по разгулявшейся воде,не понимая, в чем и гдемои потери и находки.Но вышло, что они в одном,а суть предмета в промежуткеда в том, что после незабудкицветут и лодка кверху дномваляется на солнцепёке —реальная, без подоплеки.
ЭДУАРД ПУЗЫРЕВ
Ярмарка совхозная —колгота чуть свет.Жёсткими полозьямиразлинован снег.У машин обтаяножелтое сенцо,как лото, расставленыбочки огурцов.Облачком обросшие,виснут голоса.Чёрными матрешками —гири на весах!— Кому лучок:полметра стручок.Хрусткий, сладкий —только что с грядки!— Подходите, девочки,есть чулки-сеточки:забредайте в них парней,как ершистых окуней!— Не жалейте денегна хороший веник!— Молодой человекприятной наружности,три метра в окружности,бери рюкзак, не дыми рассеянно —станешь стройнее ансамбля Моисеева!— Ягода дивная,самая винная.Раз возьмешь —семь раз придешь!В сутолоке праздничной —широко словам.Снег хрустит подарочно,будто целлофан.Все покупки вежливокутает самапо-сибирски снежнаяРусская Зима!
НИКОЛАЙ САВОСТИН
Свет осени начальной над заливом,Круг пестрых гор, воды литая гладь,На новом пирсе сварщик терпеливоСтремится солнце перещеголять.Над ним струится дым от электрода,Вплетаясь в горький хвойный аромат.И льются искры в голубую воду,Где тени рыб, насторожась, стоят…Неизвестные поэтыПускай навес неприхотливых ветокИль просто камень осенит покойМогилы неизвестного поэта.Где нету даже метки никакой.Пускай по ней проходят, не заметив…Когда строка без автора живет.Мы часто, забывая о поэте,Спешим сказать: ее сложил народ.А был в истоке человек, не призрак,Поэт нестолько истинный, что самНе думал, будет иль не будет признан,Какой присвоят после смерти сан.Ах, в том ли дело, кто у нас известней!Ведь самой высшей мерою права
