земцами): надо понимать, соотечественники, что, хотя право голоса по политическим проблемам в смысле участия в голосовании принадлежит в России только служилому сословию, право голоса в смысле участия в публичном обсуждении, в том числе официально объявленном, принадлежит и духовенству, и земцам и всячески поощряется властью. Ответом на это стала другая знаменитая речь Гавриила, названная впоследствии «речью последнего звонка», поскольку была произнесена 25 мая, когда в России традиционно происходит последний звонок, то есть окончание учебы в последнем классе средней школы.
«Чего вы так возбудились? – обратился к своим согражданам Гавриил. – Мы ведь еще в 2013 году определились, что нам надо пройти три фазы, перед тем как начать строить подобие Царства Божьего: реформировать себя, чтобы стать сильными, сокрушить врага и построить новый мировой порядок; на сегодняшний день мы прошли лишь две. Обгадиться в построении нового мирового порядка очень легко, даже уже сокрушив врага, – не лучший ли пример тот самый 1945 год, который вы все здесь упоминаете? Вот вы говорите: задавить Америку непосильной контрибуцией – для того, что ли, чтобы помочь вырасти новым мстителям, причем не сотне-другой террористов, а целому поколению? Да, американцы как нация сейчас морально раздавлены и поставлены на колени, и нам это полезно, мы и стремились к этому – но с чего вы решили, что они не найдут в себе силы подняться с колен? Мы же нашли, после деморализации девяностых годов. Это помимо того, что огромная контрибуция разрушит нашу, именно нашу экономику – все завоеватели в истории, если брали по-настоящему большую добычу, сами как нация переставали работать. Кого же мы будем грабить следующими, чтобы поддержать новые стандарты потребления? А если аннексировать Америку, так тогда уж действительно надо аннексировать весь мир – потому что разве хоть в каком-то смысле Америку можно считать находящейся внутри наших естественных границ? Но кто вам сказал, что, если весь мир будет объединен, войн не будет? Мы вот в Чечне сколько воюем, а это ведь не отдельная страна; так в объединенном мире таких Чечней будут десятки, если не сотни. И не хватит опричников, чтобы удерживать весь этот мир в узде, – все наше население вынуждено будет этим заниматься, потому что мир велик. И превратится русский народ из нации мастеров и ученых, писателей и проповедников, балагуров и весельчаков в нацию жандармов: и все это для чего, кроме миража всевластия? Не говоря уж о том, что если мы заберем весь мир, причем силой, то жизни в нем нам останется лишь около трех лет: именно столько, по Писанию, будет длиться царство Антихриста перед концом света, а объединит мир только Антихрист. Не знаю, как вы, а я антихристом быть не хочу и не буду. Так что успокойтесь, подождите, будут у нас и территориальные приобретения, мы вовсе не выше этого, но не надо нам головокружения от успехов – чем мы тогда будем отличаться от американцев, которых мы ныне победили?»
Все эти аргументы в основном убедили русских, тем более что 12 июня, в День России, их ожидало еще одно тешащее национальную гордость символическое зрелище – парад Победы. В отличие от парада 1945 года на нем перед зрителями в качестве военнопленных провели в основном не военнослужащих, которые были представлены, помимо генералитета, только взятыми в плен в реальных боях американскими моряками и солдатами, участвовавшими в Чикагском восстании, – по Красной площади прошли, привезенные на самолете, арестованные специально для этого (а на следующий день увезенные обратно и отпущенные) представители всех элит США: президент Буш III и бывшие президенты Билл Клинтон, Буш-младший и Хилари Клинтон, действующие и бывшие члены кабинета, конгрессмены и сенаторы, банкиры и промышленники, газетные обозреватели и телевизионные ведущие, известные адвокаты и топ-модели, эстрадные певцы и голливудские актрисы. Все они прошли по Красной площади в наручниках и с табличкой со своим именем на шее – все, кроме пленных военных, которые шли с полной честью. Российская власть давала понять и своим гражданам, и всему миру, что Россия воевала и победила не американскую армию, а американскую цивилизацию. Кстати, в этот день в России возродился еще один древний обычай: русские моряки и солдаты, участвовавшие в боях и прибывшие для участия в параде, прошли через Триумфальную арку, построенную еще в XIX веке у западного въезда в Москву в честь победы над Наполеоном. Каждая марширующая рать или эскадра, кроме того, везла через арку повозки с досками, на которых были выбиты имена всех погибших в боях.
