Скоро это пройдет, и ты будешь двигаться только ко мне.

Продолжая поглаживать ее тело, Кристиан внимательно следил за ее лицом и видел, как часто, прерывисто она дышит. Взгляд его опять упал на ее груди. Коралловые соски были значительно темнее, чем все раскрасневшееся тело. Кристиан хотел потрогать их, но обе руки были заняты, тогда он воспользовался ртом. Его язык закружил вокруг соска, поднимая его в крепкий маленький бутончик. Когда Кристиан начал сосать, Дженни уже стонала. «О Боже, – подумал он, – как же она приятна на вкус!»

Тем временем ладонь, которая была у нее меж ног, прижалась основанием к ее естеству. Непроизвольно дернувшись, Дженни раздвинула бедра, и пальцы Кристиана начали ласкать ее глубже. Господи, она так горяча и так упруга! Она сжалась вокруг него, точно бархатный кулачок. «Скоро, – подумал он, – скоро она сделает для меня все. Абсолютно все!»

Слезы скопились под веками у Дженни, а в желудке нарастало бурление. Палец Кристиана скользнул в нее.

– Пожалуйста, не надо! – хрипло выдавила она сорванным голосом, когда рот Кристиана начал медленно, но верно подбираться к ее второй груди. – Нет! – Она отчаянно замотала головой из стороны в сторону, протестуя против насилия. Его зубы ухватили твердый шарик ее соска, а язык увлажнил его. – Пустите меня, мне плохо! Клянусь, меня сейчас…

Она подавилась подступившей к горлу желчью и, прикрыв рот ладонью, попыталась вывернуться.

Кристиан тут же отпустил ее, потрясенный и напуганный. Сначала он думал, что она опять хочет разыграть его, и приготовился помучить ее за это, но очень скоро понял, что Дженни не притворяется. Она спрыгнула с кровати, зажав рот рукой, и, не обращая внимания на больные ступни, побежала в туалетную комнату. Спустя несколько мгновений он услышал, как ее стошнило.

Кристиан на мгновение закрыл глаза, прижав кончики пальцев к вискам. Все еще ошеломленный гнусностью того, что он делал с Дженни, он медленно поднялся с кровати, заправил рубашку в брюки и прошел за ней в туалетную комнату. Она сидела на полу, нагнувшись над ночным горшком.

– Я принесу тебе воды, – устало сказал он, откидывая волосы со лба.

Дженни хотела сказать ему, что ей ничего от него не надо, но, как только она открыла рот, ее опять вырвало.

Кристиан подошел к умывальнику, налил в стакан свежей воды из фарфорового кувшина и поискал глазами тряпку. Он слышал, как Дженни за его спиной продолжало рвать, и его самого затошнило. Кристиан судорожно сглотнул и зажал уши. Он смочил тряпку и, присев перед ней на корточки, стал ждать.

– Вот, – сказал он, решив, что она уже опустошила желудок, – возьми.

Дженни слабо кивнула и взяла тряпку, не глядя на Кристиана. Вытеревшись, она принялась с аккуратной сосредоточенностью складывать тряпочку, чтобы чем-то занять руки. Наконец он взял тряпку у Дженни из рук и сунул ей стакан с водой. Она прополоскала рот, сплюнула и немного отпила, чтобы притушить жар в горле.

Он протянул руки, собираясь помочь ей подняться. Дженни отшатнулась, стискивая в руке разорванные половинки ворота. Кристиан встал и, выдвинув один за другим ящики с бельем, нашел другую ночную сорочку.

– Надень это, – сказал он, – я подожду в другой комнате. Когда переоденешься, позвони, и я отнесу тебя обратно в постель. – Кристиан почувствовал, что сейчас начнутся возражения. – Я сию же минуту позвоню миссис Брендивайн. Думаю, с ней тебе будет спокойнее. Мне хотелось бы, чтобы ты легла в постель до того, как она здесь появится.

Не успела Дженни вернуться в постель и укрыться одеялами, как в спальню вошла миссис Брендивайн. Лицо Дженни все еще неестественно пылало, но при виде экономки ей удалось изобразить трясущимися губами улыбку облегчения.

– Дженни плохо, ее тошнит, – сказал Кристиан экономке сухим голосом без всякого выражения. – Я сам схожу за Скоттом. Ей еще надо вытащить стекла из ступней. Вот только переоденусь и уйду.

Миссис Брендивайн коротко кивнула Кристиану и склонилась над Дженни.

– Бедная девочка, – заворковала она, щупая лоб Дженни, – немного горячая. Ничего удивительного – после такой-то ночки! Ты была вся промерзшая до костей, когда мистер Маршалл вытащил тебя из твоей комнаты. – Оглянувшись через плечо, экономка обратилась к Кристиану:

– Перед уходом скажите, пожалуйста, миссис Моррисей, чтобы приготовила чаю. – Она быстро окинула взглядом своего хозяина. – Похоже, вам тоже не мешает выпить чашечку. Вам обязательно надо самому идти за доктором Тернером?

