пространственный боефикатор, внутри которого возникло изображение замка Эхни. — Возможны засады вот в этом донжоне и вот в этих чердачных помещениях. Вроде трудностей с захватом быть не должно, но вот последующий осмотр следует провести более чем тщательно. Потому что арестованные, давшие показания, уточняли: склады формировал еще отец нынешнего маркиза. Он погиб в прошлом году, где-то на одной из далеких планет пограничья. И даже сам нынешний владелец еще ни разу там не проводил полную инспекцию. Только и видел через обзорную камеру пару помещений, а вот вскрывать и менять коды доступа на дверях не стал.

— Так у нас и коды есть?

— Естественно! Да и не было бы, даром, что ли, столько взрывчатки набрали?

— И не только взрывчатки, — самодовольно отозвался Армата. — Я успел целую горку мин в пятый отсек трюма загрузить.

— То-то, я смотрю, мы так тяжело летим! — возмутился Николя, управляя штурвалом. — И когда только успел?

— Пока ты с Танти у полковника Капочи задание получал, ко мне интенданты подвалили и спросили: «Че надо?» Ну я и не стал холить свою скромность, а побаловал запасливую натуру.

Настроение в группе было отличное. Задание казалось — проще не бывает. Всего-то и дел, что спеленать нескольких сторожей да осмотреть замок.

Через полчаса оказались на месте. Вечер уже вступил в свои права, но орбитальные отражатели давали освещение чуть больше половины от дневного. Да и сканирующие радары на «Ирридане-9» стояли самые современные.

Прошли вначале на большой высоте и чуть в стороне. Но ничего подозрительного не заметили. Ушли за горизонт, там сделали разворот, снизились до самой земли, и Николя мастерски повел флайер к цели. Создавалось впечатление, что брюхо устройства обязательно заденет выступающие участки или деревья, но истинный профессионал показал наивысший класс. Только и сделал маленькую горку, перелетая через высокий, метра под четыре, забор. А потом флайер плюхнулся на двор, и восемь человек ринулись на выход. Трое остались у пулеметов, подстраховывать товарищей, а пилот за штурвалом. Мало ли что, да и без него прекрасно справятся.

Но как только пробежали первые метры по плитам двора, как зачастили пистолетные выстрелы. Били в упор из четырех стволов, но малый калибр на одетых в средние скафандры воинов не оказал никакого влияния.

— Вот шустрые! — только и воскликнул по рации Танти. — Словно нас ждали. Пулеметы!

Но еще чуть раньше, чем пулеметчики отыскали окна, из которых стреляла охрана и открыла по ним ураганный огонь, застрекотали сразу три автомата. Здесь уже опасность оказалась многократно выше. Нападающие шарахнулись в стороны, уходя от огня, но при этом три человека все-таки получили значительные ранения.

Оставшиеся на ногах по команде командира применили гранаты, забрасывая как укрепленные двери, так и окна, которые оказались застеклены. Да только стекло было бронированным! Его даже штурмовые пулеметы с борта не брали, а медленно летящие гранаты просто отшвырнуло обратно во двор. При этих отскоках осколки разлетались так сумбурно, что среди восьмерки штурмующих оказался еще один раненый.

Да только отскочивший к боковой двери Парадорский ни раненых не заметил, ни стонов их не услышал в грохоте боя. А бегущий впереди Армата сразу приклеил на двери четыре взрывателя и прильнул к стенке. Командир только успел упереться шлемом с другой стороны, как грохнул взрыв и дверь выпала наружу. Да так неудачно выпала, что бросающий внутрь гранату Армата получил удар в бедро и отлетел метра на три назад.

Тогда как Тантоитан после взрыва гранат внутри заскочил в широкий коридор и, поливая огнем из своего игломета все, что шевелится, рванул внутрь здания. У него до сих пор в сознании сидела мысль, что следует только чуток надавить на врага и всякое сопротивление будет сломлено. И только когда на пятом шагу пол под ним провалился и он полетел в полную темень, осознал, насколько глупой и опрометчивой оказалась атака. А потом его шлем ударился о какие-то конструкции с острыми углами и раскололся. Причем сразу же в подвальное помещение хлынул хорошо известный Парадорскому газ, флурин. Редкостная и страшно дорогостоящая вещь, но тем не менее существующая. От флурина, даже не вдыхая, а только соприкасаясь кожей, человек терял сознание. Да и запах у этого сонного средства считался на редкость специфическим, потому сразу и узнавался.

