Густая, почти осязаемая чернота южной ночи была слегка разбавлена мерцанием ярких и каких-то особенно крупных в этих местах звезд. Ну, и повисшая над горизонтом молодая луна вносила свою лепту в освещение ландшафта.

А вот той световой «вуали», привычной взгляду обитателя средней полосы России, что вывешивает над городами и поселками традиционное электрическое освещение, не наблюдалось. Регион слишком долгое время находился в состоянии войны. Почти два десятка лет, с самого начала развала «великого и могучего», здесь лилась кровь и звучали выстрелы. После нескольких неудачных попыток горцев с помощью масштабных войсковых операций сломить сопротивление южан война приняла затяжной позиционный характер. Общеизвестно, что для ведения войны необходимы три вещи – деньги, деньги и еще раз деньги. Как раз этого у горцев и не было, а заокеанские новоявленные «друзья» не спешили открыть свои кошельки. Не видели смысла. Нефти, как в Ираке, или меди, как в Афганистане, южане не имели, так что быстренько «отбить» вложенные в чужую войну «бабосы» не получится. Хватит и того, что изрядно вложились – и без какой-либо надежды на отдачу! – в «революцию», сумев с помощью марионетки-«галстукоеда» превратить недавнего друга России в ее злейшего врага и получить надежный плацдарм для деятельности своих спецслужб в таком взрывоопасном регионе, как Кавказ. Этого господам из-за океана вполне хватало. А «территориальная целостность» нищего «союзника»… Пусть разбираются сами.

Вот и разбирались, как могли. Война не прекратилась – перешла в другое состояние. Мелкие диверсионные группы и просто «дикие» шайки «промысловиков», как с той, так и с другой стороны, периодически проникали на сопредельную территорию, где мелко пакостили. Можно сказать, даже бандитствовали в духе двадцатых годов прошлого столетия, подобно какому-нибудь «батьке Ангелу». Взрывали опоры линий электропередачи, обстреливали блокпосты, автоколонны и единичные автомашины, принадлежащие рядовым, далеким от «высокой политики» гражданам.

Так что возможности в полной мере использовать блага электрификации у местных жителей не было. Да, честно говоря, и особого желания – тоже. Не в меру расслабившийся индивидуум мог очень даже запросто получить в ярко освещенное окошко пулю снайпера, а то и гранату. Не за какие-то действительные или мнимые провинности перед одной из сторон, а просто на всякий случай, в назидание, можно сказать. Вот и жили в темноте, спали, ощущая под рукой надежную тяжесть ставшего привычным за многие годы оружия.

Артем, недавний гость горбоносого Гоги, быстро шел по дороге. Хотя в данном случае «дорога» – весьма грубое преувеличение. Всего лишь тропа, причудливо петлявшая в густых зарослях кустарника и почти незаметная в темноте. Но путник уверенно двигался вперед, выдерживая весьма приличный для этой местности и этого времени суток темп. Причем передвигался практически бесшумно, ловко уклоняясь от коварно целивших в глаза веток и при этом еще успевая контролировать обстановку вокруг.

За очередным крутым изгибом тропы путнику открылась довольно большая поляна. Артем замер и, оставаясь под прикрытием густой тени, отбрасываемой кустарниками, прислушался, до боли в глазах всматриваясь в черноту на противоположной стороне поляны. Кто знает, что он там мог увидеть или услышать. Одинокий путник вдруг насторожился. Висевший стволом вниз «АКС» плавно и быстро переместился под правую руку. Пальцы, погладив крышку ствольной коробки, коснулись затвора автомата… Однако применять оружие, по какой-то ему одному ведомой причине, Артем не спешил – продолжал прислушиваться, пока на его лице не появилось некое подобие улыбки. Неодобрительно покачав головой, он присел.

Если до этого момента его силуэт выделялся на фоне звездного неба и сторонний наблюдатель, расположившийся на другой стороне поляны, мог отслеживать его действия и перемещения, то сейчас он одним движением ушел из сектора обзора, исчез, слился с густыми ветвями кустарника.

