К вечеру беглецы достигли подъема – степь впереди вздымалась пологой исполинской гривкой. Можно было на полтора десятка километров разглядеть все впереди. Если там есть вражеские поселки, достаточно хайтам в сумерках костер оставить или факел – огонь издалека заметен.

Рита, оценив изменение ландшафта, неуверенно предположила, что это западные отроги низкой гряды, проходящей по левому берегу Нары. Если это так, то, миновав водораздел, они окажутся в бассейне этой реки – к ней любой ручеек там приведет. По ее словам, на Наре никогда хайтов не видели, что не могло не радовать. С другой стороны, она честно призналась, что выше соляного месторождения земляне никогда не заглядывали, и там в принципе может быть что угодно – от дикого леса до густо заселенных берегов, заставленных сотнями пирамид со зреющими в их недрах «скатами».

Опять же островитянка понятия не имела о местах, по которым они скитаются, и привязать их к известным ей ориентирам не могла. Это означало, что до безопасных краев может быть двадцать километров, а может и пятьсот двадцать – после чуть ли не полугодовых хаотичных скитаний в колоннах пленных она теперь даже примерно не представляла, куда же ее занесло.

От Лекса и Сержа толку вообще не было – они соображали в здешней географии еще меньше амазонки.

Ну что ж, остается только одно – просто продолжать идти. Рано или поздно куда-нибудь выйдут.

Лагерь разбили у подножия подъема, на дне маленького овражка с крутыми склонами. С большим трудом нашли относительно ровную площадку, на которой можно устроить ночлег. Ниже ее развели костер – дым, поднимаясь вверх, будет распугивать кровожадных местных комаров. Их в степи немного, но хуже нет, когда, засыпая, ты слышишь над ухом голодное жужжание этих членистоногих вампиров.

Андрей, собирая топливо, убедился, что свежих следов деятельности аборигенов не наблюдается. Ему попались лишь два древних пенька, оставшихся от тощих деревьев. С тех времен в овраге вдоль ручейка поднялись чуть ли не джунгли, парочка белых тополей вымахала так, что тремя ладонями не обхватить.

И до этого по пути ему уже не раз встречались такие «гиганты». Хороший признак. Очевидно, заготовка дров в этих краях ведется слабо. А возможно, если права Рита, просто окрестности постепенно приходят в упадок – поселки помаленьку вымирают и больше некому работать топорами.

Вода в здешнем ручье оказалась горьковатой. Но искать другую нет ни времени, ни желания – сойдет и такая. Ободранную тушку козленка разрубили на куски, закинули в кипящую воду вместе с костями, легкими, почками, мозгом, сердцем и печенью. Из приправ только степной перец, собранный по пути, да щавеля немного женщины успели насобирать. Учитывая отсутствие соли, варево вышло адское. Но недовольных не было – на похлебку и мясо накинулись, как на мечту всей жизни. Андрею даже пришлось повысить голос, отрывая народ от котла – он хотел немного оставить на завтрак, да и опасно сильно напрягать на ночь измученные голодухой желудки.

В темноте он поднялся наверх, оттуда окинул взглядом окрестности, высматривая огни костров или факелов. Спустившись вниз, начал располагаться на ночлег, при этом сообщив уже дремлющим спутникам:

– Восточнее нас огонь горит.

– Далеко? – вскинулся Прапор.

– Трудно сказать… Несколько километров, точнее не могу сказать.

– Думаешь, это поселок?

– Наверное. Сомневаюсь, что это бедолаги вроде нас.

– Если поселок небольшой, можно попытаться на них напасть, – чуть насмешливо предложила Рита.

– И зачем нам такие приключения? – удивился Прапор.

– У них есть еда. Для приготовления халвы много чего используется. Мне однажды удалось заглянуть в их склад. Видела зерно, вяленое мясо и рыбу, сушеные овощи и грибы, травы какие-то, даже соль была. От соли я бы не отказалась сейчас… почему-то очень хочется именно соленого… будто беременная…

– Ну тогда я тоже беременный, – констатировал Прапор.

