— Органами! — зло подтвердил Алекс. — Трансплантатами! Это судьба очень многих пропавших без вести мальков. Если он напоролся на каких-нибудь сволочей, то они вполне могли… Они же ведь не могут знать, что мальчишка не…

Он резко смолк, покосившись на Кима. Тот не подал виду, что уже почти пришел в себя.

— Вот что, — определил Клавдий. — Нечего нам гипотезы строить и разговоры разводить. Двинули к ключу. К хижине. Если Орри там был, то вполне мог оставить знак. Или хоть какие-нибудь следы. Тут нам мастер Яснов и пригодится. Как-никак, это его дело — по следу идти!

— Вы совершенно правы, — отозвался Ким, поднимаясь на ноги. — Медлить не стоит, — добавил он, хотя его слегка пошатывало. — Где там этот ключ и эта хижина? Ведите.

— Вперед! — распорядился Мохо.

Когда шаги честной компании затихли вдали, из-за пригорка торопливо появился Рашид. Быстрым осторожным шагом он подошел к своей валяющейся на траве продырявленной пулей шляпе, поднял ее, проверил — цел ли прикрепленный к ней изнутри регистратор, нахлобучил шляпу на голову и убыл с опустевшего места действия.

— Камень недавно переворачивали, — определил Алекс, осмотрев прикрывающую ключ плиту. — Думаю, что это Орри. Больше никому не нужно. Это хорошо…

— А почему ему надо было переворачивать камень? — поинтересовался Ким. — Там ему было что-то оставлено?

— Да нет… — в голосе Клавдия прозвучала нотка неискренности. — Просто это традиция такая. Поверье… Пойдемте к хижине…

Триз решительно зашагал вверх по ему одному заметной тропинке. Мохо поспешил за ним. Это дало Агенту возможность задержаться на несколько секунд у ключа, проверить, работает ли его регистратор, и, быстро присев, приподнять не слишком тяжелую плиту.

Он прочел надпись, зачерпнул и пригубил странную на вкус — почти неощутимую — воду, положил плиту на место и поспешил вслед за двумя поручителями Орри Нолана. Догнал он их уже у самой хижины.

— Хорошая маскировка, — оценил он лесное жилище Скрипача и его приемного сынишки.

Действительно, небольшая пещерка с пристроенной к ней бревенчатой стеной была сверху надежно укрыта скальным козырьком, а спереди густым кустарником и нагромождениями дикого камня. Заметить ее можно было, только подойдя вплотную — да и то если искать специально. Это днем. А о ночи говорить не приходилось.

Клавдий осторожно отворил дверь и посветил себе фонарем. Хижина была пуста, в общем-то довольно опрятна и явно недавно покинута — пыль со стола была стерта, а на нем стояли две сполоснутые — по-детски небрежно — плошки с еще не окаменевшими остатками чего-то съестного. Да и в воздухе витал слабый запах этим утром подогретого кофе.

Впрочем, был и гораздо более явный знак того, что Орри побывал здесь недавно — одна из плошек прижимала дном к столу листок, исписанный кругло-корявым детским почерком.

Клавдий жадно схватил его и стал вертеть перед своим пористым носом.

— Откуда здесь взялась такая бумага? — задумчиво сказал он. — Сроду ни у старика, ни у Орри не было блокнотов с веленевой бумагой… И плошек — две… Кого это он подцепил в пути?

Положив фонарь на стол, он поднес листок к сочившемуся из узкого окна свету. Прочитав, он протянул бумагу Киму.

«Кто найдет — перидайте Нолану, — писал Орри. — Я был на ключе и зделал все как он сказал. Типерь я встретил Бирима и он паможет мне на время спрятатся. Его тоже все ищут. Деньги и карту у миня украли в кемпинге у зеленых чертей Ставрос и Стук. И запирли миня. Миня им прадали Бэсил и Елен. Но я не знаю точно. А я убижал. Когда смогу — дам знать. И перидайте это все Киму Яснову из агенства Ким».

Подпись состояла из одной буквы «О» с закорючкой.

— По правописанию у Орри был явно не высший балл, — заметил Агент.

— Так я и знал, что малька облапошили! — заорал Алекс. — Ограбили и, верно, хотели продать каким-то…

— А может, просто сдать Волыне, — пожал плечами Клавдий. — Хотя Волына и Стук… Трудно совместимо. Но и Стук — не сахар. Пожалуй, даже кое-что похуже… Похуже, чем Волына, я хочу сказать. И какой-то Бэсил… И какая-то Елена… И еще — какой-то Бирим… Хотя… Бирим… Я что-то такое похожее слыхал от андроидов…

— К черту андроидов! — продолжал рвать и метать Алекс. — Они здесь совершенно ни при чем! А Бирим этот — голову даю на отсечение — еще один проходимец, который сдаст Орри или Волыне, или Стуку… Хотя — зачем он Мастеру?! Вот что…

Он резко повернулся к Киму:

— Раз уж вы у нас розыскных дел мастер, так вам и карты в руки! Скажите свое умное слово…

— Тише… — попридержал его Клавдий. — Тише, потому что вот видишь, — он помахал в воздухе запиской и аккуратно положил ее на стол, — малек, оказывается, уже знаком с мастером Ясновым. И, похоже, доверяет ему… Только вот не знаю — плохо это или хорошо…

— И еще потому тише, — понизив голос, добавил Ким, — что сюда идут.

Все прислушались.

Действительно, сверху, по склону, под чьими-то шагами осыпались камни. И оттуда же — с уходящей к ключу тропинки — доносились чьи-то приглушенные голоса. Какие-то двое спорили между собой.

— Гляди-ка, — уже совершенно отчетливо прозвучал ясный девический голос. — Хибарка Старого лесника еще цела… В детстве мы в ней вечерами рассказывали друг другу разные страшилки… Знаешь, Бэзил, это какой-то знак! Нам непременно надо заглянуть в нее…

— Черт бы побрал! — крякнул Клавдий. — Вот и какой-то Бэзил… Легок на помине! Тезка, что ли? Стоило бы спрятаться и послушать…

— А здесь есть где? — недоуменно осведомился Ким.

Клавдий усмехнулся, ударом ноги сбил в сторону тяжелый, вросший в пол крюк и легко, словно перышко, поднял прямо у себя из-под ног тяжеленную деревянную крышку подпола, из которого пахнуло ледяной сыростью.

— Здесь у Нолана небольшой погреб, — пояснил он. — Вторая пещерка — подземная. — Они с Орри хранили здесь запас еды и… всего такого-разного…

— Поторопимся, — коротко бросил Алекс.

Через пять секунд хижина опустела.

Еще через десяток-другой тягучих мгновений дверь ее со скрипом отворилась и впустила внутрь двоих — Бэзила и Каманеру.

— Так приятно порой вспомнить детство… — прощебетала Каманера, умудряясь проделать сложнейшее танцевальное па по тесному объему хижины, которая, наверное, и впрямь лет двадцать назад называлась Хижиной Старого лесника и служила прибежищем призраков, оживших мертвецов и прочих детских страхов.

— Еще приятнее было бы, — мрачно буркнул Бэзил, — если бы мы нашли хоть какой-то след милого ребенка… Надеюсь, кто-нибудь уже свернул ему шею!

— И тем самым оставил нас без того куска масла на тот кусок хлеба, который мы схлопотали на Харуре? Ты нелогичен, Бэзил. Хотя жаден и злобен. Удивительное сочетание. Хотя и отнюдь не редкое.