заслугам и роскошью родственников фаворитки единодушно проклинали Ян гуй-фэй. Однако нашелся только один человек, готовый разрубить роковой узел, – это был Ань Лушань1513.
У предела.Ань Лушань происходил из кочевников, поддавшихся Китаю1514. В 736 г. он, командуя дивизией, проиграл битву киданям. Будучи за это приговорен к смерти, он оправдался перед императором. Ань Лушань совмещал в себе тюркскую неукротимость с китайской хитростью, он одинаково умел льстить и сражаться, лицемерить и приказывать. Зная продажность дворцовых прихлебателей, он не жалел денег на взятки, и поэтому возвышение его шло быстро.
В это время при дворе шла борьба между «аристократами», т. е. членами высокопоставленных семей, и «учеными», получившими чины путем сдачи экзаменов. Вождь последних, Ли Линь-фу, глава правительства, победив своих соперников, стал выдвигать на военные посты совершенно безграмотных кочевников, считая их неопасными. Эта волна подняла Ань Лушаня1515. В 744 г. во время военной реформы, он получил корпус в Пинлу, в Маньчжурии; в 744 г., ему удалось получить еще корпус в Фаньяне, в центральной части Ордоса, а в 751 г. – корпус в Хэдуне, на севере Ордоса. В 754 г. он выпросил себе право распоряжаться казенными табунами для ремонта кавалерии. Располагая большими доходами подчиненных ему областей, Ань Лушань навербовал восемь тысяч отборных воинов из киданей, татабов и племени тонгра, а также включил в свою армию уцелевших соратников тюркского старейшины Абусы, погибшего, как выше отмечалось, в 753 г. в китайской подземной темнице1516.
Преданные Ань Лушаню согдийские купцы были разосланы им «вести торговлю по всем дорогам», а попутно доставать для него деньги и разведывать обстановку. Даже среди китайской чиновной бюрократии Ань Лушань I нашел поддержку и сочувствие1517.
Чересчур активная деятельность, увеличение, войск, соединение пограничных владений в одних руках, а может быть, и не дошедшие до нас агентурные данные заставили министра Ян Го-чжуна возбудить против Ань Лушаня судебный процесс. Ань Лушань не уклонился от дела и, лично явившись в столицу, блестяще оправдался1518 и выхлопотал чрезвычайные награды 2500 офицерам, что было ему необходимо перед задуманным восстанием. В 755 г. он просил заменить 32 высших офицера из китайцев представленными им кандидатами из кочевников. Несмотря на сопротивление Ян Го-чжуна, император эту просьбу удовлетворил. Но Ань Лушань понял, что дальше тянуть нельзя, и в ноябре 755 г. в местечке Юйяне, в провинции Хэбэй, под грохот барабанов был объявлен призыв к восстанию для ниспровержения влияния рода Ян. Восстало 150 тыс. пограничных войск при полном единодушии солдат и офицеров. Среди советников Ань Лушаня оказался даже тюркский принц Ашина Чен-цин. Надо полагать, что скромная программа – отстранение Ян гуй-фэй – не обманула никого. Солдаты знали, что они идут к захвату власти для защиты своих прав; китайцы понимали, что идут варвары – ху, которых надо истреблять. Единство империи лопнуло по шву.
Правительство ответило на восстание казнью сына Ань Лушаня, который жил в Чанъани, и отправкой на подавление мятежа двух армий – одной численностью в 60 тыс. человек, а другой – в 110 тыс. человек. Обе армии были разбиты1519.
Ань Лушань немедленно начал наступление на столицы. Восточная столица – Лоян – сразу попала в его руки. Дорогу на Шеньси, к Чанъани, прикрывала застава в горном проходе Тунгуань, а на востоке, в Хэбэе и Хэдуне, сын киданьского князя Ли Гуань-би организовал активную оборону против мятежников. Летом 756 г. ему удалось нанести поражение мятежному воеводе Ши Сымину, и тогда часть Хэбэя восстала против Ань Лушаня.
Однако сражение при Ланбао, в котором были на голову разбиты китайские правительственные войска, вызвало панику среди гарнизона Тунгуаня. Солдаты, защищавшие проход, отступили, и мятежники 10 июля 756 г. ворвались в Шэньси.
