– Ключ давай.

Директор повиновался. Андрей не давал опомниться. Вырвал ключ, открыл дверь, заволок директора внутрь и буквально бросил его в кожаное кресло за письменным столом. Бедолагу наконец-то немного отпустило. Он понял, что, во всяком случае, убивать его прямо сейчас не собираются.

– Кто вы такой? – выдавил он из себя.

– Тебе пламенный привет от Тофика Хайдарова, – сказал Ларин таким холодным тоном, что директору вновь стало страшно до такой степени, что даже зубы застучали.

– Не понимаю, про кого вы, – заикаясь, сказал бедолага.

По глазам Ларин догадался – врет, прекрасно знает, кто такой Хайдаров, и уже догадывается, что сейчас произойдет.

– Для начала у меня к тебе вопрос. Зачем ты послал своих громил на сто первый километр? – С этими словами Андрей вытянул из мешковины тяжелую дубину, залитую свинцом.

– Я никого не посылал. Это какая-то ошибка, – вымолвил директор, и очки в золоченой оправе, сорвавшись с его лица, упали на стол. Он уже подвел руку, чтобы их взять, но, встретившись взглядом с Лариным, тут же отдернул.

– Ты русский язык плохо понимаешь? Я тебя не спрашиваю, посылал ли ты. А спрашиваю, зачем посылал? Считаю до трех.

На счет «раз» дубина с размаху опустилась и разнесла вдребезги жидкокристаллический монитор, стоящий перед директором. Пластмасса разлетелась, как стекло, брызнули электрические искры.

– Я… я… – стал заикаться трус.

На счет «два» дубина ухнула в середину письменного стола. От этого удара проломилась столешница. Смятая оправа с выбитыми стеклами упала на колени дрожащему, как осиновый лист, директору «Меркурия».

– Третий удар придется тебе в голову, – предупредил, двумя руками занося дубину над плечом, Андрей.

И этот аргумент подействовал. Директор, заикаясь, дрожа, умоляюще прижимая руки к сердцу, стал выкладывать все, что знал.

Как оказалось, разгадка была проста. Фирма «Меркурий» решила перехватить заказ, на который рассчитывали в «Гермесе» – тот самый объект, куда должны были направиться гастарбайтеры Ларина. Заказчику дали взятку, но сделать так, чтобы Хайдаров нарушил условия уже подписанного договора, предстояло директору «Меркурия». Вот и появились громилы из соседней среднеазиатской республики на сто первом километре. Покалеченные рабочие на стройке не нужны. А нет работоспособных людей в оговоренный день – заказчик волен подписать новый договор: с «Меркурием».

Перепуганный директор выложил и то, о чем Ларин его не спросил. Оказывается, даже бумажные полоски с гербовыми печатями на бытовках были фальшивкой. Никакая милиция на объект не наведывалась. И сторож был подставной.

– …я все сказал, все.

– Сейф открывай. Все бабки сюда давай, которые есть на фирме, – потребовал Ларин и расстелил на полу мешковину.

Когда на ней уже оказалась невысокая пирамидка из банковских пачек, Андрей добавил к ним документы, лежавшие в сейфе. Завязал мешковину узлами и закинул на плечо. Подхватил с пола портфель.

– Сейчас же позвонишь, и пусть освободят объект. Там будут работать наши люди.

– Сделаю, все сделаю. Только, только… – произнес директор и осекся, боясь вымолвить страшное слово.

– На этот раз убивать не буду, – сделал это за него Ларин. – И о шофере своем позаботься. – Сказав это, Андрей вышел из кабинета.

Тангол с уважением посмотрел на Ларина, когда тот появился у лавки.

– Быстро управился.

– Клиент пугливый попался.

Алиев и Ларин переглянулись – мол, а что теперь с «татаро-монголом» делать?

– Может, его туда? На фирму забросить? – предложил Андрей.

– Не стоит. – Тангол явно не любил лишних проблем, решал вопросы быстро. Он без лишних слов стукнул кулаком в голову пленнику. Тот мгновенно отключился.

– Пусть полежит на лавке. Если бы баба лежала, кто-нибудь да подошел. А мужик – подумают, пьяный, никому и дела до него не будет, – Алиев поднялся и отряхнул ладони.

– Не знаю, что у вас за дела с Хайдаровым. Меня это не касается. Но он просил тебе помогать. Можешь у меня на квартире пожить, пока он приедет.

– У меня есть где остановиться, – ответил Тангол. – Так что не беспокойся. Может, еще и свидимся… – он махнул рукой и зашагал прочь.

Заместитель Хайдарова оторопел, когда Ларин вошел в его кабинет и распаковал перед ним мешковину.

– Это что такое?

– В «Меркурии» взял. Они наш объект хотели под себя подмять. Я им все и объяснил. Проблем теперь не будет. Правда, половину наших рабочих они все же вывели из строя. Но здоровых уже можно в дело запускать. Тофик прилетел?

– Пока нет.

– Появится – пусть меня сам найдет. Тогда снова к работе приступлю. Но только когда Тофик скажет. Можешь сам выйти посмотреть на людей в автобусе.

– Слушай, Андрей. Я твое состояние понимаю, но у нас проблемы и с другой стороны. Майор Скворцов совсем задолбал. У тебя же на него выход есть, попробуй.

– Я же сказал – только когда Тофик приедет. И это не обсуждается.

В комнате четыре на четыре метра, кроме стола, двух стульев, да огромного зеркала на половину стены, ничего не было. Весь этот скромненький интерьер освещала неяркая лампочка, свисающая с потолка на толстом черном проводе. Муторно-желтый свет навевал депрессию и безысходность, клоня в сон. Рахмона Сафарова доставили сюда сразу со стройки, после того, как милиция приехала и провела в бытовке обыск. Вот так неудачно начался его первый рабочий день. Сафарова привезли, усадили на стул и приказали ждать.

Никогда прежде Рахмон не был в кабинетах следователя в качестве задержанного. Он их видел лишь в фильмах, когда двое правоохранителей, разыгрывая из себя злого и хорошего следователей, пытаются расколоть преступника. Именно такими он представлял себе и тех, кто вот-вот должен был открыть дверь за его спиной. Но ожидания Сафарова не оправдались.

Во-первых, в комнату вошел лишь один сотрудник милиции. Во-вторых, он был ни злым, ни хорошим – по крайней мере, не кричал и не сюсюкал с Рахмоном. Вел себя естественно. Спокойно сообщил Сафарову его право не оговаривать самого себя, а потом корректно объяснил, в чем того обвиняют. После чего опустился на стул, закурил и задал первый вопрос:

– Где взяли наркотики?

Рахмон нервно грыз ногти, исподлобья поглядывая на дознавателя.

– Это не моя травка. Я даже не знаю, как она оказалась в моей тумбочке.

– Значит, подкинули?

– Получается, что так, – пожал плечами азиат.

– Кто?

– Не знаю. Может, кто-то из других рабочих.

– Конкретнее.

– Без понятия.

Дознаватель постучал костяшками пальцев по столу.

– Кончайте, уважаемый, лапшу мне на уши вешать. А прямо скажите – что купили травку на рынке, чтобы расслабляться после тяжелой работы на стройке. А потом сообщите, у кого именно вы ее купили.

– Нигде я ее не покупал. Говорю же – меня подставили.