он мыл руки.

— Разве там не было названия? — удивилась Инна.

— Было, — пожала плечами Мариша. — Но по-гречески. А может быть, по-латыни. Но все равно я ничего не поняла.

— И что ты предлагаешь? — с дрожью спросила Инна. — Отравиться этими таблетками?

Травиться Мариша не хотела. У нее был другой план.

— Выпьем по штучке, — сказала она Инне. — Ты круглую, а я продолговатую. Вреда от одной таблетки не будет, но хотя бы узнаем, что это за лекарства такие.

Подруги быстро заглотнули по таблетке и принялись ждать результат.

— Ой! — внезапно сказала Инна. — Кажется, подействовало.

И она помчалась в туалет, откуда донеслись ее стоны. Наконец она вышла с побледневшим лицом и сказала:

— Насчет круглых — это точно слабительное. И очень сильное.

Сказав это, Инна снова скрылась в туалете. Мариша прислушалась к своему организму, но никаких последствий приема таблеток не почувствовала. Тогда она заглотнула еще пять штук и смирно принялась ждать результат. К вечеру результат у Мариши так и не проявился, зато Инна не вылезала из уборной. Господин Элли, узнав, что его новая наложница захворала, прислал к ней врача.

Врач оказался тем же самым, уже знакомым подругам. Осмотрев Иннин живот, он прописал ей новое лекарство.

— К завтрашнему дню будешь словно огурчик, — пообещал он ей. — А с тобой, красавица, надеюсь, все в порядке?

— Как сказать? — задумалась Мариша. — После вашего осмотра какое-то жжение внутри. И зуд.

— Зуд?! — испугался Георгис. — Этого только не хватало. Немедленно ложись.

Осмотр Мариши врача несколько успокоил.

— Это пустяки, — заявил он. — Всего лишь молочница. Должно быть, от смены воды или перемены климата.

Он сходил к себе в кабинет, потом сунул Марише в рот другую пилюлю и повторил свою фразу, что к завтрашнему дню она тоже будет как огурчик.

— На вашем месте я бы не торопилась с диагнозом, — сказала Мариша. — Вдруг Инна подхватила какую-то кишечную заразу и заразит ею остальных.

Но врач Маришу не послушал, пожелал им обеим скорейшего выздоровления и ушел.

— Итак, — после ухода врача сказала очень довольная Мариша, — с таблетками, которые я свистнула у доктора, все ясно. Круглые — это слабительное. А продолговатые — это какой-то антибиотик. У меня от антибиотиков сразу же начинается молочница.

— И что? — спросила Инна. — Завтра снова повторим процедуру? Наглотаемся таблеток?

— Не поможет, — поморщилась Мариша. — Во-первых, потому что теперь я могу обожраться антибиотиков и никаких проблем не будет. Разве что какие-нибудь жалкие прыщики выступят. А тебе тоже глотать слабительное нельзя. Ты и так вся зеленая.

— Так как же нам быть?

— Ну, до завтрашнего дня мы и наша честь в любом случае в полной безопасности, — сказала Мариша. — А там видно будет. Может быть, наши друзья наконец пожалуют. Я, например, жду их уже сегодня ночью. Или в крайнем случае рано утром.

Но ни ночью, ни рано утром никто не потревожил покой господина Элли. Подруги совершенно не знали, что и предположить. Так прошел день, за ним незаметно подкрался вечер, и дольше тянуть с визитом к господину Элли было уже невозможно. К ним и так уже несколько раз заглядывали то старуха, то врач, осведомляясь, чувствуют ли себя подруги достаточно здоровыми, чтобы навестить скучающего господина.

— Черт! — выругалась Мариша, когда за окном стемнело, а никакой помощи извне подругам так и не прибыло.

Зато прибыла процессия, состоящая из знакомой подругам старухи и десятка молодых девушек. Все они были русскими или украинками. И были рады поболтать с новенькими, пока тех готовили к встрече с господином Элли.

