ным полем боя. Походы англичан против короля зулусов или суданских дер

вишей обосновывались практически теми же словами, что и кампании про

тив Ирака или Афганистана. Недавно в британской прессе была приведена

подборка цитат из речей британских политиков, посвященных зулусской и

иракской войнам. Совпадение поразительное, вплоть до конкретных фор

мулировок, оборотов речи. Зулусов весьма успешно освободили от деспотиз

ма местного царька, накапливавшего подозрительные арсеналы современ

ного оружия и создававшего угрозу для всего региона. Страшных арсеналов

не нашли (туземцы сражались в основном копьями и луками). Но независи

мость зулусы потеряли навсегда.

Итак, совпадения не случайны. Исчерпание первой фазы информацион

ной революции сегодня такой же факт, как и завершение первоначальной

индустриализации в Европе 1870х годов. Ясное дело, новации будут про

должены, техника будет совершенствоваться. Но раньше введение новой

технологии автоматически создавало новый рынок, порождала массу но

вых специальностей и лавину дополнительного спроса. Теперь уже нет.

Эволюция приходит на смену революции. А это означает и конец сверхвы

соких прибылей.

Новые рынки, которые раньше создавали с помощью изобретений, те

перь приходится завоевывать огнем и мечом. Тормозящая экономика начи

нает испытывать дефицит ресурсов. В условиях бурного роста цены на сы

рье казались мелочью, неспособной серьезно сдержать развитие. Но как

только начинается депрессия, выясняется, что сырье слишком дорого, по

ставки ненадежны. Нужен контроль над источниками сырья и ценами.

В XIX веке это назвали «гонкой завоеваний». В XXI веке просто так за

воевать чужую страну уже нельзя, нужно найти повод, чтобы туда войти и

основания, чтобы остаться. Но сделать это становится всё проще. Ирак

оказывается важным призом для Соединенных Штатов не только потому,

что там много нефти. Контролируя Ирак, американский наместник или

его ставленник будет участвовать в решениях ОПЕК, влиять на других экс

портеров нефти. Восстановление страны после двенадцати лет блокады,

организованной теми же США - настоящая золотая жила для американ

ских компаний. Ирак, не имевший системы мобильной связи, станет един

ственной в регионе страной, где вместо европейского стандарта GSM бу

дет внедрен американский стандарт. Модернизация всевозможных служб

и технологических систем даст многомиллионные прибыли, которые бу

дут оплачены иракской нефтью. Короче, оккупация создает новые рынки.

Другое дело, насколько все сложится удачно. Нестабильность, сопротивле

ние, саботаж могут сильно испортить картину. А в том, чтобы у американ

цев в Ираке ничего не получалось, заинтересованы слишком многие.

Однако США - лишь одна из сторон в новом глобальном соревнова

нии. То, что Франция, Германия и примкнувшие к ним Бельгия с Люксем

бургом выступили против американского похода на Ирак - не случай

ность, не просто уступка общественному мнению. Тем более, что и после

окончания войны «четверка» с американцами не торопится мириться,

объявляет о создании военного альянса, настаивает на введении экономи

ческих санкций против США в рамках Всемирной торговой организации.

Алан Фриман и Уолден Белло говорят о новом европейском центре, всту

пающем в конкуренцию с Америкой. Речь не идет о Евросоюзе в целом.

Органы европейской интеграции оказались слишком слабы, а союз -

слишком большим и разношерстным. Единая европейская валюта может

успешно состязаться с долларом лишь в том случае, если за ней - консоли

дированная политическая и экономическая сила. А потому, вопреки про

гнозам десятилетней давности, мы видим перед собой не столько консо

лидацию Европы в рамках единого Союза, сколько выделение в этом сою

зе собственного «ядра» и «периферии». Ядро - страны, наиболее сбли

зившиеся в экономическом, технологическом, политическом и военном

отношении, это как раз «четверка».

В эпоху новых технологий география не то, чтобы теряет смысл, но, бе

зусловно, меняет своё экономическое значение. Как заметил Алан Фриман,

нет ничего удивительного в позиции английской элиты, если учесть, что Си

ти является просто продолжением Уолл-стрита в Европе и деловая связь

между Лондоном и Нью-Йорком многократно интенсивнее, чем связь Лон

дона с Парижем или Франкфуртом.

ООН, НАТО, Евросоюз, даже Международный валютный фонд, Миро

вой банк и Всемирная торговая организация, все эти структуры глобального

управления, казавшиеся в 1990е годы основой нового мирового порядка,

находятся в кризисе. Национальное государство снова выдвигается на пе

редний план, ибо только оно обладает необходимым «ресурсом насилия» и

легитимностью. Мобилизовать «своих» против «чужих», поднять волну пат

риотизма. Объявить защиту европейской культуры от американского вар

варства, призывают французские интеллектуалы. Покарать «неблагодарную

Францию» грозятся американские обыватели.

Если этот прогноз верен, то какова роль России в «постглобальном»

мире? Увы, краткосрочные перспективы не выглядят вдохновляющими.

Мы нужны внешнему миру именно своими ресурсами. Перспективы рос

сийских постиндустриальных технологий, наш научный и интеллектуаль

ный потенциал не слишком интересны участникам новой большой гонки.

Другое дело - российская нефть и газ. После того, как Ирак превращается

в американский протекторат, доступ к российским ресурсам становится

особенно важен для стран «евроядра». Это надежный тыл европейского

проекта, к тому же большая страна, которая вооружена до зубов и вряд ли

подвергнется внешнему нападению в ближайшем будущем. Но чем более

«евро$ядро» нуждается в наших ресурсах, тем больше радости будут испы

тывать серьезные начальники в Вашингтоне от любой неприятности, про

исходящей здесь.

У России и без внешнего влияния достаточно причин для нестабильно

сти. И в этом смысле никакие иностранные заговоры нам не помешают. В

том смысле, что и без них дела будут идти весьма плохо. Но будущее откры

то. Глобальные конфликты и нестабильность открывают новые возможно

сти. В начале ХХ века «межимпериалистические конфликты» закончились

тем, чего меньше всего ожидали глобальные игроки: большевистской рево

люцией в Петрограде. В современной России ожидать революции не при

ходится. Но перемены становятся неизбежны. И совершенно не очевидно,

что это окажутся перемены к худшему.