– И когда это произойдет? – поинтересовался глава Департамента труда и занятости.

– На этой неделе, – ответил Хайдаров. – Завтра же утром в Москву вылетит один человек. Он настоящий профессионал в кадровых вопросах. Один раз вам уже помог… Сделает все быстро и грамотно. Всего доброго, Олег Юрьевич.

– Всего.

Картинка с Тофиком и панорамой среднеазиатского города дрогнула и исчезла. Вместо нее на экране появилась надпись «Видеосвязь прервана».

Старенький «Икарус» с табличкой «Заказной» на лобовом стекле медленно полз по правой крайней полосе. Древний автобус, который уже давным-давно должен был быть разобран на металлолом, трясло, словно в предсмертных конвульсиях. Дребезжали стекла, лязгали металлические панели, выхлопная труба извергала клубы черного дыма. Плетущиеся за развалюхой водители легковых автомобилей настойчиво сигналили, требуя освободить им дорогу.

– Глуши свою таратайку… Пшел нах… с дороги… У таких, как ты, права нужно отбирать… – то и дело слышались выкрики в адрес толстенького мужичка в кепке а-ля Лужков, неспешно крутящего баранку.

– Засуньте свои слова себе в задницу! – раздраженно орал тот и, шмыгая носом, плевал в форточку, пытаясь попасть то в капот, то в лобовуху, то в дверцу проносящихся мимо машин.

Однако не попадал. Сидевший рядом с толстяком Ларин уже успел пожалеть, что арендовал этот дышащий на ладан «Икарус». Но он не видел иных вариантов доставки в Москву пятидесяти пяти гастарбайтеров из среднеазиатской республики, чартерный борт с которыми должен был через час приземлиться в международном аэропорту «Шереметьево». Ведь платил-то не сам Андрей. За услуги транспорта должны были раскошелиться сами рабочие – а они люди без денег, экономящие на всем подряд. Поэтому гастарбайтеры просто бы не поняли Ларина, найми он для них несколько маршруток или мало- мальски комфортабельный автобус с кондиционером и телевизором. Им бы чего попроще да подешевле, как эта четырехколесная груда металлолома, родом еще из социалистической Венгрии. А будь их воля – добирались бы от аэропорта до города и вовсе пешком. Щедрость Тофика, раскошелившегося на чартер, не могла не удивлять. Обычно его бригады добирались поездом. Но на этот раз что-то заставило его изменить привычке экономить. И Ларин знал, что именно.

– Кого встречаем? – очередной раз сплюнув в форточку, поинтересовался водила.

– Рабочих, – отозвался Андрей.

– Гастарбайтеров, значит, – догадался проницательный толстяк. – Москва, она ведь не резиновая. В любой момент лопнуть может. Вон их сколько понаехало… На улицу выйдешь – ни одного русского. Одни корейцы, китайцы, узбеки, таджики да цыгане. Что-то по-своему лопочут, ни хрена не разберешь.

– Сам откуда будешь?

– Из Хабаровска я, – неохотно признался водила и, уже предвидя следующий вопрос, продолжил: – А в Москву переехал, чтобы денег больше зарабатывать, чтобы семью было чем кормить. Вот поезжу еще годиков пять на этой колымаге и автобус себе новый куплю. Буду туристов возить.

– Вот и гастарбайтеры в Белокаменную за деньгами едут. У них там на родине тоже жены с детьми есть, – сказал Ларин.

Толстяк промолчал. До конца дороги он так и не проронил ни слова. Лишь когда Ларин покинул автобус и заспешил к зданию аэропорта, водила окликнул его:

– Наверное, ты прав.

– В смысле? – оглянувшись, спросил Андрей.

– Просто прав, – широко улыбнулся толстяк. – Я ведь тоже не в столице родился. Я где-нибудь поближе постараюсь стать, чтобы тебе с твоими рабочими меня найти легче было. Они, поди, с тяжеленными сумками приехали.

– Спасибо.

