Кто же его противники? Он заглянул в газету. Зыбко! Но ведь это же непревзойденный рекордсмен! Молния никогда не встречался с ним. Хотя он вовсе не обязан его побеждать. Он должен лишь обогнать Матросова. Но каковы силы этого человека? Хорошо, что последнее время сам он поддерживал свою спортивную форму.

Однако все это выглядит странно и несолидно! Никогда бы он не поверил, что может оказаться в таком положении.

Но не в натуре Молнии было предаваться сомнениям. Он подошел к телевизефону и удивил издательство сообщением, что задерживает на несколько дней свой трактат о сверхдальней стрельбе.

Без четверти двенадцать полковник размеренным шагом подходил к стадиону. При этом он думал вовсе не о предстоящих состязаниях, а о том, что впервые к нему с просьбой обратилась девушка. И он силился вспомнить, какая из себя была эта девушка. Пухленькая, кудрявая…

Следом за неторопливо шедшим полковником к стадиону подъехал комфортабельный автомобиль.

Въезжать на дорожки окружавшего стадион парка не разрешалось, но достаточно было шоферу сделать выразительный мимический знак и показать рукой, кого он везет, как автомобиль чемпиона немедленно пропустили. Контролеры значительно переглянулись.

Чемпион комплексного бега Зыбко развалился на подушках, мечтательно полузакрыв глаза.

Когда знаменитый рекордсмен увидел, что автомобиль остановился не у самого крыльца, он сделал недовольную гримасу.

Навстречу Зыбко бежали два тренера. В публике шептались, показывая на знаменитость глазами.

Зыбко был не в духе. Сегодняшнее состязание, назначенное на неделю раньше, чем предполагалось, разбивало ему план ближайших дней. Пришлось перейти на скучную диету, отказаться от встреч с друзьями и поклонниками.

Хорошо бы поехать куда-нибудь отдохнуть, где можно было бы лежать, а не бегать, есть сколько хочешь и когда хочешь. Неужели вернуться опять на электростанцию, как советует Димка Матросов? Нет, он должен нести бремя своей славы! Он тоже приносит пользу, демонстрируя предел человеческой выносливости, воодушевляя молодежь. А Димка-то! Уговаривал бросить спорт, а сам, небось, решил сегодня бежать!

Чемпион лежал на диване в специально отведенной ему комнате. Массажисты яростно терзали его прославленные мускулы, а чемпион с грустью думал о тех тяготах, которые накладывало на него его славное звание. Но что может сравниться с чувством победы?

Трибуны величайшего в мире стадиона трудно было бы назвать трибунами. Это были круто спускавшиеся к равнине игрового поля горы, заросшие белым лесом бесчисленных зрителей.

На зеленом лугу, очерченном двумя беговыми дорожками, показались одетые во всё белое судьи, стартеры, а за ними фотографы, киноопeраторы, репортеры, тренеры и неизменные мальчишки.

Людской лес зашумел. Из белых ворот выходила шеренга спортсменов.

Между скамейками пробиралась коренастая краснощекая девушка.

— Ксения, Ксения! Сюда! — кричали ей из десятого ряда.

— А где же Дима? — спрашивали ее Марина и Надя.

Ксения, задыхаясь, с размаху уселась на свое место. Это была сестра Дмитрия Матросова.

— Мы с ним… бегом… Чуть не опоздали! — выпалила она.

Спортсмены выстроились на наружной дорожке двумя группами, спинами друг к другу. В руках они держали гранаты.

Стартер поднял флажок и револьвер.

— Но где же Дима? — волновалась Марина.

Вдруг на трибуне закричали, засвистели.

Перепрыгнув через барьер, по дорожке, подскакивая, бежал рыжий мальчуган с оттопыренными ушами, лихо нагнув голову, как пристяжная. За ним гнались два милиционера и контролер. По беговой дорожке они бежали, вероятно, впервые в жизни, и это развеселило все сто тысяч зрителей.

Мальчишку не догнали, и он помчался прямо к старту. Стартер опустил револьвер. Мальчишка с размаху налетел на две выстроившиеся шеренги и, вырвав у кого-то гранату, пустился наутек.

Было ровно двенадцать часов.

Судья и тренеры бросились за мальчишкой. Фотографы, кинооператоры еле успевали снимать. Операторы телевизионного центра старались не упустить из поля зрения ни одного движения.

Стадион загрохотал. Зрители были в восторге. По полю к старту бежала широкоплечая фигура запоздавшего спортсмена. Публика узнала его и начала аплодировать.

— Дима! — кричали три девушки, стараясь перекричать друг друга.

Мальчишку поймали и отняли у него гранату, а тем временем Матросов встал на свое место в шеренге.

— Это ведь Колька! — наконец сквозь смех выговорила Ксения.

— Кто это Колька?

— Болельщик Димин.

— Зыбко, знаменитый Зыбко! Матросов! Неожиданно участвует Молния! Исключительно интересно! — говорили в толпе. — Никогда не было такого состава!

— А разве летчик Матросов умеет бегать?

— А вот вы увидите! — сердито обернулась Ксения.

— Матросов в одной шеренге с Зыбко, — прошептала Надя, украдкой взглянув на Марину. — Молния в другой! Вот увидишь, сегодня Диму победят! Я уверена.

Марина отвернулась.

Раздался выстрел.

С гранатами в оттянутых руках бросились обе шеренги в разные стороны. Добежав до белой черты, каждый спортсмен бросал гранату.

Рой взвившихся гранат оказался в воздухе, а в следующий момент десятки разноцветных дымков поднялись с тех мест, куда упали гранаты.

— Смотрите, смотрите! — кричала Надя. — Вон он, Молния, — самый высокий!

Каждого спортсмена судья отвел к тому месту, где упала брошенная им граната. Таким образом, бросивший дальше всех получал преимущество в беге. Бежать надо было один круг и преодолеть при этом ряд препятствий: перепрыгнуть через десять барьеров, перелезть через забор, «взять в длину» шестиметровую канаву и пролезть через наполненный газом «отравленный» тоннель.

— Марина, Марина! Какая радость! Дима только четвертым становится! Э-э, бросать-то не умеешь! Ага! Зыбко впереди его стоит. А мой Молния первым в своей группе! Первым!

— Наденька, пожалуйста, не надо… не надо!

— Подождите, мой Димка еще нагонит! — нервничала Ксения.

Трибуны галдели, люди повскакали с мест. Группа разряженных девиц визгливо кричала:

— Зыбко! Милый!

Зыбко равнодушно смотрел по сторонам. С Матросовым, оказавшимся на несколько шагов сзади него, он поздоровался сухо. Тоже! Хочет стать спортсменом! Это тебе не команда «быстроногих»! Интересно, с чего это решил бежать «молниеносный» полковник! Этот опасен, но не очень. Бегать — это не книжки писать. Увидим!

Трибуны шумели. Особенно бушевал какой-то длинный человек с огненно-рыжими бакенбардами, напоминавшими два факела. Он гудел давящим ухо басом:

— Неправильна-а!

Вдруг его плеча кто-то коснулся.

— Неправильна!

— Кого я вижу! Это же воздушный волк!

— Что вам надо? Неправильна! Почему Матросов сзади?

— Послушайте, дорогой воздушный волк! Вы, может быть, думаете, что я не оглохну? Ничего подобного! Оглохну, онемею и не смогу передать вам своей срочной просьбы.