Главное, конечно, — продажа наших полей и лугов. В истории России уже была попытка приватизации земли, поддержанная всей силой власти — реформа П.А.Столыпина (1906-1913). Она не увенчалась успехом, нанесла крестьянам большие страдания и привела страну к революции 1917 г. Тот факт, что огромное знание, полученное в ходе реформы Столыпина, тщательно замалчивается идеологами нынешней приватизации, прямо говорит о том, что готовится огромное жульничество. Приватизация промышленности, проведенная Чубайсом — детские игрушки по сравнению с продажей земли. А ведь мы уже и от той приватизации еле ноги не протянули.

Уже разделение колхозных полей на земельные паи с ликвидацией кооперативов привело к падению производства вдвое и к уничтожению более чем половины скота. Это значит, что для хозяйства распродажа земли никакой пользы не даст — множество других условий несравненно важнее, чем «оборот земли». Ну, купит кто-то сотню гектаров, а дальше что? На технику, горючее, семена и удобрения он должен выложить в три-четыре раза больше, чем будет стоить на бирже вся собранная пшеница — при самом высоком урожае. Производство сегодня убыточно, вот в чем дело, и ведут его пока что только на старой колхозной базе, добивая советские ресурсы. Так что никто покупать землю для ведения хозяйства не будет. В аренду сдавать нашим же крестьянам, как делали скупщики земли при Столыпине — другое дело. С безземельного крестьянина можно и три шкуры содрать — ему же не торговать, а жить надо.

Несколько лет купля-продажа земли ведется в большой области (Саратовская), и здесь накоплен опыт. Он не дал никаких положительных результатов, хлеба не прибавилось. Но что нам об этом опыте сообщили? Средний человек ничего не знает о том, кто купил саратовские черноземы, по какой цене, что выращивается на купленной земле, каковы урожаи, какова себестоимость и продажная цена продукта. Когда проводилась реформа Столыпина, МВД России и Вольное экономическое общество независимо друг от друга вели наблюдение за ее ходом и регулярно публиковали сводки в широкой печати. Сегодня гораздо легче получить детальные сведения о делах 1907 г., чем о продаже земли в 2000 г. Это — тоже очень красноречивый штрих. Одно это должно было бы насторожить разумного человека. По отрывочным сведениям, которые попали в прессу, за два года земельных аукционов в Саратове лучшие земли, черноземы, шли в среднем по 10 долларов за гектар! Безработный США на месячное пособие может купить 100 га русской земли. Что мы скажем внукам?

Если российская земля будет выброшена на рынок, она окажется скупленной быстро и за бесценок. Это абсолютно очевидно, и здесь не о чем спорить. Насколько лживы аргументы тех, кто убеждает в безопасности для России продажи земли, говорит совершенно уж смехотворное утверждение, будто нашу землю иностранцы не будут покупать из-за плохих почвенно-климатических условий.

В 1993 г. я летел из США, и рядом со мной уселся бодрый толстяк. Сразу начал излагать мне свои проблемы. Он, мол, смелый человек, а кто смел, тот и съел. Почти без копейки рванул одним из первых в СССР, и теперь у него уже три предприятия по продаже вологодского леса в Швецию. Мафии не боится, вся охрана у него — офицеры КГБ, надежные ребята. Ждет не дождется, когда объявят свободную продажу земли. Уже подыскал себе два хороших куска в Саратовской области. Русских не боится, для него опаснее немцы. Такова реальность. Этот люмпен-буржуй из заштатного городка Флориды уже присмотрел 2 тыс. га лучших земель в Поволжье и уже ненавидит немцев, которые «зарятся на его землю». Мне попался один такой, но ведь их тьма, они валом валят в аэропорт Шереметьево со всего света.

И должны же мы все наконец понять, насколько лжива сказка, вбитая нам в голову: будто у русских очень много земли. Повторяют нам эту сказку — и тычут пальцем в карту, в бескрайние просторы Сибири и Таймыра. На деле же земли, пригодной для стабильного сельского хозяйства, в России очень немного. Сейчас, когда у нас отрезали Украину и Казахстан, развязали войну на Северном Кавказе, русский народ испытывает острый дефицит земельных угодий. А если привести земли к одному показателю с учетом биологической продуктивности, то мы оказываемся далеко позади не только США, Канады, Бразилии (только 5% пахоты в России достигают средней биологической продуктивности земельных ресурсов США). Если перевести «физические» площади в «эквивалентные», то на одного жителя США приходится в 1,31 раза больше пашни, чем в России, а на жителя маленькой Кубы — в 1,64 раза больше.

