присущ домам из дерева. Но конечно, в нем все будет сделано по последнему слову техники. И водопровод, и канализация, и стеклопакеты, и центральное паровое отопление.

– Паровое отопление? – сделала вид, что удивилась, Юлька.

– А что тут такого? До городских новостроек отсюда не больше десяти минут езды. Трубы уже давно проложены. Только всего и нужно, чтобы ответвление на наш участок сделать.

В общем, планов у Михаила Родионовича, так представился Юле Бородач, было много. И он быстро и по-военному четко изложил их Юльке, так что та в конце концов все же поняла, что Михаил Родионович вовсе не просто так тратит на нее свое время и расхваливает ей себя и свою оборотистость, а в некотором смысле он к ней сватается. После этого Юлька присмотрелась к мужчине еще более внимательно и сочла, что он очень и очень ничего. На вид ему чуть за сорок, здоровьем его природа не обидела. Мужчина явно хозяйственный и к порядку приученный. Причем, как надеялась Юлька, как в переносном, так и в прямом смысле. А то сама Юлька терпеть не могла, когда мужчины, извините за выражение, в туалете мимо писали да еще при этом делали вид, что так оно и было.

Но в конце концов Михаил Родионович угомонился и поинтересовался, что же привело Юлю в их края. Порядком разомлевшая от горячего чая с клубничным вареньем из собственной, как она уже знала, ягоды и медом, опять же с собственной небольшой пасеки, которую устроил для отца Михаил Родионович под яблонями в их саду, Юлька внезапно спохватилась. Узнай Мариша, что она тут чаи с настоящим полковником распивает да сметанкой от собственной его Буренки булочку мажет вместо того, чтобы в поту вести расследование, ей могло бы влететь по первое число. Поэтому, поспешно отложив в сторону недоеденный кусок сдобы, Юлька приступила к своему основному заданию – опросу возможных свидетелей ночного убийства. Впрочем, для придания правдоподобности своему интересу она сказала, что убитый был ее родственником. Дальним, как она поспешно уточнила. Но вся родня убитого в шоке. Она единственная из всех сохранила трезвую голову и приехала сюда, чтобы узнать, что же на самом деле случилось.

– Да что вы говорите?! – ужаснулся Михаил Родионович. – У нас по соседству человека убили?

– А вы не знали?

– Отец мне говорил, что ночью милиция приезжала, но мы с ним толком не успели поговорить. Он уже опаздывал, так что мы только на пороге парой слов едва успели перекинуться. Я ведь сегодня дома не ночевал.

Эта фраза вызвала в Юльке целую бурю разочарования. Он не ночевал дома! Значит, у него имеется любовница, с которой он и провел ночь. Цена Михаила как потенциального жениха в Юлькиных глазах резко снизилась. Да и как свидетель он тоже не много стоил, раз ночью его в Ольгино не было.

– Охранник у меня на фирме запил, – продолжал тем временем рассказывать Михаил Родионович. – А когда я об этом узнал, все сотрудники уже разбежались по домам. Парня-то я домой отправил, велел сегодня за расчетом приходить. Но не оставлять же офис на ночь без присмотра! Конечно, у нас сигнализация проведена. Но очень уж подозрительно мне показалось, что запил парень как раз в тот день, когда у нас выручка за целую неделю работы в сейфе оставалась. Хотел уходить, но неспокойно мне как-то стало офис на одну сигнализацию оставлять. Ее ведь и отключить можно. Если рассудить, дело не такое уж и хитрое. Нужно было человека в помещении оставить. Да только кого после работы вызвонишь? Все уже с семьями у телевизора устроились. Ну и подумал: человек я в данный момент одинокий, чем людей от их семей отрывать, дай-ка сам в офисе подежурю. Вот и остался на диванчике.

– И что? – невольно заинтересовалась Юлька, снова забыв о своем собственном расследовании.

– Что бы вы думали! Не подвело меня мое чутье! – гордо заявил Михаил Родионович. – Еще в Афгане оно мне несколько раз жизнь спасало. Тут дело попроще, но все же. В общем, где-то в начале третьего слышу, шебуршится кто-то у щитка за дверью. Я оружие достал и сижу в засаде, жду. Несколько минут прошло, потом еще, а потом, глядь, дверь открывается. И двое типов проскальзывают, да прямиком к сейфу. Ну, ясное дело, дольше я ждать не стал, свет врубил да пару раз в воздух для острастки пальнул.

– Да ну! – ахнула Юлька.

