руками вцепившись в ее гриву и каким-то немыслимым образом, кажется, умудряясь управлять ею… Ни седла, ни даже узды не было и в помине, поэтому удержаться было возможно, лишь составив с лошадью единое целое.

– Не въезжайте на мост, сэр шериф! Не въезжайте!

– Пресвятая Матерь Божия! – ахнул ошеломленный сэр Эдвин. – Да ведь это же Изабель!

Это и впрямь была маленькая корзинщица, ее тут же узнали и все воины, кинувшиеся наперерез коняге, ибо было совершенно непонятно, как девчонка сумеет остановить ее – животное неслось с берегового откоса, не сбавляя хода. Когда один из воинов сумел, ловко накинув петлю аркана, развернуть лошадку, та вскинулась на дыбы, но цепкая наездница не свалилась, а, будто пиявка, повисла на длинной гриве, пока подбежавший оруженосец шерифа Фредерик не подхватил ее и не поставил на землю. Сразу же обнаружилась и причина необыкновенной резвости лошади: в руке у девочки был зажат небольшой, но, видимо, острый нож, которым она во время своей безумной скачки колола круп бедного животного, заставляя его мчаться, будто боевой конь.

– Что все это значит?! – воскликнул шериф, подъезжая к девочке, – Откуда ты взялась, разрази гром и меня, и тебя, и твою хромую клячу?!

Изабель пошатнулась от изнеможения, ухватилась за плечо Фредерика и выдохнула одно только слово:

– Разбойники!

– Где? – резко спросил шериф и тотчас возвысил голос: – Отряду изготовиться! Зарядить арбалеты!

– Они пришли… пришли в деревню, – голос девочки срывался, но она заставляла себя говорить, – Их очень много. Робин… Он спрашивал старосту, куда поехал епископ, и где вы с вашим отрядом. Староста что-то врал, будто вы поехали назад, в Ноттингем, но я-то знаю, что вы вместе с их преосвященством… Я сидела в чулане, и когда староста отошел, Робин велел двоим своим людям… или троим? Оттуда было плохо видно. Он велел, чтобы те ехали к реке Уз и подпилили опоры средней части моста.

– Так вы были уверены, мессир епископ, что люди Робина не могли проведать, куда именно вы едете? – шериф повернулся к Преосвященному Антонию. – Тогда откуда им знать про реку Уз и про мост?

– Но вы же сами научили старосту, как вернее направить Гуда по нашему следу! – парировал как всегда не растерявшийся Преосвященный Антоний. – Мост здесь один на много миль, и чтобы понять, куда я направлю свой отряд, особого ума не надо.

– Что верно, то верно! – сэр Эдвин взял Изабель за локти, видя, что девочка вот-вот упадет. – Послушай, малышка, сейчас не до обмороков! Где они? Где сейчас разбойники?

– Вот-вот будут здесь! Те, кому Робин приказал ехать вперед и подпилить мост, раньше ускакали, но я их опередить не могла: мне было не вылезти из чулана, пока в комнате был кто-то из них. Но когда они вышли, я потихоньку вылезла следом, взяла лошадь старосты и поскакала за вами – дорога-то одна, и я знала, что вы не поедете в объезд… А дальше, вдоль берега – ехала по следам: на дороге и на земле их хорошо видно.

– Ты говорила, что разбойников много. Сколько?

– Да не меньше пятидесяти. Даже больше! Некоторые в кольчугах, в шлемах, как воины. Не похожи на обычных разбойников.

Это был еще один «подарочек», которого Веллендер не ждал. Хотя, возможно, и ждал: от Робина всегда можно получить что-нибудь совершенно непредсказуемое. Что же, раз так, то плохо только одно: этот берег совершенно открыт и прекрасно простреливается, а на другой не перейти. Конечно, у них арбалеты, которые стреляют дальше разбойничьих луков, но и заряжаются дольше, а у разбойников численное превосходство. А впрочем, точно ли мост подпилен? Надо бы посмотреть получше.