Толстяк нажал кнопку на панели приборов. Створка дверей с шипением вернулась на прежнее место. Загрохотал старый движок. Пыхтя едким дымом, автобус покатил к ближайшей стоянке…

…До прибытия чартерного рейса с гастарбайтерами оставалось еще довольно много времени. Чтобы провести его с пользой, Ларин забрел в бар «Авиатор» и заказал стакан морковного сока. Устроившись с любимым напитком за одним из столиков, он положил перед собой фотографию скуластого мужчины брутальной внешности, присланную ему факсом Тофиком Хайдаровым. К фотоснимку прилагалось короткое сообщение: «Он полетит тем же рейсом, что и твои рабочие. Отнесись к нему с должным вниманием. Этот человек – важный гость». Вот и вся информация, которой располагал Андрей.

«Вряд ли он Кремль прилетел посмотреть да по Красной площади погулять. На туриста рожей не вышел, – размышлял Ларин, попивая морковный сок. – Такие типажи только криминальными делами промышляют. А если подобных типчиков из Средней Азии выписывают – то возможны лишь два варианта. Либо он какой-то ценный груз сопровождает – деньги, документы; либо здесь, в Москве, ему работку по специальности подыскали – скажем, устранить человека, который создает определенные проблемы совместному бизнесу Хайдарова и Пролясковского. Второй вариант более правдоподобен. Но кто этот человек? Много, много вопросов… – ломал голову бывший опер. – Если бы с Дугиным встретиться – уж он-то должен быть в курсе. Правда, сейчас со мной на связь никто из организации выходить не будет – слишком рискованно. Наверное, ждут подходящего момента. Придется самому собственное расследование провести, последить за этим головорезом, разузнать, что за птица к нам прилетела».

Не дожидаясь официанта, Ларин достал из кошелька сторублевую купюру и, подсунув ее под пустой стакан, вышел из бара.

В просторном зале было полным-полно людей. Перед глазами Андрея в сумасшедшем калейдоскопе мелькали лица, чемоданы, кейсы, сумки… Со всех сторон доносилась то английская, то немецкая, то китайская, то русская речь. Кто-то даже наступил Ларину на ногу и, извиняющимся тоном сказав на автомате «Sorry», мгновенно растворился в многонациональной толпе. Тут же где-то сбоку прозвучал возглас «Такси, такси» и звонко звякнула связка ключей.

Через несколько минут Ларин стоял перед турникетами, за которыми тянулся длинный коридор. В самом его конце уже начинали появляться первые пассажиры, покидающие зону таможенного контроля. В их числе не было ни детей, ни женщин – сплошь крепкие мужики-азиаты среднего возраста, обвешанные баулами. Одним словом – идеальная и дешевая рабсила, которая в ближайшее время окажется в полной изоляции от внешнего мира. Этим людям предстоит безвылазно провести несколько месяцев, а то и год на строительстве очередного бизнес-центра, наземной многоуровневой парковки, аквапарка… Все это время их «директором» и «бухгалтером» в одном лице будет уже не Андрей – Хайдаров повысил его в должности, теперь он только принимал бригады. А опекать их предстояло другим.

– Здорово, коллега, – встав рядом с Лариным, произнес мужчина в дорогом спортивном костюме.

– Здорово, если не ошибся, – окинув взглядом подозрительного типа, пробурчал Андрей.

– Сразу видно, что ты из наших, из бригадирских. Меня Павлом зовут, – и он протянул руку.

Пожимать ее Ларин не стал. Но это нисколько не смутило «спортсмена».

– Ты тоже на Тофика работаешь?

– Что с того?

Павел почесал за ухом.

– Я вот тоже за очередной партией баранов приехал, сорок пять штук обещали прислать. Сейчас пятизвездочную гостиницу в центре возводим. А на каком объекте ты трудишься? – не унимался пытливый бригадир.

– Слушай сюда, пастух. Кажется, так тебя зовут? – не выдержал Андрей. – Занимайся своим делом, а я буду заниматься своим. А если лясы поточить захотелось – подружке позвони. Усвоил?

– Злой ты какой-то, – «спортсмен» подвинулся в сторону.

Азиаты не спешили покидать здание аэропорта. Выходя из двери с табличкой «Таможенный контроль», они выстраивались у стенок коридора, опускали тяжеленные баулы на пол и терпеливо дожидались старших по группе. Всего групп было две. Одну встречал Андрей Ларин, вторую – «спортсмен», который представился Павлом.

Как только в коридоре появился худощавый мужичок в тюбетейке, одна из групп в составе сорока— сорока пяти человек моментально собрала свои манатки и направилась к выходу. За турникетами их