Наибольший интерес представляют главы, в которых Купер рассматривает особенности государственного и общественного устройства США, права и обязанности их граждан. В главе «О республиканской форме правления в Соединенных Штатах Америки» Купер, например, анализирует права граждан по конституции США. «Много распространенных ошибок существует в отношении того влияния, которое федеральная конституция страны имеет на права и свободы граждан. Права и свободы отдельного гражданина в большей степени зависят от политических институтов штатов, чем от федеральных уложений… В конституции США нет ничего, что бы запрещало всем штатам, или любому отдельно взятому штату, отдавать официальное предпочтение той или иной религии, подчинять печать контролю цензоров, накладывать ограничения и штрафы на пользование правом свободы слова или же подвергать граждан любым политическим или гражданским ограничениям, которые применяются при любой другой форме управления. Гарантии свобод граждан, обеспечиваемые конституцией США, весьма ограниченны, кроме тех случаев, когда это относится к действиям собственно правительства федерации».
Еще в те далекие времена Купер точно подметил противоречия между общенациональной конституцией и законами отдельных штатов и указал на то весьма ограниченное влияние, которое конституция США способна оказать на власти штатов, если они захотят в своих штатах ввести законы, идущие вразрез с конституцией США. Весь мир имел возможность наблюдать, во что выливалось это противоречие в 60-е годы нашего XX века, когда в южных штатах страны проводилась организованная штатными властями обструкция действиям федерального правительства, направленным на десегрегацию публичных школ и общественного транспорта.
Интересно отметить, что и Токвиль в своей книге указывал на кардинальные недостатки американской демократической системы: возможную тиранию большинства, опошление массовой культуры, централизацию власти, возвышение «промышленной аристократии, потенциально наиболее жестокой из всех, что когда-либо существовали». Но Токвиль не сумел рассмотреть тех противоречий, которые увидел Купер в отношениях между федеральными и штатными властями, и тот новый характер, который эти отношения принимали. Токвиль не понял, что в США главным инструментом демократии были не штатные, а федеральные власти. И сегодняшние исследователи форм и методов буржуазной демократии в США отмечают, что, как это ни парадоксально на первый взгляд, «элементарный и доминирующий факт нашей истории заключается в том, что есть причинная связь между расширением и углублением свобод в стране и укреплением сильного общенационального правительства».
Отметим со своей стороны, что это последнее утверждение можно принять только в той его части, которая относится к общим, декларированным свободам национальных меньшинств и в особенности черных граждан страны. Что же касается политических и экономических свобод всех граждан и их материальных гарантий, то тут, конечно, по-прежнему прав Токвиль, который не ждал ничего хорошего от чрезмерной централизации власти в руках федерального правительства. Вся практическая деятельность американских администраций лишний раз подтверждает правоту Токвиля. Как тут не вспомнить крылатую фразу, произнесенную Джоном Дикинсоном – этим «писателем революции» на конституционном конвенте 1787 года: «Разум может ввести нас в заблуждение, нашим гидом должен быть жизненный опыт».
Купер в своей книге рассматривает самые различные аспекты американского образа жизни – характерные черты американской демократии; силу исполнительной власти; равенства граждан («абсолютного равенства условий в политических или гражданских правах в Соединенных Штатах в целом не существует; хотя все они существуют в большей степени в одних штатах, чем в других»); свободу («свобода, как и равенство, – это термин, который больше употребляют, чем понимают»); предубеждения и предрассудки; разницу между аристократом и демократом («аристократ – это один из тех немногих, кто обладает политической властью в стране, а демократ – один из большинства»); представительство в выборных органах; печать и свободу печати; частную собственность; общественное мнение; рабство и т. д. и т. и.
Купер хорошо помнил, что во время словесной битвы по поводу того, банку какого штата надлежит считаться банком США, или в схватках по вопросу о сохранении рабства сильным нападкам подвергались различные положения конституции США. При этом делались ссылки на английские аналоги или же использовались аргументы явно английского происхождения. Купер знал, что англичане спят и видят, как бы расчленить Соединенные Штаты. Поэтому он настаивал на «абсолютной необходимости толкования конституции США на основе провозглашенных ею принципов», требовал «строжайшего соблюдения как духа, так и буквы ее положений».
