— Официально они не предъявили нам никаких претензий. Отказались даже от таможенного досмотра. Если бы они собирались начинать военные действия, они бы их уже начали. Я хочу посмотреть, что они станут делать, если я сойду с корабля.

— А что делать нам, если они откроют огонь?

— Ответьте им. Меня будет сопровождать Влаш. Ты сумеешь меня прикрыть в случае необходимости?

— Только если они не задействуют свое тяжелое вооружение. Если это случится, мощности моего персонального генератора не хватит.

— Готовьтесь к выходу. Мы ничего не выясним, если и дальше будем сидеть с задраенными люками. Им будет над чем подумать, прежде чем решиться открыть огонь. Мы не нарушили ни одного параграфа космического устава. Во всяком случае, на этой планете, — уточнил он, вспомнив о старте на Галеде. — Если они откроют огонь, им придется отвечать перед федеральной комиссией.

— Хотел бы я знать, кто будет подавать иск… — пробормотал Зарегон, впрочем, достаточно тихо, чтобы капитан мог сделать вид, что не расслышал.

— Лярун, собирайся. Пойдем гулять.

Стоявшая на полке ваза с цветами моментально превратилась в удобную дорожную сумку, и, перекинув ее ремень через плечо, Северцев направился к выходу, сопровождаемый Влашем.

Когда люк корабля неожиданно открылся и по лестничному трапу неторопливо спустились две человеческие фигуры, я весь подобрался, ожидая немедленной реакции со стороны охраны. Один из этих людей был капитаном корабля. В этом меня убедила форменная фуражка и китель.

Можно было спорить о целесообразности поступка капитана «Орешка», но в мужестве ему отказать было нельзя. В конце концов, он рисковал своей собственной жизнью…

Над стартовой площадкой повисла напряженная тишина. Я не сомневался, что в это мгновение десятки прицелов впились в беззащитные человеческие фигуры.

Правда, второй был в типовом десантном скафандре дезов, и это сразу же вызвало у меня множество вопросов. Откуда взялся на торговце дезовский десант и почему они так открыто его демонстрируют? И где остальные пятеро? Я знал, что дезы имели привычку покидать корабль лишь полной секстетой.

Если капитан «Орешка» собирался вступить в схватку с охраной, он должен был вести себя совершенно иначе. Но капитан остановился у трапа и неторопливо раскурил трубку, словно не знал о том, что за его спиной маячит двухметровая фигура десантника в полном боевом облачении. Лишь через пару минут он неторопливой походкой направился к зданию космопорта. Дез не отставал от него ни на шаг, и я буквально чувствовал, с каким напряжением в эти минуты работали все линии связи, соединявшие охрану с начальством.

— Сэр! — раздался за спиной Северцева голос Влаша, усиленный внешним мегафоном его скафандра. — Могу я вам задать вопрос?

— Конечно!

— Зачем вам понадобилась эта прогулка?

Северцев усмехнулся — впервые за их долгие совместное путешествие Влаш обратился к нему с прямым вопросом. К нему, своему нанимателю, по сути, ставшему после подписания контракта его полновластным хозяином.

Северцеву понравилось это нарушение устава. Что-то постепенно менялось в сержанте. Возможно, старательно выращиваемые Северцевым ростки дружбы с этим человеком, которого он упорно не соглашался считать биологическим роботом, наконец дали свои первые всходы.

— Мы должны встретить здесь какого-то человека. У него очень важная миссия. Я не знаю, как он выглядит. Он сам должен прийти на корабль — но при такой охране это невозможно. Если мы и дальше будем отсиживаться внутри корабля, мы не сможем выполнить задание.

Северцев коротко и правдиво обрисовал сержанту суть происходящего, и Влаш кивнул, соглашаясь.

Охрана явно растерялась. Я заметил какие-то перемещения в кольце боевиков «Феникса», отблески многочисленных вращавшихся антенн, но прямого противодействия отчаянному поступку капитана «Орешка» так и не последовало. Никто не помешал ему и его спутнику войти в здание космопорта.

По международным правилам на территории космопорта могла находиться любая охрана — но только не внутри вокзала, его здание обладало статусом экстерриториальности.

Космопортовский бар «Клешня скорпиона» выглядел полупустым. В его большом подвальном помещении, занимавшем добрую сотню квадратных метров, могла бы разместиться команда космического крейсера. Корабли редко заглядывали на Зидру, но все же в баре были свои постоянные посетители. «Клешня» славилась прекрасным земным напитком, почти забытым в остальном мире. Поговаривали, что его завозили из столицы Федерации. Это, конечно, был миф, распространяемый хозяином бара из рекламных соображений. Напиток, доставленный с Земли, стоил бы здесь колоссальную сумму. Однако цены оказались вполне доступными, и в баре толпился народ, несмотря на явно неурочное для выпивки время.

Влаш мгновенно определил, что половина посетителей — переодетые в гражданское охранники, и сообщил об этом Северцеву.

— Сколько их?

— Двенадцать человек.

— Ты справишься с ними в случае необходимости?

Он знал, что двенадцать человек не представляют для деза никакой проблемы, и спросил лишь, чтобы доставить удовольствие сержанту, но ответ оказался не совсем таким, какого он ожидал.

— С ними да, однако в зале есть еще и два боевых робота-убийцы.

Войдя в помещение, Влаш переключился на селекторную связь. Крохотный наушник и микрофон, прикрепленные к воротнику куртки Северцева, можно было заметить далеко не сразу, а сидящие в баре люди не могли их услышать.

— Я их не вижу. Где они?

— Справа от стойки две пустые бочки. Они внутри.

— Продолжаем действовать, как договорились. Мы мирные посетители, и нас обязаны обслужить. Старайся избегать любых конфликтов. Мы должны просидеть в баре как можно дольше. Если понадобится — мы будем приходить сюда каждый день. До тех пор, пока федерат, ради которого мы прилетели, не найдет способа с нами связаться.

Деревянные бочки, использовавшиеся вместо сидений, дополняли колоритную обстановку бара. Та, которую облюбовал себе Влаш, затрещала под его массивным, облаченным в скафандр телом.

— Вы что, не знаете, что в здание аэропорта нельзя входить в скафандрах? — прорычал бармен, сверля гневным взглядом непрозрачное стекло сержантского шлема.

— Ему можно. Он — дез.

По мгновенно установившейся в зале тишине Северцев понял, что его слова произвели надлежащее впечатление. Возможно, это предупреждение на какое-то время удержит охранников «Феникса» от враждебных действий.

— Три большие кружки! — рявкнул Северцев не допускающим возражений тоном. В случае необходимости он умел придать своему голосу капитанский оттенок.

— И как же он будет пить? — поинтересовался бармен и, не получив ответа, спросил: — Третья-то кому?

— Тебе что за дело? Может, мы гостя ждем! Выполняй заказ! — Северцев швырнул на стойку серебряную монету, на стоимость которой в ином месте мог бы купить целую бочку любого местного напитка. Бармен мгновенно смолк, и перед капитаном с непостижимой, почти космической скоростью появились три кружки пенящегося напитка.

Когда странная пара, покинувшая корабль, исчезла за дверьми космовокзала, меня охватило мучительное раздумье. Само появление здесь этого корабля могло быть хорошо рассчитанной ловушкой, капканом, поставленным специально на меня. Но, с другой стороны, приманка была слишком соблазнительной, и моим противникам это было отлично известно. Корабль — это не только реальная сила, но и возможность связи с Землей… А кроме того, это мой обратный билет. Билет на возвращение. Если здесь моя миссия провалится, если я проиграю «Фениксу» по всем статьям, я смогу хотя бы вернуться.