водородной энергетики или генной инженерии. Обойдены вниманием лазерные технологии, не предвидится строительство аэрокосмических систем и гиперзвуковых самолетов. Молчок – по поводу всеобщего использования сверхширокополосной радиосвязи, оружия на новых физических принципах. Ничего – по поводу киборгизации людей или создания человеков с расширенными способностями мозга. Нет принципиально новых видов транспорта. Упущен такой важный момент, как нарастание мирового дефицита продовольствия, то есть голод. Нет предупреждения о нефтяном дефиците.
Все равно картина получается крайне интересной. Она лишний раз доказывает простую истину: в мире будущего сырьевой, низкотехнологичной, неповоротливо-бюрократической РФ места не предусмотрено. Она не сможет удержать контроль над природными ресурсами в силу технологической отсталости, которая диктует военно-политическую и экономическую слабость.
И снова очевидно: спасение русских – в создании того, чего не делает никто в мире. В построении своей системы амбициозных задач и сведению ее к плану «Русская перспектива-2020». Уверен, что мы можем достичь прорыва не только в телекоммуникациях, искусственном интеллекте и в нанотехе, но и в энергетике, строительстве, транспорте, медицине. И конечно, в высоких гуманитарных технологиях – чтобы готовить человеческий капитал самой высшей пробы. Как воздух необходим наш национальный взгляд на будущее.
Речь идет о формировании кластеров вокруг беспрецедентных русских инноваций. Главное – отыскать, поддержать и организовать «куколки» вокруг них. Резервы наши еще солидны. Возьмем итоги Пятого конкурса русских инноваций (лето 2006 г. – см. «Эксперт», № 23-2006 г.). Победители его впечатляют. Например, уникальная технология электроимпульсной очистки воды, созданная в НИИ высоких напряжений (Томск). Она получена как побочный результат советских оборонных исследований. Оказывается, распыленный сильным импульсом тока алюминий был нужен как компонент ракетного топлива для сверхскоростных торпед. Другой способ очистки воды – плазменный, московской «Техносистемы-ЭКО». Он также – итог оборонных исследований в области технологий плазмы тлеющего газового разряда. Но особо впечатляет разработка Уральской архитектурной лаборатории: принципиально новый процессор для компьютеров. Имея многоклеточную сетевую структуру, он обладает большим быстродействием чем обычные процессоры, самые новые из коих все равно построены по принципам фон Неймана 1940-х гг.
Но кто выступает устроителем этого Конкурса русских инноваций? Нет, не государство, а частные иностранные компании. Нефтяная «Шелл» и транснациональная 3М, специализирующая на технологиях водоочистки. Они же и премии раздавали. А где же государство-то?
Вопрос состоит в одном: успеет ли РФ перейти на инновационно-наукоемкую модель развития? Ведь научные кадры сильно поредели, постарели и упали в качестве. А правящая в РФ «офшорно-вахтовая», «импортозависимая» элита слишком долго богатела на разрушении и «опускании» страны, рассматривая отечественные науку и сложную промышленность как что-то ненужное и даже вредное. А государство – работало как примитивный механизм, не признающий ничего, кроме тупой добычи сырья и грубой промышленности «первого передела».
Сказка о потерянном времени
8 февраля 2008 года в россиянском Госсовете, заседавшем в Кремле, выступил маленький человечек. Щурясь от яркого света софитов, он читал с трибуны очередное «энергическое послание». Смысл его часовой речи сводился к тому, что дилемма стоит так: либо инновационная модель развития – либо гибель. Либо РФ сможет совершить переход на траекторию инновационного роста, либо утратит свою целостность и независимость. Человечек говорил о плане развития до 2020 года, о создании Национальной инновационной системы, об инвестициях в человеческий капитал…
Выступавшим был Второй президент Независимой России Путин. Владимир Владимирович. Отсидевший уже два срока на троне и в тот день готовящийся передать бразды правления в руки преемника – серенького юриста-чиновничка. Как его там? Медведева? Медведера? Не суть важно.