Обозревая все происходящее в США, Купер видел явные признаки «морального затмения», о котором он так ядовито писал в «Моникинах». Он опасался, что интеллектуальные, социальные и этические стандарты американского общества будут с течением времени все больше деградировать. Доказательства он видел в том, что набирает силу новый «дешевый» журнализм, не считающийся ни с фактами, ни с отдельными личностями и проповедующий «сентиментальный эгалитаризм и дурацкую ортодоксальность». В стране процветали религиозные реформаторы, шарлатаны от экономики. Демагоги лестью и подкупом создавали свой партийный аппарат. Совестливость фермера, допускавшая отеческую заботу о нанятом рабочем, подменялась «корпоративным сознанием», основанным на чистой эксплуатации человека человеком. Вульгарные и себялюбивые личности, для которых богатство и наличие кредита служили показной мерой их значимости, выдвигали себя в качестве общественных лидеров. А фермеры-арендаторы, наплевав на подписанные ими контракты и на гарантированное конституцией право частной собственности, прибегали к физическому насилию или крючкотворству законодательных органов, чтобы всеми правдами и неправдами захватить права на владение землей.
По мнению Купера, в американском обществе все больше и больше доминировали эгоистичные, не подпадающие под действие закона группы и группки, которые в своей совокупности оказывались более влиятельными, чем законно избранные власти. Он видел, как эти могущественные группировки угрожали индивидуальной свободе граждан, правам национальных меньшинств и даже непредвзятости и честности действий властей.
Три главы своей книги Купер посвятил роли печати вообще и американской печати в частности. Рост числа газет в стране приводил к тому, что не хватало интеллигентных, квалифицированных редакторов. К тому же им мало платили. Внимательные и осторожные наблюдатели газетных нравов задавали себе вопрос: если исключить сообщения о свадьбах и похоронах, то в остальных новостях можно ли будет верить хотя бы половине так называемых фактов, с такой щедростью рассыпанных на страницах газет. Если принять во внимание количество газет и их тиражи, то не будет преувеличением утверждать, – говорит Купер, – что «вся нация целиком в моральном смысле живет в атмосфере лжи… Редактора на страницах газет расхваливают своих личных друзей и поносят на все лады своих врагов…» Купер приходит к единственному выводу, что главная задача американской печати, если судить по ее состоянию в первой половине XIX века, заключалась в том, чтобы «всячески искажать правду».
Вслед за Токвилем Купер признает наличие в Америке социальных классов, хотя он отмечает, что здесь в отличие от Европы «классы переходят один в другой более легко, разграничительные линии между ними очерчены менее отчетливо, и они больше похожи друг на друга». Современники Купера вообще не признавали наличия классов в Америке и любое несогласие с их мнением клеймили как продиктованное снобизмом и аристократизмом.
Купер предупреждает своих сограждан о наличии «тирании большинства»: тирания демократии не принимает форму неприемлемых законов, она просто подменяет законы так называемым общественным мнением. Как король всегда имеет своих придворных льстецов, так и демократия имеет своих собственных льстецов – демагогов.
И тем не менее Купер верит в демократическое устройство общества, считает его более высокой формой государственного устройства, чем монархия или аристократическая республика. Он призывает сторонников демократии «ограждать и защищать систему от зла и порока, присущих именно этой системе, а не произносить напыщенные речи против злоупотреблений других систем, …применять необходимые средства для лечения, а не превозносить самих себя в ущерб милосердию, здравому смыслу, а часто и правде».
Братья Г. и Э. Финни издали «Американского демократа» небольшим тиражом в апреле 1838 года, а уже в мае Купер писал жене из Нью-Йорка: «Американский демократ» приобретает известность. Джеймс К. Полдинг (писатель, министр военно-морского флота США в 1838–1841 годах. –