– Ребят, к мешкам с этой солью приделано несколько десятков хайтов, – охладил их Андрей. – Мы не супермены, нас покрошат на приправу к халве при малейшей попытке подобраться к поселку. Так что остыньте со своими бредовыми идеями. Или вы решили, что раз прикончили тех, то вам уже все по плечу? Мы в той драке потеряли десять наших, не забывайте об этом.

– Да помню я, – буркнул Прапор. – Но соленого охота просто ужас.

Утром Андрей прихватил Гнуса и заставил его внимательно изучить все впереди, пока восходящее солнце дает длинные тени. На свое зрение он не надеялся: далекий поселок близорукий вряд ли засечет – сараи почти не выделяются на фоне степи. Парень битых полчаса изучал окрестности и поклялся, что ничего подозрительного не заметил. Не увидел он ничего и на востоке. В принципе неудивительно, ночью огонь в степи даже близорукий может заметить за десяток километров, а днем без бинокля уже ничего не разглядишь.

Андрей принял решение идти прежним курсом – строго на юг.

На ходу, оценивая состояние своих спутников, он пришел к неутешительным выводам. Несколько дней в бегах сказывались не лучшим образом. Голод, утомительные переходы, постоянный стресс – народ изрядно вымотался. Из всей группы лишь Лекс, Рита и Кир шагали более-менее бодренько, остальные плелись будто французы армии Наполеона после посещения Москвы. Сколько они сейчас километров в час делают? Два? Вряд ли больше – едва ноги переставляют.

Народу нужен отдых, иначе… Вон у многих даже обувь почти рассыпалась, нужна долгая остановка для серьезного ремонта.

Подумав немного, он решил посоветоваться с Ритой. В своей тройке она была несомненным лидером, и с ее мнением волей-неволей необходимо считаться.

Поравнявшись с ней, он негромко проинформировал:

– Народ вымотан.

– Я заметила.

– Если бы не этот огонь в степи, я бы на день остановился в том овраге. Людям надо отдохнуть.

– Там нет еды. Без еды не отдых.

– Ну… щавель бы пожевали, там он рос. Зайцев следы там были тоже.

– Ты умеешь ловить зайцев?

– Я? Нет.

– И я не умею. Нам нужно место, где мы сможем добыть себе что-то посерьезнее этого щавеля. И при этом будем в безопасности.

– У тебя есть идеи?

– Всего одна. За этим возвышением, внизу, надо искать большой ручей или речушку. И там делать серьезную остановку.

– Если ты о рыбе, то у нас нет снастей для ловли.

– Была бы рыба, что-нибудь придумаем. Да и лягушек можно ловить, улиток речных собирать. Еда, конечно, так себе, но, думаю, не хуже тех же кузнечиков или ящериц. А я их ела уже – не смертельно.

– Я, кстати, тоже. Нормально, только насытиться невозможно. Думаю, твоя идея подходит. Если по пути подвернется серьезная добыча, остановимся у первого попавшегося ручейка или родника. Но если не повезет, ищем рыбное место.

– Побыстрее надо. Вон у Тамары нога натерта, и у Прапорщика тоже неприятности намечаются – захромал. Пока терпимо, но пару дней таких переходов, и начнутся серьезные проблемы.

К вершине степного увала[8] вышли около полудня. Люди с жадностью залюбовались раскинувшейся перед ними панорамой. Южный склон оказался покруче северного – внизу, уже в паре километров, начиналась ровная степь, местами изрезанная оврагами и балками. Зелеными лентами на ней выделялись полоски древесной растительности вдоль ручьев и речушек. На вершинах редких гривок местами серели каменистые проплешины.

Вдали, у горизонта, поднимались настоящие горы – массивные, мрачные, загадочно-притягательные. К западу они заметно увеличивались, а к востоку горная гряда сходила на нет. Если вспомнить рассказы Риты и ее схему, вычерченную на одном из привалов прутиком на земле, становится легче на душе. Ведь это