– Ага, – кивнул ей полковник. – Но мне повезло. Будь ворами матерые уголовники, мне могло и не поздоровиться. А эти – сопливые мальчишки. На пол попадали и от страха чуть в штаны не наделали.

– А кто такие оказались? – спросила Юлька.

– Когда милиция приехала да маски с парней сорвала, я одного из них сразу узнал. Я его в прошлом месяце за прогулы уволил. Парень с головой, электрик хороший, но пьет много. Вот и уволил. А парень, видно, отомстить решил. Думал, если он сигнализацию отключит, то и с сейфом как-нибудь справится. Тем более что у них автоген с собой был. Могли и вскрыть.

– Ну надо же! – ахнула Юлька, прикидывая про себя, сколько из тех сотрудников, кого ей приходилось увольнять, обладают необходимыми качествами, чтобы провернуть подобную операцию.

Вывод напрашивался неутешительный. Практически все могли. Возможно, Юлька была несколько склонна преувеличивать человеческие способности, но от ее безмятежности не осталось и следа. Ей показалось, что нужно прямо сейчас мчаться в офис. Но потом она вспомнила, что сезон еще только начинается, наплыва клиентов пока нет, так что с выручкой у них тоже пока что не густо. И заметно успокоилась.

– А дом этот, в который милиция приезжала, он нехороший, – донеслось до ее слуха.

Юлька очнулась от своих мыслей и внимательно посмотрела на полковника, не вполне понимая, что он имеет в виду.

– Мне еще отец рассказывал, что там никто долго не живет, – поймав заинтересованный Юлькин взгляд, продолжил Михаил Родионович. – Кто ни поселится, обязательно какая-нибудь беда с жильцом случается. Бабы-соседки болтают, что там будто бы дети из-за наследства кровь родителей пролили, дом и проклят. Лично я в эти байки не верю, но факты упрямая вещь. Против них, как говорится, не попрешь. С тем домом и в самом деле связана какая-то история с убийством стариков. Только я тогда еще совсем маленький был. Плохо помню. Но отец рассказывал, что дом в те времена крепкий был, да и вообще хороший большой дом. Дочь с сыном в город перебрались, а старики не хотели. Ну а дети настаивали, чтобы старики дом продали, а жить к ним перебрались. Не знаю, что уж они там дальше со стариками думали сделать, в дом престарелых сдать или что другое… А дом-то на них был записан. Вот дочь и смекнула, что зажились старики на свете. Братец ее эту идею тоже легко усвоил, и как-то ночью они родителей своих и порешили.

– Ужас какой! – поежилась Юлька и невольно подумала, как хорошо, что эту жуткую историю она узнала только сейчас.

Иначе она со страху бы вчера ночью точно померла.

– И то верно, – кивнул полковник. – Это же какими нелюдями нужно быть, чтобы на родных отца и мать руку поднять. Да и не пошли деньги, полученные за дом, преступникам на пользу. Кто-то что-то видел, в милиции рассказали, да братца с сестрицей и арестовали. Сколько уж им там на суде дали, я не помню. Но никто из соседей их больше никогда в жизни не видел. Может, их сокамерники пристукнули. Там ведь тоже беспредельщиков не больно жалуют. А уж мать у уголовников почти всегда единственная святыня.

– А с домом-то что было? – нетерпеливо перебила его Юлька, у которой было свое мнение насчет уголовников и их святынь.

– Так брат с сестрой сразу же после смерти стариков продали его каким-то людям, только у тех сразу жизнь не заладилось. Сначала дед умер, потом ребенок тяжело заболел, а когда и собака их любимая под машину угодила, вот ее я хорошо помню, красивая такая, ласковая, сеттер, они дом продали и слух распустили, что место это несчастливое. Ну а дальше хозяева в нем уже часто менялись. Но долго никто не задерживался. Потом пьяницы въехали, печь топить стали, да по пьяному делу и угорели. И с тех пор дом вовсе бесхозный стоит.

– Как? – изумилась Юлька, у которой в голове не укладывалось, как это солидный кусок земли, пусть и с подозрительной историей, но зато с садом, на самом берегу залива и всего в десяти минутах езды от города, может оказаться бесхозным.

– Сами видите, дом совсем развалился, – пояснил ей полковник. – Был бы хозяин, он бы что-то сделал. Или бы снес, а новый в другом месте поставил. Участок-то большой. А то еще священника вызвать, участок освятить. Или лозоходца. Или самое верное дело – кошку по земле пустить. Народные приметы всегда самыми точными бывают. Где кошка умываться бы начала, там и новый дом можно ставить. Но пока,