резиденции, кладет в карманы ненасытных чинуш, фукает в выкупы акций у всяких «собственников».

При этом федеральный центр никак не может разработать и принять стратегическую программу развития русского Дальнего Востока. Ибо если отбираешь доходы – то верни отобранное разумными инвестициями. А без единого плана развития ДВ не будет толку ни на Сахалине, ни в прочих регионах ДВ. Между тем здесь нужны вложения не менее чем в полтриллиона долларов, иначе мы просто потеряем Дальний Восток. Юрий Крупнов в этом уверен. Более того, программа развития новых центров экономического роста, по его словам, должна быть увязана с программой переселения соотечественников из стран СНГ. То есть с программой нового заселения восточных рубежей России.

Черт возьми, сегодня нужно мобилизовать деньги – и создавать на Дальнем Востоке инновационные центры роста, заводить на Сахалине не только нефтегазохимический комплекс, но и радары, и военные аэродромы, и батареи крылатых ракет. Строя здесь мост (дамбу, тоннель) для связи «материк—Сахалин», надо строить и военно-морские базы в незамерзающих водах, заводя здесь крейсеры-ракетоносцы нового типа, авианосец, подлодки, флот скоростных экранопланов и кораблей-скегов. А может – и переднеприводных кораблей, которые предлагает Масленков. Поднимая биотехнологические предприятия и экологический туризм, надо создавать и мобильные силы обороны острова.

Но пока этого нет. Деньги просто отбираются, а областям в «либеральном духе» говорят: «Выживайте сами, как можете, привлекайте инвесторов». А как? Взять хотя бы создание нефтегазохимического комплекса на Сахалине. Чтобы составить проектно-сметную документацию по нему, необходимо затратить не менее 300 миллионов долларов (до 10 % от общей суммы инвестиций в проект). Но как это сделать, если на подобное уйдет треть годового бюджета области?

Вообще на Сахалине крепнут настроения в духе «Нас предали и бросили на произвол судьбы». Особую ненависть вызывает московское чиновничество. Дескать, все отнимает, а что взамен дает? Чтобы получить ассигнования из бюджета, нужно сделать 10 % теневой «откат». На встречах с общественностью люди то и дело с тоской вспоминают Сталина: мол, при нем, когда с 1945 года шло заселение Южного Сахалина и Курил, государство давало освобождение от налогов, обеспечивало нужные инвестиции в новые предприятия и социальную сферу.

Совсем рядом с русским Дальним Востоком – богатая Япония, растущий Китай. Они смотрят на то, что творят россиянские бонзы на потенциально богатейших землях – и презрительно смеются. Мол, чего возьмешь с этих русских недочеловеков, ленивых и вороватых бездарей? Вот все бы эти богатства и территории – да под нашу власть. Впрочем, так оно и будет: сдуревшая бюрократическая Москва рано или поздно утратит эти острова и земли…

Но мы – не недочеловеки под бело-сине-красным знаменем национального унижения. Мы – не россияне, а русские, люди новой реальности, созидатели и умники. У нас разные символы. Кто-то носит знак серпа и молота, кто-то – солнечный крест. Я лично, читатель, считаю своими и тот, и другой символ. И мы, люди развития, знаем, как превратить нашенские дальние земли в игрушку, в источники силы и богатства. Но покамест нам мешают правящие обезьяны.

То, что делают с Курилами сегодня – самый наглядный пример. Почитаем «откровения» Георгия Кунадзе, ведущего научного сотрудника ИМЭМО РАН. Он в 1991–1994 гг., будучи заместителем «министра иностранных дел в России» Козырева, делал все, чтобы отдать Курилы Японии. Итак, читаем образчик логики этих субъектов:

«…Совершить, если повезет, посадку на аэродроме Буревестник (остров Итуруп), построенном некогда японцами… Дождавшись отлива, перебраться берегом в местный профилакторий… Потом вертолетом отправиться на остров Шикотан. На подлете к острову поглядеть на брошенный у берега ржавый скелет эсминца «Дзержинский», на котором в 1945 году советская делегация отправилась принимать капитуляцию Японии. На самом острове будет интересно посетить рыбокомбинат, кажется, японской постройки, штампующий консервы из сайры посреди изобилия кеты и семги. На острове Кунашир ознакомиться со старым японским складом армейских ботинок… Других признаков цивилизации на островах как будто нет.

