камышей.

– Извините, пожалуйста, – проявил галантность Дима.

Отпрыгнув в сторону, он угодил ногой в раскисшую глину и растянулся на грунтовой дороге.

– Осторожнее, молодой человек! – вскрикнула престарелая дачница.

Димка уже встал на ноги и пытался отчистить футболку от грязи.

– Можешь не стараться, Терминатор наш дорогой, – сказала Маша. – Теперь только в стирку.

– Вместе с Терминатором! – хохотнул Игорь.

– На этой дороге многие падают, – с тоской произнесла женщина. – Пять лет собираются шлаком засыпать или щебенкой, но никому, видно, дела нет до несчастных дачников. Живем на болоте в отрыве от мира. Хуже какой-нибудь баскервильской собаки.

Престарелая женщина вздохнула. Ее меланхолический взор вновь обратился на заросли камышей.

– Значит, вы местная? – спросила Маша.

– Теперь, увы, да! – воскликнула дачница. – И виной всему – алчность моей невестки. Квартиру в Москве сдала. Теперь вместе с сыном и внуком здесь круглый год живут. Сами-то на машине каждый день в город. А я тут одна. Как барон в изгнании. Так бесполезно вся жизнь и проходит.

– Тяжело, – посочувствовала Маша.

– Даже болота настоящего нет, – женщину, видимо, ободрило внимание случайных собеседников. – Так. Одни камыши.

Она снова вздохнула.

– А скажите, тут случайно сейчас не проходил мой двоюродный брат? – воспользовалась паузой Маша. – Такой в голубых джинсах и майке с надписью «Кельвин Кляйн».

– Помилуй, моя дорогая, – всплеснула руками женщина. – Какой Кельвин Кляйн? Ничего подобного!

– Значит, не проходил? – решила еще раз для верности уточнить Маша.

– Нет, – покачала головой женщина. – Ах, как хорошо мне было в Москве, пока не сдали мою квартиру!

– Знаете, нам надо идти, – вмешался Петька. – А то мы с ее двоюродным братом на станции разминулись. Боюсь, он без нас тут совсем заблудится.

– Что ж. Идите, – ответила престарелая дачница. – Сама бы пустилась куда глаза глядят.

Друзья поспешили в обратном направлении.

– Везет нам на интересных собеседников, – сказала Настя.

– Да уж, – хмыкнул Петька. – Такое не часто встретишь.

– Помесь собаки Баскервилей с бароном в изгнании, – подхватил Игорь.

– С каким бароном? Мюнхгаузеном? – прыснула Маша.

– Об этом наука умалчивает, – отозвался Петька. – Но бабуся жизнью недовольна.

– Главное, мы выяснили, что белобрысого в Здоровом Отдыхе нет. – Димка не оставлял попыток отчистить футболку от глины.

– Значит, в Москву уехал, – с трагическим видом произнес Вова. – Ищи его теперь там.

– Да уж. Теперь мы действительно зашли в тупик, – медленно проговорил Игорь. – Столько времени псу под хвост.

– Это еще не тупик, – покачал головой Петька.

– Надеешься в Москве его отыскать? – в голосе Игоря послышалась изрядная доля иронии.

– В Москве не отыщешь, – на полном серьезе откликнулся Вова. – Во-первых, она большая. А потом он мог сойти на любой станции. Их до Москвы целых восемь.

– Устами младенца глаголет истина, – многозначительно изрек Игорь.

– Сам ты младенец, – обиделся Вова.

– Не собираюсь я белобрысого искать ни в Москве, ни на других станциях, – важно изрек Командор. – У меня возник другой план.

– Какой? – повернулись к нему друзья.

– Надо вернуться в игорный зал, – прибавил шаг Петька. – Если я правильно все понимаю, белобрысый должен оставить какой-то ответ.

– А если не оставил? – широко раскрыла глаза Настя.

– Тогда лучше всего нам надо об этом деле вообще забыть, – ответил Командор.

– Жалко, – вздохнул Вова.

– Всем жалко, – согласился Димка, – но что поделаешь.

– Если тайник в зале разовый, то, скорее всего, нам нужно переключиться на что-нибудь другое, – продолжал Петька. – Но, по-моему, они постоянно им пользуются. Слишком уж уверенно действовал белобрысый.

– Чего зря обсуждать, – Игорь подошел к проблеме по-деловому. – Пошли и посмотрим.

Они уже пересекали площадь.

– На этот раз я пойду один, – принял решение Петька.

– Правильно, – поддержал его Дима. – Третьего нашего визита хозяин с охранником не выдержат.

– Да мы хоть десять раз за день можем сюда являться, если хочется, – снова заспорил Игорь. – Какое они имеют право нас выставлять.

– По поводу прав можешь выступить в Государственной Думе, – отвечал Димка. – А в таких заведениях своими законами руководствуются.

– Все. Я пошел, – сказал Петька.

Едва попав внутрь, мальчик понял, что обстановка складывается удачная. В зале играли несколько ребят примерно Петькиного возраста. Охранника и хозяина поблизости не наблюдалось. Медлить было нельзя. Командор шмыгнул к стене и, присев, достиг рукой тайника. Поначалу ему показалось, что там совершенно пусто. Затем пальцы нащупали какой-то мелкий предмет. Ухватив его, Петька вытянул руку. На ладони лежала белая перламутровая пуговица, какие обычно пришивают на рубашки. Лицо у Командора разочарованно вытянулось. «Может, она давно тут валяется?» – подумал он. Однако ему отчетливо помнилось: когда вчера, обнаружив записку, он скрупулезно обшаривал тайник, там больше ничего не было. И сегодня тоже. Выходит, это какой-то условный знак. Петька, не поднимаясь с корточек, обернулся. В зале все обстояло по-прежнему. Мальчик вернул пуговку в тайник и моментально покинул зал.

– Ну? – обступили его друзья.

– Есть ответ, – кивнул Петька.

– Ну, да? – загорелись глаза у остальных.

Даже Игорь, испытывавший серьезные сомнения по поводу этого дела, и то невольно подался вперед.

– Что ты там обнаружил, Петька?

– То, что доказывает: связь при помощи этого тайника осуществляется постоянно, – с очень загадочным видом произнес Командор.

– Теперь мы его точно словим, – несколько раз подпрыгнул на месте Вовка.

– Погоди радоваться, – осадил его Петька.

– Чего он там написал-то? – не унимался младший мальчик.

– В том-то и дело, что ничего, – медленно проговорил Петька. – Он пуговицу оставил.

– Какую пуговицу? – не поняли остальные.

– От рубашки, – пояснил Петька.

– И что это значит? – уставился на него Димка.

– Я-то откуда знаю, – пожал плечами Командор. – Ясно пока только одно: пуговицы перед приходом белобрысого не было. Значит, это какой-то условный сигнал.

– Раз так, то должен кто-то явиться, чтобы проверить, есть ли пуговица, – сообразила Настя.

– Значит, мы можем выследить того типа, который вчера оставил записку, – оживился Дима.

– Совершенно не обязательно, что явится именно он, – покачал головой Командор. – Вполне вероятно, это будет кто-то другой.