Некоторое время ничего не происходило. Все так же светила луна, загадочно мерцали далекие звезды, мелкая ночная живность жила своей жизнью – чирикала, стрекотала, курлыкала… Потом послышались шаги – пригнувшись и настороженно поводя из стороны в сторону стволами оружия, поляну пересекали двое. Через несколько секунд они оказались на том самом месте, где незадолго до этого находился Артем.

«Явления» растерянно завертели головами, пытаясь отыскать в мутном свете луны какую-то потерю. Один даже сделал несколько шагов в сторону. Ничего не обнаружив, развернулся к напарнику и сказал вполголоса:

– Куда он делся? Ведь только что здесь был!

– Тише! – прошелестел второй.

– А чего тише! – возмутился первый. И, чуть повысив голос, позвал кого-то: – Монах! Монах, выходи! Это мы!

– Вы убиты! – послышался тихий голос откуда-то слева и снизу. – Оба!

Тихий-то тихий… А вот для двоих «поисковиков» этот голос уподобился взрыву гранаты. Они подскочили на месте, завертели головами… Артем, или, как его только что назвали, Монах, позволил себя увидеть лишь тогда, когда сам этого захотел. Проще говоря, только что его не было – и вдруг он уже материализовался рядом с парочкой «убитых».

– Монах… – попытался было что-то объяснить тот самый, разговорчивый, однако Артем остановил его коротким резким жестом. Не время, дескать, потом. И тут же двинулся вправо, вокруг поляны, не выходя на открытое пространство и оставаясь в тени кустов.

Незадачливая парочка «убитых», не сговариваясь, последовала за ним. И, надо заметить, их движения были не такими легкими и стремительными, не такими уверенными, как у лидера. Да и шума при ходьбе они производили гораздо больше, хотя и старались изо всех сил ступать осторожно. Этакие слоны. Впрочем, шумели они гораздо меньше, чем это делал бы оказавшийся в подобных условиях рядовой обыватель, выбравшийся из лабиринта городских улиц «на пленэр». Это только рядом с Артемом-Монахом, который при движении был подобен бестелесному духу и, казалось, просто парил над поверхностью земли, не касаясь ее ногами, «убитые» выглядели неповоротливыми и неуклюжими.

Метров через двести троица, ведомая Артемом, свернула с тропы. Пройдя еще какое-то расстояние, Монах вдруг остановился и помигал куда-то в темноту синим глазком армейского фонарика. Через несколько секунд в той стороне заполошно заметалось зеленое пятнышко, выписывающее странные вензеля. А потом оттуда же донеслось тихое:

– Стой! – Голос сопровождал многозначительный металлический лязг. И тут же вопрос: – Кто?

– Свои, – спокойно ответил идущий впереди Артем. И добавил: – Три.

– Четыре! – Теперь в голосе неизвестного звучали радостные нотки. В темноте возник еще один темный силуэт. – Все нормально, Монах?

– Почти, – равнодушно откликнулся Артем, подходя ближе к постовому.

За его спиной, в неглубокой балке, ожидал возглавляемую Артемом команду обычный тентованный «УАЗ-469». Сам «ведущий» по-хозяйски устроился за рулем, а троица сопровождения заняла пассажирские места.

Артем вставил извлеченный из кармана ключ в замок зажигания, но запускать двигатель не спешил.

– Я вам где сказал находиться? – глядя прямо перед собой, жестким, как фанера, голосом поинтересовался он.

На заднем сиденье, где оказались оба «убитых», завертелись, заерзали, зашуршали. Тот, что сидел за спиной Артема, молча опустил голову, как бы признавая свою вину. Однако второй, самый разговорчивый, сделал попытку оправдаться:

– Понимаешь, Монах, тебя долго не было, и мы подумали…

– Не надо думать, – все в той же жесткой манере перебил его Артем. – Надо выполнять приказы. Даже если бы я отходил с боем, вы должны были ждать меня здесь.

Некоторое время все сидели молча. Тишину нарушил резкий голос Артема:

– Так я жду ответа – почему вы вдруг решили не выполнить мой приказ? И еще – кто курил в засаде?