От Курил до Москвы путь долог. Хватит времени, чтобы подумать о загадочной проблеме, десятилетиями отягощающей наши отношения с Японией. Об успешных политических карьерах, построенных нашими и не нашими профессиональными «патриотами» на борьбе против ее взаимоприемлемого урегулирования. О десятках миллионов искренних и хороших людей, отравленных продуктами их жизнедеятельности. О чудовищных разрухе и запустении самих этих несчастных островов, переставших в 1945 году быть японскими, но, судя по всему, так и не ставших русскими. О нескольких поколениях дипломатов, всю жизнь работающих во имя продолжения какого-то средневекового «спора на меже». И наконец, о непостижимой разрухе в головах, не позволяющей нам разобраться в существе проблемы и понять собственные интересы…» («Коммерсант», 3 апреля 2008 г.)

Подтекст этого послания легко читается: надо отдать Курилы японцам, ибо русские – это неполноценные, лентяи, что ничего толком сделать не могут. Ну, ничего уже не поделаешь: русские – синоним разрухи и убожества. И ничего с этим поделать невозможно, только отдать острова и остается – признав русских полными «недоделками» и «отморозками».

Такова психология наших злейших врагов. Психология этих. Но мы, в отличие от них, знаем: русские национальные силы в бело-сине-красной «стране» не используются и на четверть. Чтобы на Шикотане штамповать не консервы с сайрой, а делать продукты из красной рыбы и красной же икры, не надо отдавать наши острова. Мы сами в силах построить здесь новый мир: мир биотехнологических производств и аквалангистов, мир экологического туризма и новых городков-полисов – средоточий цивилизации Третьего проекта. Под нашей властью Курилы, став центром особой Корпорации развития, станут центром создания прибылей и людей новой расы, будущих покорителей мира. Здесь станут соседствовать военные и ученые, воды островов рассекут новые эсминцы. Острова и материк свяжут друг с другом линии новых грузопассажирских, всепогодных экранопланов, трассы переднеприводных судов, грузовых дирижаблей. Здесь поднимутся городки из ноосферных домов, станут совершенные ветроагрегаты, инверторы Серогодского, мини-ядерные электрическо-тепловые станции. Уже сейчас у нас есть установки «Атлант», что могут расчищать небо над аэродромами, сделав Курилы всегда доступными. Глядя на нас, сами японцы позавидуют сверхновым русским.

Я знаю людей, в 2000-е годы создавших проекты новых поселений – русских дальневосточных биоэкополисов, где марикультура соседствует с высокими биотехнологиями по переработке водорослей и моллюсков в препараты с волшебными лечебными эффектами. Я видел пачку справок по каждому из них. Вы даже не представляете себе, что можно сделать из хитина крабьего панциря, из голотурий, морских ежей и трепангов! В создании таких биоэкополисов хотят участвовать дальневосточные академические институты биологии моря и биоорганической химии.

Будь мы у власти – и такие биоэкополисы сетью покрыли бы юг Приморья и Сахалина, Курильские острова. Здесь поднялась бы промышленность новой эры: чистая, гармоничная, нацеленная на развитие человека. Мы бы и страну обеспечили волшебными лекарствами, и миру бы их поставляли, сделав здешние острова и земли юдолями богатства и счастья. Здесь бы, в экзотических водах, встали бы полуподводные отели типа «Анаклия» – детища неутомимого фанатика, главы «Арктической торгово-транспортной компании» Рубена Нагапетяна. Здесь бы в глубинах сновали бы подводные аппараты, разработанные русскими инженерами по его заказам. Деньги для этого? Не вопрос. Просто ныне правящие макаки ими распоряжаться не умеют.

Под нашей властью Дальний Восток обратился бы в одну из колыбелей Русской цивилизации будущего. В эпицентр самого что ни на есть инновационного развития.

Нас предали. Нас бросили на произвол судьбы…

Такие настроения сегодня присущи и Приморью, и Камчатке.

Мне пишут из приморского Арсеньева. Еще недавно, в «красные» времена, он слыл одним из оплотов русской силы на Востоке. Во что же он превратился сегодня?

«…Через десять лет, а может, через пятьдесят… где-то здесь завод поставят… город вырастет, поезда побегут…»

Так в 1903-м записал в своем дневнике легендарный русский исследователь Дальнего