Андрей присел на корточки, прислонившись спиной к стволу дерева. Посмотрев по сторонам, он сорвал длинную травинку и зажал ее между зубов.

– Нервничаешь? – спросил его Дейл.

– А ты, можно подумать, нет? – недовольно буркнул в ответ Андрей.

– Мог бы успокоить себя тем, что если сегодняшняя попытка перебросить группу техников в Кедлмар закончится неудачей, то это будет означать сворачивание всех работ на Доште, – заметил Дейл.

Интонации змея-искусителя в речах напарника остались незамеченными Андреем.

– А мне-то что с того? – поинтересовался он.

– Ты же хотел бросить все и вернуться домой, – напомнил Дейл. – Алексей Александрович уговорил тебя остаться еще на какое-то время, взывая к твоему чувству долга. Но если все работы на Доште будут закрыты, то у тебя появится законное основание покинуть Кедлмар и при этом не возвращаться на Землю, а остаться в Статусе.

– Да? Попробуй скажи об этом Кадишшу!

– А при чем здесь Кадишш? – удивился Дейл.

– При том, что он считает меня ублюдком, продавшимся за желтый офицерский шеврон.

– Ну и что с того?

– Если мне не удастся изменить отношение Кадишша к себе в лучшую сторону, то придется избавиться от него. Глядя на него, и другие, в особенности молодые солдаты, начнут ставить под сомнение мой авторитет… Да еще проблема с Юнни: куда он мог запропаститься?

– По-моему, мы говорим о разных вещах, – осторожно и медленно произнес Дейл. – Ты остаешься командиром взвода особого назначения только до тех пор, пока для тебя есть работа в Кедлмаре, которую ты выполняешь для Статуса… Или ты об этом уже забыл?

– Если бы ты сидел сейчас напротив меня, то я бы ободряюще похлопал тебя по плечу, – не смог удержаться от усмешки Андрей. – Со мной все в порядке, Дейл. Я помню, что я не Джагг Апстрак из танкового батальона «Кейзи», а Андрей Макеев с Земли, чья основная работа сводится не к проведению разведывательных операций, а к однообразным и скучным опытам с рекомбинантными ДНК. Но я также понимаю и то, что взвод, которым я сейчас командую, на данный момент является единственным воинским подразделением в Кедлмаре, сформированным специально для противостояния запредельной реальности. Даже если техники из Статуса не прибудут, я все равно поведу своих людей в Гиблый бор для того, чтобы они поняли, с чем им предстоит иметь дело.

– Один взвод не в силах остановить запредельную реальность. Ты переоцениваешь свои возможности, Андрей.

– Ничуть. Я прекрасно понимаю, что если мы вступим в открытую борьбу, то скорее всего будем обречены на поражение. Но когда запредельная реальность хлынет в Кедлмар, а Статус спрячет Дошт в пространственный кокон, должны найтись те, кто сможет объяснить остальным людям, что происходит и как отличить реальные образы от фантомов. Изменение окружающей действительности – факт сам по себе неприятный, но отнюдь не главенствующий. Запредельная реальность становится подлинной реальностью только тогда, когда происходит трансформация человеческого сознания. Можно жить в зоне господства запредельной реальности и при этом оставаться человеком, принадлежащим реальному миру. В случае если техникам из Статуса не удастся перекрыть канал, то единственным шансом для кедлмарцев сохранить себя станет борьба с запредельной реальностью, пусть даже заранее обреченная на поражение.

– Верно!

Андрей невольно вздрогнул, услышав в своей голове голос, не принадлежавший Дейлу.

– Мииз? – осторожно спросил он.

– А ты ждал кого-то еще? – насмешливо поинтересовалась девушка.

– Ты давно здесь?

– Я успела как раз к началу твоей речи. Не знаю, о чем у вас шел спор, но могу сказать, что полностью разделяю твое мнение: запредельная реальность может убить человека, но она не способна изменить его сознание без его на то согласия.

– В прошлый раз, когда мы были в Гиблом бору, никто не стал спрашивать Шагадди и Юнни, желают ли они присоединиться к сообществу запредельной реальности, – напомнил Дейл после короткого смешка. – Насколько я помню, их собирались использовать как материал для перерождения в то время, как они спали.

– Я имела в виду не формальное согласие, а способность и желание человека противостоять деформации собственного сознания, – пояснила свою мысль Мииз. – Я сама прошла через два цикла перерождения. Мое тело претерпело заметные изменения, но разум остался прежним.

– Исходя из этого, можно сделать вывод, что членами сообщества запредельной реальности становятся только безвольные, ни на что не годные люди, – с иронией прокомментировал слова Мииз Дейл.

– Или люди, разочаровавшиеся в действительности, – поправила его девушка. – Те, кому окружающий их мир кажется уродливым, отчаявшиеся и потерявшие всякую надежду. А таких людей, согласитесь, в Кедлмаре подавляющее большинство.

– Об этом я не подумал, – на этот раз вполне серьезно произнес Дейл.

– Юнни, – едва слышно прошептал Андрей.

– Что с ним? – спросила Мииз.

– Именно об этом мы с ним вчера говорили. Он сказал что-то насчет того, что по сравнению с перевернутой с ног на голову жизнью в Кедлмаре запредельная реальность не кажется такой уж уродливой. А сегодня утром он исчез.

– Это вовсе не означает, что он решил присоединиться к сообществу запредельной реальности, – заметил Дейл.