Понятно, что собственность на землю не есть предмет науки или логики, это — глубокое социальное противостояние. То господствующее меньшинство, что ныне завладело российской промышленностью и финансами, стремится завладеть и землей. Большие деньги приготовил для скупки земли и преступный капитал.

Нам в журнале не стоит разбирать все доводы за и против продажи земли, это большой разговор. Сейчас главное — потребовать вынесения вопроса о земле на гласное обсуждение в обществе. Ясно, что режим этого избегает — у «рыночников» нет никаких разумных доводов за распродажу земли. Их интерес полностью противоречит национальным интересам, поэтому они вынуждены или молчать, или устраивать истерики. Сам их отказ от гласного диалога — признак того, что дело нечисто. Молчат, как воды в рот набрали — и делают свое дело тихой сапой.

Мне позвонили из Академии наук Украины, хотят издать сборник серьезных статей, отражающих дебаты о земле в России. Статьи против купли-продажи они нашли, а статей за куплю-продажу не нашли ни одной! Просят найти — не может же быть такого. Я стал искать, опрашивать специалистов. Нет таких работ, одни заклинания. Что же это творится! Надо же ткнуть носом нашу интеллигенцию, чтобы не говорила потом, что ее не предупредили. Раз вы демократы — так дайте сторонникам и противникам купли-продажи земли равные возможности изложить обществу свои доводы в открытых дебатах. Уж что-что, а требование гласного диалога, казалось бы, любой честный человек должен поддержать.

И еще один важный момент. Сегодня страна разорена. В такое время нельзя выбрасывать на рынок главное национальное достояние. Скупка имущества голодного человека — есть вовсе не свободная купля продажа, а мародерство. Это вид ограбления, и первыми ограбленными будут именно русские крестьяне.

Те, кто сегодня проталкивает закон о купле-продаже земли, являются, на мой взгляд, врагами народа. В самом простом и прямом смысле этого слова.

Август 2001 г.

Не так давно в вечерних новостях телевидения прошел такой сюжет. Показывая на экране аптеку, в которой бедные старушки покупают на свою скудную пенсию лекарства, ведущий поведал леденящую кровь историю. Дескать, организованная преступность, действующая в России под маской фармацевтических предприятий, фальсифицирует лекарства. Затем сладеньким голосом, ненавязчиво было сказано, что импортные поставщики лекарств в этом не замечены.

На этой оговорке, сказанной как бы невзначай, телезритель, ошарашенный страшной новостью, не фиксирует внимание, но она западает ему в подсознание. Обычный прием манипуляторов. Он рассчитан на то, что подсказка сработает автоматически, когда покупатель в аптеке станет выбирать между аспирином отечественного производства и импортным.

Для достоверности и усиления эффекта ведущий телевидения даже привел точные количественные данные. Оказывается, «масштабы фальсификации лекарств достигают 60%»! Тут расчет на то, что телезритель, зачарованный цифрой (наверное, вычисленной на компьютере), не обратит внимания на очевидный абсурд этого утверждения. Хотя мы уже и привыкли к невежеству нынешних ведущих программ новостей, которые в течение минуты могут называть возбудителя сибирской язвы то вирусом, то бактерией, бредовый характер этих «шестидесяти процентов» должен был бы насторожить публику. Это уж нечто из ряда вон. Как это понимать? Что в аптеке больше половины лекарств — полностью фальшивые? Или что во всех до одной таблетках, какие есть в аптеке, недоложено 40% действующего вещества, а вместо него запрессован зубной порошок? Что отечественные фармацевты нас обвешивают, как лихие торговцы хурмой?

Как это ни покажется диким, следом за этим утверждением на экране появляется честное лицо Министра здравоохранения РФ Ю.Шевченко. Он произносит что-то невнятное, но вроде бы подтверждающее страшную сказку, рассказанную ведущим. После этого лицо исчезает, и ведущий продолжает мысль