И вот только в этот момент удалось расслышать отчаянные вопли Николя:

— Тан! У нас четверо раненых и Армата хромает! А с чердака высовываются дула спаренной зенитки.

— Чарески! Слушай мой приказ! — Когда он уже по фамилии обращался к друзьям в бою, значит, даже сотой доли секунды не давалось на обсуждение или обдумывание приказа, только немедленное исполнение. — Срочная эвакуация. Меня не спасти, мне гайка… — И, уже почти теряя сознание, прошептал: — Позже отомстите за меня.

К тому времени остающиеся на ногах воины заволокли раненых во флайер. При этом недюжинная сила Безразмерного сыграла решающую роль: они успели прикрыться корпусом летательного устройства от начавших все кромсать снарядов зенитки.

— В кресла! — заорал Николя, заталкивая отставшую боевую подругу внутрь закрывающимся трапом.

И тут же совершил резкий взлет, потом крутой вираж, и пара нырков с поворотами смешала незакрепленных воинов в одну кучу, и с минуту они только ругались со стоном. И только когда Николя стал делать доклад в штаб, все поняли, кого среди них конкретно не хватает.

— Нас вымели ураганным огнем, — скороговоркой отчитывался Николя. — Пулеметы и спаренная зенитка, сразу после взлета следом пошла ракета, остановил облаком магнитной стружки! Только что вторая взорвалась о торчащую скалу! Пытаюсь оторваться над самой поверхностью в юго-западном направлении! У противника возможно и более тяжелое вооружение, сканер показал поднимаемые крыши конюшен, где могут находиться как ракеты, так и флайеры! Требуется максимальная помощь! В том числе и с орбиты! Наши потери: майор Парадорский! Последним приказом он заставил нас убираться. Про себя сказал, что с ним… очень плохо.

Только последние слова лучший пилот выговорил сорвавшимся на хрип голосом. А потом вновь перешел на гневные восклицания, суть которых сводилась только к трем словам:

— Нам тоже досталось! Падаем!

Два двигателя из четырех отказали в один момент, да плюс сразу же загорелся третий. Все-таки обстрел из зенитки в упор сделал свое черное дело. Поэтому пилоту ничего больше не оставалось, как совершить не просто экстренную, а невероятно рискованную и жесткую посадку между высоченными деревьями небольшого соснового бора. Ни в сторону отвернуть, ни протянуть чуть дальше он просто не успел. Так что оставалось только удивляться, как при ударе о толстенные стволы летательное устройство не взорвалось или не разлетелось на мелкие кусочки сразу. А когда упало на грунт, то сверху вдобавок свалился огромный ствол с густой кроной. От горящего мотора хвоя сразу вспыхнула и пошла палом. Так что выбираться сквозь огонь из покореженной и еще совсем недавно уникальной «Ирриданы-9» пришлось в наглухо задраенных скафандрах. Словно отчаявшиеся пожарники, постыдно убегающие от пожара.

Хорошо, что раненых успели сразу на себе унести, потому что лишь вырвались на открытое, свободное от огня пространство и пробежали метров пятьдесят, как сзади рвануло с такой силой, что все зарылись шлемами в землю, сметенные с ног взрывной волной. Взрывная волна фактически уничтожила весь бор, а кусками дымящейся древесины и пылающих веток забросала все окружающее пространство. К счастью, обломки стволов при падении никому из двенадцати человек повреждений не нанесли. Хотя опять пришлось срочно подыматься на ноги, вскидывать на себя стонущих раненых и передвигаться от бушующего пожара еще дальше — дымящиеся ветки так и продолжали падать с неба.

И лишь перебежав небольшой луг с зеленой травой и углубившись в густой кустарник, капитан Чарески, как самый старший по званию, дал команду залечь и по возможности максимально замаскироваться. И после этого оказать помощь раненым.

Армату тоже пришлось сюда нести, потому что удар по бедру оказался страшным, скорее всего,