Вопросы веры слишком тонки и капризны, чтобы задумываться над ними всерьез: могут не выдержать столкновения с трезвыми размышлениями. Верю, не верю… Какая разница? В тот день, прощаясь, Валлор не лгал ни мне, ни своим чувствам. Удачная игра, введшая всех в заблуждение? Пусть. Она оказалась к месту, а значит, была необходима.

– Тебе важен мой ответ? Только скажи честно!

Он покусывает губу, прислушиваясь к собственным мыслям и чувствам.

– Наверное, нет. Решение было принято и исполнено. Отступить – невозможно, значит, и жалеть не стоит.

– Очень правильные слова. И, пожалуй… Я ни разу не задумывался, честен ли ты был в тот день или нет. Знаешь, почему?

– Расскажи, сделай милость.

– Потому что ты меня разозлил. Основательно. Заставил снова окунуться в уже притихшую боль.

– Прости.

– О, только не извиняйся! Ведь в тот день ты очень сильно мне помог.

Валлор удивленно поднимает взгляд:

– Чем?

– Боль, нахлынувшая на меня, оказалась уже не совсем такой, как в первые разы. Не такой сильной и непреодолимой. Наверное, именно после разговора с тобой, я понял, что когда-нибудь смогу с ней справиться. А сегодня, в Месте Обретения, окончательно уверился в своих силах. Она еще не ушла совсем, но… Ее ладони на моих плечах становятся все невесомее. И за это я должен благодарить именно тебя.

– Не за спасение жизни, а за несколько необдуманных слов, сказанных невесть сколько лет назад?

– Именно. Потому что невозможно спасти жизнь тому, кто не желает принимать спасение из твоих рук.

– Ваша псина?

– М-м-м?

Окрик солдата из привратного патруля заставил меня отвлечься от размышлений. Да, я не стал злоупотреблять милостью Сэйдисс и отпустил экипаж, добравшись до городских стен, чтобы размять затекшие ноги, а заодно зайти в одну лавку, чтобы…

– Так Ваша или нет?

– Псина?

Опускаю взгляд и вижу у своих ног собаку. Нет, даже собачку: небольшого росточка – до коленей не достанет, коротколапую, с широкой грудью, обрубком хвоста и мордочкой, создающей впечатление, что в детстве животное слишком близко познакомилось с каменной стеной. Плоскомордая, в общем, правда, с внушительными челюстями, но в целом… Короткошерстный уродец желтовато-серой масти. Словно в ответ на мой взгляд, псина тоже подняла голову и посмотрела мне в глаза. Пристально, с какой-то странной надеждой и даже, как мне показалось, вопросом. А потом умильно замотала хвостом, вернее, тем, что от него осталось.

Заглядываю сзади.

– Вообще-то, это не псина.

– А кто?

– Пес.

Взгляд круглых глаз-бусин наполняется искренней радостью.

– Так Ваша или гнать?

Присаживаюсь на корточки и протягиваю ладонь. Пес внимательно ее обнюхивает, и мгновением спустя чувствую прикосновение горячего и шершавого языка. А что? Хозяйство у меня большое, даже супруга намечается, надо и сторожа заводить. Правда, на сторожевую собачка не потянет, но… Еще раз ловлю настороженно-выжидающий взгляд.

– Моя.

– В Регистр вносить будете?

Вот она, забота о пополнении казны, в самом малом своем проявлении! Хотя, с другой стороны, совершенно правильно вести учет принадлежащих горожанам животин, потому что количество нечистот от них только прибавляется, а где взять средства на новых золотарей? Разумно и пока еще не слишком накладно, тем более, что я разжился в поместье увесистым кошельком, и хотя бы одну ювеку в году могу позволить себе безумство. Почти любое.

– Всенепременно.

Меня проводили в комнату к служке, описывающему имущество, впервые ввозимое в Нэйвос.

– Что за живность?

– Пес.

– Так, собачьего племени… Порода?

Хм, откуда я знаю-то? Придется соображать на ходу, а это у меня получается не всегда удачно.

– Энхеймский крысодав.

– Кто-кто?