Делаю маленький глоток.

– Недурственно, очень даже. Но ты ведь пришел не для того, чтобы распить со мной бутылку вина?

– Вообще-то, я пришел убедиться в твоем здравии.

– А вчера возникали сомнения?

Валлор усмехается:

– У меня? Ни единого. Но эта твоя девица…

– Она не моя.

– Как? Еще нет?

– Зачем спешить? Женщиной следует наслаждаться, как вином: пить понемногу, оставляя время на то, чтобы прочувствовать послевкусие каждого глотка… Питие залпом никогда не приносило ничего, кроме головной боли и прочих неприятных ощущений в теле. Согласен?

– Тебе виднее. Но она мила.

– Не ты первый это замечаешь.

– Вот как? – Голубые глаза настороженно сузились. – Она пользуется успехом?

– Пользовалась бы. Если бы вышла в город одна.

– А, так ты все же приглядываешь за девицей!

– Она гостья мэнора и находится под защитой печати. Кстати! У тебя не возникло трудностей?

– Ну, я же здесь, – гордо ухмыльнулся Валлор. – Мы договорились. Хотя, могу сказать честно: Сэйдисс превзошла саму себя. Накрутила такого… Любой здравомыслящий Заклинатель, не говоря уже о магах, обойдет это место стороной.

– Все так плохо?

– Плохо? Замечательно! Ты знаешь, что контур печати замкнут на тебя?

– Да неужели?

– Именно. И если в ворота ступит неугодный тебе человек… До дома дойдет только обугленная тушка. В лучшем случае.

– А в худшем?

– Сам проверяй.

Что ж, пожалуй, это приятная новость. Мой дом – моя крепость. И еще какая, если Валлор так высоко оценил хлопоты повелительницы.

– Отрадно слышать.

– Так что там со смыслом?

– Ах да, смысл… Он оказался очень прост. Смысл жизни состоит в том, чтобы она продолжалась.

– Как же тогда быть со смертью? Или ты рассчитываешь жить вечно?

– Вечно? Не смеши меня! Даже тела Заклинателей рано или поздно изнашиваются… Нет, я имел в виду не свою собственную жизнь, а жизнь ВООБЩЕ. Вокруг нас. Жизнь мира. Каждый из нас, разумеется, умрет. Кто-то раньше, кто-то позже. Но ведь мы можем позаботиться о том, чтобы наши жизни не прошли бесследно. Мы можем обзавестись своими детьми или, к примеру, спасти от гибели чужих.

– Нанизывать на нить жизни свои поступки, один за другим, как бусины… – Задумчиво подытожил Валлор, перебирая «капли» на блюде.

– Но нужно следить за их порядком и получающимся рисунком, иначе заклинание не удастся. Да, жизнь подобна taites: нас извлекают из потока небытия и на краткий миг доверяют рукам и фантазии плетельщика, а он составляет из наших судеб чары. Иногда смертоносные, иногда животворящие. Но чаще, конечно, по невнимательности портит свою работу и выбрасывает вон.

– И бусины смиренно принимают свою участь?

– Если не успевают понять, что способны на большее, да.

– Но некоторые успевают и… А что, собственно, происходит дальше?

В самом деле, что? Рассказать Валлору о моем открытии? Нет, не стоит. Во-первых, он умеет влиять на Поток гораздо лучше и проще, а во-вторых, Заклинателю мало дела до угрозы, нависшей над простыми людьми. Рассказывать нужно кому-то другому. Но кому?

– Я кое-что узнал, Вэл. Кое-что очень важное.

– Мне будет интересно?

– Вряд ли.

– Тогда не утруждайся рассказом, – махнул рукой Валлор. – Кстати, я получил весточку от Сэйдисс.

– Добрую или не очень?

– А сам как думаешь? Когда печать забила тревогу, что могла решить повелительница? Тем более, прочитав мое вмешательство… Еле отговорился, клялся, чем только мог и, в конце концов, убедил не волноваться. Но она жаждет видеть тебя.

– Когда?