Но зверства этих профессиональных солдат толкнули китайское население на интенсивную защиту династии, к которой до восстания отношение было скептическим и даже недоброжелательным. Коллизия зимы 756 г. гениально и лаконично обрисовала Ду Фу:
Оплакиваю поражение при Чэньтао
Пошли герои снежною зимою На подвиг, оказавшийся напрасным, И стала кровь их в озере водою, И озеро Чэньтао стало красным. В далеком небе дымка голубая, Уже давно утихло поле боя, Но сорок тысяч воинов Китая Погибли здесь, пожертвовав собою. И варвары ушли уже отсюда, Блестящим снегом стрелы обмывая, Шатаясь от запоя и от блуда И варварские песни распевая. А горестные жители столицы, На север оборачиваясь, плачут. Они готовы день и ночь молиться, Чтоб был поход правительственный начат1520.
Как резко изменилось отношение поэта к той самой армии, которую он только что воспевал! Теперь он называет ее солдат варварами – ху; они сразу стали заклятыми врагами, и все неодобрение двору и правительству, выраженное в «Стихотворении в 500 слов...»1521, испарилось мгновенно. Этот поворот произошел во всем китайском обществе, которое, видя не способность императора и дворцовой клики, взяло в свои руки инициативу борьбы с мятежниками. Однако у китайских патриотов не было никакой реальной силы, которую можно, было бы противопоставить закаленным в боях и воодушевленным победой ветеранам Ань Лушаня.
Император с фавориткой покинул столицу, но его собственные гвардейцы, охрана его особы, вышли из повиновения. Судя по ходу событий, они не хотели реформ или смены династии, но еще больше не хотели умирать из-за Ян гуй-фэй, которую считали причиной всех бед.
По представлению сопровождавших императора сановников министр; Ян Го-чжун получил повеление покончить с собой, чтобы утишить пламя недовольства. Верный долгу, он повесился на дороге. Сановники были удовлетворены, но солдаты потребовали жизни Ян гуй-фей. Ее вытащили из императорской кареты и задушили тонким шелковым шнурком. Самого престарелого императора заставили отречься от престола в пользу своего сына Ци Хэна (посмертный титул – Суцзун). Только такой ценой император спас свою жизнь.
Отрекшегося императора увезли в Сычуань и укрыли в непреступном горном замке, а Чанъань без боя досталась Ань Лушаню1522. Китайское население столицы бежало куда глаза глядят1523.
Даже тюрки и тонга, жившие в Чанъани, бежали от повстанцев. Во главе с князем Ашина Цзун-ли они направились в Ордос, подняли тамошних кочевников и уговорили их нанести набег на Шэнси, в тыл наступающим мятежникам. Эта диверсия задержала наступление и в сущности решила исход компании, позволив ввести в дело свежие силы.
Западные корпуса остались верными престолу. Командующий в Шофане Го Цзы-и, командующий в Западном крае Ли Сы-йе и наследник престола Ли Хэн возглавили сопротивление. Но сил у них было мало, и поэтому немедленно были отправлены послы в соседние страны с просьбой о помощи. В сентябре 756 г. уйгуры и тибетцы предложили свою помощь для подавления восстания. В данном случае политический вопрос совпал с личным. Уничтожение повстанцев означало уничтожение императорской армии, а война внутри Китая сулила богатую добычу. Ли Сы-йе привел и кроме своих регулярных войск 5 тыс. хотанцев, тюрок шато и отряд «чернорубашечных дашисцев», т. е. аббасидских арабов. Суцзун навербовал на юге полудиких маней. В октябре 756 г. выступили в поход уйгуры. Моянчур-хан сначала оговорил условия, на которых он соглашался оказать помощь: он требовал договора мира и родства. Этот договор аннулировал его фиктивный вассалитет и ставил его в положение равноправного союзника. Новый император, Суцзун, принял все условия, сам женился на уйгурской княжне и возвел ее в достоинство «мудрой (бильге) царевны».
После этого хан разбил племя тонгра, примкнувшее к Ань Лушаню1524, и в декабре 756 г. соединился с Го Цзы-и в долине Хуянгу.
Раскол среди племени тонгра показывает, что восстание имело свои отзвуки и в степи. Во главе восставших тонгра стоял Пугу Бин, сын имперского генерала Пугу Хуай-эня. Последний, захватив своего