Вторая экспансия. Тем временем американские союзники по НАТО замерли в ожидании: они вроде как находились в состоянии войны с Россией, поскольку ей объявили войну 30 апреля не только США, но и весь блок. Но после этого обмен ядерными ударами произошел столь быстро, что европейские страны просто не успели ничего сделать, а дальше о них как будто забыли. Они осторожно (потому что дипломатические отношения в связи с объявлением войны были прерваны) пытались выйти на российское руководство, но безуспешно. Однако уже после парада Победы, в конце июня, Гавриил пригласил к себе в Москву для беседы президента Франции и премьер-министров Великобритании, Италии и Испании как самых больших стран НАТО, заверив их в личной неприкосновенности; отказаться никто не решился. Среди них не было канцлера Германии, потому что еще 30 апреля Германия заявила, что не присоединяется к объявлению войны России и выходит из военной организации блока. Более того, канцлер Римнек высказался в таком духе, что создавалось впечатление, что он понимает и не осуждает Россию. Это явилось ожидаемым следствием нарастания объективных противоречий между германскими и американскими интересами, а также роста националистических, в том числе антиамериканских и антиатлантических, настроений в Германии. Однако это было и плодом неспешной, но последовательной политики России на сближение с Германией и ее откол от Америки, начатой еще Владимиром ii. Россия тогда немедленно ответила дипломатической нотой о том, что, мол, она приветствует решение Германии и также не считает, что находится в состоянии войны с ней, хотя та формально и остается членом блока; более того – Россия надеется на долгие и взаимовыгодные отношения с Германией. Второго мая, после принятия Америкой русского ультиматума, Германия поздравила Россию с победой и воздала должное российскому стремлению свести к минимуму жертвы другой стороны. А 11 мая, после нью-йоркской речи Гавриила, Германия еще раз воздала должное умеренности и гуманности российского подхода к поверженному противнику – так что к концу июня, к моменту приглашения лидеров НАТО в Москву, Германия и Россия уже были как бы союзниками, хотя это еще не было формализовано.
Когда лидеры четырех упомянутых европейских стран прибыли в Москву, они высказали общую позицию: они согласны на такие же условия, которые Россия предложила Америке. Но их ждал весьма неприятный сюрприз. Гавриил сообщил, что такие условия Россия им предлагать не собирается, но предлагает сдаться – они же находятся с Россией в состоянии войны – на иных условиях. Европейские страны будут аннексированы и станут частями России, с полной потерей суверенитета, причем части будут не автономные или самоуправляемые, а самые обычные. Их население получит вид на жительство, и через восемь лет натурализации, при отсутствии претензий со стороны полиции, все станут российскими гражданами. Население и коммерческие предприятия будут обложены единоразовым налогом в виде определенного процента от стоимости имущества, порядка одной трети, который, впрочем, можно будет оплатить в рассрочку или долями (для предприятий). Все люди и предприятия изначально будут находиться под защитой российского закона. «С теми же из вас, – продолжил Гавриил, – кто решит не соглашаться на эти якобы унизительные условия, мы начнем реальную войну, хотя и не ядерную – зачем нам радиация в Европе, тем более на своих же будущих территориях? Если вы сумеете отстоять свою свободу – отлично, но если нет, знайте: ваши люди получат вид на жительство другой формы, по которым срок натурализации отсчитываться не будет. Все имущество частных лиц и предприятий будет конфисковано, а люди не будут находиться под защитой российского закона, по крайней мере до момента капитуляции, и никто не запретит нашим солдатам убивать их – разве что насиловать и грабить их не будут, поскольку это ниже чести опричников. Вот ваш выбор – делайте его, и пусть его сделают и все остальные страны Евросоюза, с которыми вы, как лидеры, переговорите». На замечание президента Франция Ришара, что в Европе так не воюют, Гавриил ответил, что русские, собственно, и не являются европейцами, о чем он, Гавриил, лично неоднократно читал во французской прессе. На вопрос премьер-министра Великобритании Иана Перкинса, почему подход к странам Евросоюза столь отличается от понятного европейским народам и вполне гуманного подхода к Америке, Гавриил ответил довольно четко: «Тот, кто давит тебя своей силой, может вызывать даже и ненависть, но презирать его не за что; а вот тот слабый, кто задирает и гадит из-за спины сильного, вызывает жгучее презрение и никакой чести не достоин». Так закончилась эта встреча в Москве.
Европейские страны начали консультации друг с другом, поскольку Гавриил не поставил им жестких сроков, но время работало на Россию. Дело в том, что почти сразу после поражения Америки, 7 мая (то есть