— Постарайтесь понравиться ему, — шептала одна из девушек, которую звали Кирой. — Иначе вам тут несладко придется. Могут до смерти запороть. Или на хлеб и воду посадить. И вообще, лучше отношения с хозяином не портить. Он злопамятный жук. Потом никаких поблажек от него не дождешься.

И, видя, что Инна с Маришей выглядят совсем кисло, добавила:

— Он в постели совсем даже ничего. Занятный и не грубый. Просто очень до женского полу охочий. И любит, чтобы девушки старались его ублажить. Иначе может разозлиться и продать вас куда-нибудь в место еще похуже.

— А нас что, вдвоем к нему пригласят? — поинтересовалась Инна.

— А почему бы и нет? — удивилась Кира. — Бывает, что мы с ним сутками напролет все вместе веселимся. Когда у него такое настроение бывает. Но раз Медуза вас обеих приказала приготовить, значит, обе и пойдете.

— Медуза — это кто? — спросила Мариша.

— Старуха, — ответила Кира. — Она у нас за главную. Какая-то дальняя родственница господина Элли. Очень этим гордится. Дура, но вредная. Вы ее опасайтесь. Она чуть что, сразу же бежит к хозяину ябедничать. Да и без нее тут шпионов хватает. В каждом помещении камеры наблюдения поставлены.

И Кира добавила совсем уж тихо:

— Еще хорошо, что вашу одежду взяла отнести в стирку именно я. А я не ябеда и соображаю, что к чему.

И Кира многозначительно подмигнула подругам. Подруги переглянулись. Хоть эта проблема отпала. Маячки, которые были у них в одежде, охрана господина Элли благодаря Кире не обнаружила.

— Кира, скажи, а в опочивальне хозяина тоже камеры наблюдения имеются? — спросила Инна.

— Там нет! — прыснула Кира. — Очень нужно хозяину, чтобы за его забавами вся охрана следила. Нет, его спальня — это единственное место, где запись не ведется.

— Какой-то средневековый ужас, помноженный на современную технику, — пробормотала Мариша.

— Я тоже раньше так думала, — призналась Кира. — А потом ничего. Человек ко всему привыкнуть может. К тому же бежать отсюда невозможно. Одна пыталась, не получилось. Хозяин ее собственноручно ремнем отхлестал, а потом подарил своим псам.

— Собакам? — ужаснулась Инна. — И они ее сожрали?

— Нет, я имею в виду охранников, — вздохнула Кира. — Но в общем, можно сказать, что и сожрали. Потому что потом мы Наташки больше не видели. Не знаю, куда уж они ее увезли после того, как сами натешились. Да и думать не хочу.

И она помрачнела, но потом опомнилась и воскликнула:

— А вам сегодня быть мрачными никак нельзя! Помните, что я вам говорила. Старайтесь понравиться хозяину. Не стесняйтесь. Для скромности сегодня у вас самое неподходящее время. Покажите этому типу все, на что способны!

С этим напутствием подруги отправились в сопровождении Медузы в спальню господина Элли. Он их уже ждал, лежа на кровати таких размеров, что на ее площади легко могла бы поместиться какая-нибудь малогабаритная питерская квартира. На крохотном столике возле кровати был сервирован легкий ужин. Аппетита у подруг совсем не было, но по глотку терпкого вина они выпили. Господин Элли тоже отпил из своего кубка и поманил подруг к себе на ложе.

— Я не могу изменить Бритому с этим типом, — вдруг сдавленным голосом сказала Инна. — Не могу и все.

Мариша повернулась в сторону подруги, чтобы сказать, что она таких чувств к Карлу не испытывает и вообще их брак идет к концу. Так что и пусть себе их брак идет, куда подальше, а она возьмет на себя первый огонь и спасет Инну. Но тут с господином Элли внезапно что-то случилось. Он уже не улыбался, а чутко прислушивался к чему-то. Подруги тоже прислушались, но ничего не услышали, кроме бурчания в