Путин в тот день говорил теми же словами, что и мои книги, читатель. Калашников писал то же самое в 1998–1999 годах. Юрий Крупнов о том же самом писал еще в 1993-м. Академик Легасов – так вообще в 1987-м. Путин заговорил языком «Русской доктрины», что Андрей Кобяков, Виталий Аверьянов и ваш покорный слуга с еще тремя десятками экспертов написали в 2005-м.
Казалось бы, радоваться надо. Идеи наши вроде бы торжествуют, становясь идеями высшей власти РФ. То, за что ты в 1998 году мог заработать клеймо русского фашиста, антирыночника, тоталитарного технократа, теперь обычный лексикон президента Эрэфии.
Да вот только нет радости. Кручина-тоска мучит. Господи, восемь лет этим кремлевским существам понадобилось на то, чтобы только заговорить о том, что нам, обычным русским мужикам, было ясно как божий день и десять, и двадцать лет назад! Чем вы, г-н Путин, маялись восемь лет своего тоскливого, исполненного пустыми словами правления? Почему мы, не обладая и сотой долей президентских возможностей, оказались умнее и прозорливее всех этих кремлевских администраций-экспертов-министров- помощников-референтов? И до боли ясно одно: предыдущий «царь» восемь лет предпринимал титанические усилия для того, чтобы ничего не делать, но сделать вид, будто работа кипит. Неужели теперь что-то изменится? Кажется, опять все кончится только потоками трескучих фраз. Говорить, говорить, говорить – но ни хрена не делать. И сколько же за эти восемь лет успело сойти в могилу славных русских гениев, так и оставшихся невостребованными!
Правящие лица произносят бодрые речи и рисуют смелые планы так, как будто в РФ все еще есть могучая промышленность, оснащенная современными станками и машинами. Будто живы и бодры сотни тысяч инженеров и конструкторов мирового класса, армии великолепных ученых в отлично оснащенных лабораториях. Будто еще есть миллионы высококвалифицированных рабочих, мастеров-золотые руки. Верно. Все это у нас было. Еще в 1991-м.
Но с тех пор минуло много лет. Предприятия разрушились, оборудование устарело, сломалось или было разграблено. Лаборатории теперь – каменный век по оборудованию. А люди… С 1991 года сотни тысяч великолепных русских специалистов умерли, спились, превратились в живые развалины с трясущимися руками. У многих от «торжества демократии» надломилась психика. Господи, сколько уже ушло в могилы, так и не оставив после себя учеников, достойной смены! Сегодня выполнять все эти бодрые планы власти просто некому. Ни за какие деньги. Потому что дело – уже в знаниях и навыках, а не в презренном золоте. Сегодня эти кремлевские «стратеги» похожи на Гитлера в марте 1945-го. Тот тоже отдавал приказы дивизиям, которые существовали только на бумаге.
Я ведь знаю, о чем говорю, дорогой читатель. В любимом мной романе Умберто Эко «Имя Розы» монах, брат Баскервиль, оказывается в богатейшей библиотеке, скрытой в мрачной башне затерянного в Альпах монастыря. Здесь – кладезь знаний, считавшихся давно утраченными. Но изувер-фанатик поджигает сокровищницу. Мечась среди языков пламени, Баскервиль пытается хоть что-то спасти. Хватает одну книгу, другую. Полными тоски и боли глазами смотрит на оставшиеся книги – рук не хватает, всего не унести! А пламя жадно пожирает стеллажи, сжигает манускрипты…
Иногда, читатель, я сам себе напоминаю того монаха. Вот уже второй десяток лет Калашников пытается отыскивать уникальные русские технологии и их создателей. Не всегда удачно, но все же – мы ищем то, что может принести нам победу в будущем. И с ужасом я вижу, что кругом – пожар. Что безжалостное время плюс уродливая россиянская реальность убивают одного гения за другим. Утрачиваются технологии и разработки. И некому продолжать дело ушедших.
Я не один. Есть еще группа фанатиков. Мы, выбиваясь из сил, пытаемся делать то, что должны делать и государство, и все эти ельцины-путины-медведевы. Впрочем, они и до сих пор этого не делают. А беспощадный пожар бушует вокруг, и гибнут в его огне бесценные знания, технологии, люди.
–