Сэр Эдвин перевел взгляд на центральную, деревянную опору моста и едва не рассмеялся. Ай да Робин! Такого он, Веллендер, нипочем бы не придумал…

На массивной деревянной перекладине, прямо под настилом чернело какое-то пятно. И острое зрение шерифа сразу уловило очертания согнутой человеческой фигуры. Да, это был человек, и в руке он держал то ли топор, то ли здоровенную дубину. Всего вероятнее, ему было приказано выбить подпиленные боковые балки, когда отряд поедет по мосту. Но для чего? Чтобы сокровища епископа, если таковые при нем действительно были, свалились вниз, в бурные волны Уза? Да нет же! Гуд уверен (а, возможно, и крестьяне ему рассказали), что шериф и епископ едут впереди отряда. Значит, нужно разрушить мост за их спиной, отрезать их от охраны. Но если это так, то, выходит, шайка Робина, вся или какая-то ее часть, уже на той стороне и собираются их встретить? Как бы то ни было, оставаться на открытом пространстве опасно. Напрягая слух, Веллендер уловил шум, донесшийся издали. Скорее всего, скачет конный отряд. Они? Возможно. Интересно – если он прав, и шайка разделилась, то сколько их спряталось впереди, в густых кустах на том берегу, а сколько спешит сзади, чтобы спугнуть отряд и заставить, очертя голову, устремиться по подпиленному мосту?

– Ладно, Гуд, посмотрим на твой расклад от начала до конца! – процедил сквозь зубы шериф и повернулся к своим воинам: – А ну-ка, пленных сюда!

Троих разбойников подвезли к Веллендеру, и он неожиданно приказал своим дружинникам:

– Ты, ты и ты – снимайте кольчуги и шлемы. Остальным взять этих красавцев на прицел, чтобы не задергались. Развяжите их, нарядите в боевое облачение, да так, чтобы бармицы повыше закрывали лица. Перед этим, на всякий случай, заткните им рты. Едва ли их кто-то успеет услышать, но все же. Потом – снова в седла, руки связать впереди и прикрутить к луке.[42] Быстрее, быстрее, времени у нас, считайте, уже нет. Надеюсь, с того берега не рассмотреть, что мы здесь делаем: далековато. Готово? Отлично. А теперь, Фредерик, подай-ка мне арбалет!

Юноша без слов протянул ему заряженное оружие. Сэр Эдвин вскинул руку, сощурился и, слегка задержал дыхание. До верхней балки деревянного быка было, пожалуй, около двухсот пятидесяти туаз, и норманнский лук с его дальнобойностью оказался бы лучше арбалета[43] , но кто же теперь таскает такие громоздкие луки в дальние походы? Слава Богу, этого грозного оружия нет и у разбойников – среди леса дальнобойный лук не особенно полезен. Шериф выдохнул, одновременно с выдохом нажав на спусковой крючок. Звон тетивы, и темная фигурка, нелепо взмахнув руками, полетела в бурлящую воду. Возможно, разбойник успел закричать, но на таком расстоянии крик заглушил шум реки.

Гул скачущего отряда приближался. Надо было спешить.

– Переправляемся! – скомандовал сэр Эдвин. – Вперед этих троих (он махнул в сторону пленных разбойников), пускай едут по одному, только не понукайте лошадей – пусть идут шагом. Следом – я, потом двое дружинников, потом его преосвященство. Фредерик, возьми в седло Изабель, ты за нее отвечаешь. Остальные – цепью, на расстоянии в половину туазы друг от друга. Пятерым арбалетчикам спешиться и встретить преследователей, если они покажутся вблизи. На расстояние выстрела из лука не подпускать! Переправляетесь, как только мы будем за пределами моста. Интересно, а нельзя ли спустить туда, откуда свалился малый с топором, кого-то из наших, чтобы он, когда мы все переправимся, как раз и вышиб опоры?

– Не получится, ваша светлость! – возразил один из самых опытных дружинников. – Это пришлось бы на веревке спускать человека с моста, иначе туда не добраться. А разве мы успеем? Вон, уж облако пыли показалось – скачут проклятые!

– Ты прав, Вэйн. Ладно, и так справимся. Пошли!

Трое пленных, кажется, поняли замысел шерифа – покуда на них надевали кольчуги, двое стали рваться из рук дружинников. Однако направленные в упор арбалеты вразумили их. И вот уже все трое едут шагом впереди отряда, вот приближаются к опасному месту. Шерифу, внимательно наблюдавшему за всадниками, показалось, будто доски стали трещать и прогибаться под копытами коней. Но нет, разбойники благополучно миновали середину моста.

– Ваше преосвященство, будьте осторожны, не показывайтесь из-за спин воинов, которые поедут впереди вас! – не оборачиваясь, крикнул Веллендер и неспешной рысью пустился вслед за разбойниками.

Мерная дробь копыт, раздавшаяся позади, убедила шерифа, что остальной отряд тоже благополучно следует за ними.