведь теперь есть… он.

– Да что он может? Ты видела, как он на заборе болтался? Он же слабак. И не знает ничего.

– Ну ты зря так, кстати… В нем есть что-то. Я не знаю, получится у него или нет. Но он точно лучше… – голос Джексон дрогнул.

– Кого?

– Всех. И тебя в особенности. Спи давай, завтра вставать рано.

Их действительно оказалось двадцать человек. Коля даже вздрогнул, когда они все вдруг взялись из ниоткуда и выстроились в ряд на дорожке сквера. Потом-то, прожив с ними несколько недель, он привык к их внезапным появлениям и сам научился прятаться под скамейкой и зарываться в листья. Но при первой встрече Задети его испугали…

– Так, – сказала Джексон, обходя Запрещенных и поправляя на них одежду. – Кто из вас помнит, что такое Нижний Мир?

Почти все дети, кроме двух маленьких девочек (не близняшек, но очень похожих друг на друга), подняли руки.

– Хорошо. Вот этот мальчик, – она показала на Колю, – из Нижнего Мира. Он немного поживет с нами и поможет мне сделать одно дело. Научите его прятаться и покажите, где лежит еда.

По ряду прошел вздох удивления. Сразу несколько рук взметнулось вверх. Джексон кивнула одному из старших мальчиков.

– А еды нет, – сказал тот, помявшись, и испуганно посмотрел на Колю: не разозлит ли гостя это сообщение. Но вместо него вдруг налилась раздражением Джексон:

– Как нет?

– А вот так. Те обеды, последние, испортились от дождя. А остальное мы еще раньше съели. Я сегодня утром последнее печенье раздал.

Дети один за другим опускали руки.

– Вы что, все хотели про еду сказать? – удивилась Джексон. – Про Нижний Мир вопросов не будет, что ли?

Раздались красноречивые вздохи. Коле показалось даже, что заурчал чей-то живот, но он решил, что ослышался: ведь этот звук, вроде бы, нельзя издать по собственному желанию.

– Понятно, – Джексон снова повернулась к мальчику, который все еще с ужасом разглядывал Колю. – Стас! Бери Джона и кого-нибудь третьего и все вместе идите в теплицу. Быстро! Нужен обычный набор. Света и Дима – вы за консервами в магазин. Остальные до обеда будут играть в бумсель! Кто хочет читать, может идти читать! Всем все ясно?

Дети нестройно пропели «да» и разошлись. Стас молча поднес ладонь к виску, как солдат.

– А можно, я тоже куда-нибудь пойду? – спросил Коля осторожно: он не думал, что тринадцатилетняя девочка (или она все-таки старше?) может быть такой строгой и громкой. Впрочем, Джексон уже остыла.

– В другой раз, – сказала она. – Ты же в бумсель хотел научиться играть. К скважине не пойдем, тут будем. Не так интересно, зато никто ныть не будет, что еды давно нет. Ничего сами не могут! Как маленькие!

– Они и есть маленькие, вообще-то.

– Ой-ей-ей, не выделывайся! Тут многие, между прочим, такие же, как ты, по возрасту. А то и взрослее.

– А ты?

Джексон скривила губы в усмешке:

– А я просто умная. Пойдем, нас там все ждут уже.

Запрещенные и правда стояли на поляне неподалеку, таращась в их сторону. Стас и еще четверо, отправленные за продуктами, скрылись. Какой-то мальчик, ногами разбросав пахучие желтые листья, рисовал на земле широкий круг. Откуда-то взялся мячик, похожий по размеру на футбольный, но абсолютно гладкий и одноцветный, без стежков и пятиугольников.