–  Обязательно.

– Тогда будьте осторожны! На улице намело три дюйма снега, и Джо сказал, что внизу – добрая четверть дюйма льда. – Миссис Брендивайн нахмурилась, увидев, что Кристиан лишь кивнул в ответ на ее предупреждение и ушел одеваться в туалетную комнату. – Вечно он так! – проворчала она себе под нос. – Никогда не слушает маму-курицу.

Миссис Брендивайн опять посмотрела на Дженни и нахмурилась еще больше, увидев, что девушка избегает ее взгляда. Она взяла руку Дженни и нежно сжала в своих ладонях.

– Ничего, ты у нас быстро поправишься, – сказала она с ободряющей улыбкой, – миссис Брендивайн заботится обо всех своих цыплятках.

Скотт Тернер отложил в сторону медицинский журнал и вопросительно взглянул на вошедшую в спальню жену.

– Ну что, она наконец утомилась? – спросил он. Сьюзен посмотрела на мужа с искренним удивлением:

– Эми заснула, потому что Кристиан ее утомил, а не потому, что утомилась сама. Я уж думала, не оставить ли нам ее на ночь в доме Маршаллов. Тогда Крис понял бы, что не стоило так баловать девочку. Зачем-то подарил ей этого котенка!

– Я и сам удивился, – сказал Скотт, поспешно снимая с себя подозрения, и добавил в защиту Кристиана:

– Он сказал, что оставит его у себя для Эми, если ты не захочешь взять.

– Как будто Эми позволит мне не взять его! И Кристиан отлично знал, что не позволит. Это было нехорошо с его стороны, Скотт. – В голосе Сьюзен прозвучало больше удивления, чем обиды.

Скотт усмехнулся и похлопал по постели рядом с собой:

– Иди сюда, жена! Я буду твоей служанкой.

Сьюзен заметила блеск в глазах Скотта, и сердце ее слегка подпрыгнуло. Мило улыбаясь, она оставила без внимания его протянутые руки и села за туалетный столик, поймав позади своего отражения в зеркале преувеличенно обиженный взгляд мужа. В ответ она очаровательно-капризно выпятила нижнюю губку.

– И все-таки день был чудесный, правда? – спросила она, выдергивая шпильки из своих золотисто-каштановых волос.

– Чудесный, – рассеянно повторил он, глядя, как толстый жгут волос упал с ее затылка.

Тонкие пальцы Сьюзен проворно расплели косу, и вскоре блестящие волосы шелковой шалью легли ей на спину и плечи. По мнению Скотта, волосы были главным достоинством жены. Нет, его, конечно, восхищали миндалевидные глаза и брови вразлет, которые придавали ее облику неуловимую загадочность. Этот налет таинственности мог бы свести его с ума, если бы не одно обстоятельство: зеленые глаза Сьюзен смотрели на мир слишком честно и открыто. Она не умела по-настоящему хитрить и обманывать. Лукавство неизменно окрашивало ее щеки румянцем, от чего россыпь легких веснушек на ее носу темнела.

Взгляд Скотта упал на жемчужное колье, которое Сьюзен перебирала пальцами перед зеркалом. Этой вещью действительно нельзя было не залюбоваться. Искусно подобранные жемчужины изысканно подчеркивали изящную тонкую шею жены. Кристиан превзошел сам себя на этом празднике, подумал Скотт.

– Когда-нибудь я куплю тебе серьги в пару к этому колье, – сказал он.

Сьюзен тут же отпустила колье, перекинула волосы через плечо и принялась расчесывать завитые кончики, вскинув на Скотта озабоченный взгляд.

– Ты же знаешь, я равнодушна к таким вещам, – сказала она, – может, вернуть колье Кристиану? Хочешь, я так и сделаю. Я бы сразу не приняла этот подарок, если бы ты не сказал, что все в порядке. Даже не представляю, куда я буду его надевать. Если люди узнают, откуда у меня этот жемчуг, пойдут пересуды.

– Кристиан хотел, чтобы ты его взяла, – сказал Скотт, – и мы оба знаем почему. Просто он не мог иначе отблагодарить тебя.

– Но он благодарит не меня, а тебя.

– Да, но на моей шее жемчуга смотрелись бы гораздо хуже.

Сьюзен спрятала веселую улыбку и подразнила Скотта кончиком языка.

– И все же это слишком расточительно с его стороны, – сказала она.

– Это колье его мамы.

–  Значит, расточительно и сентиментально, – твердо заявила Сьюзен.

– В один прекрасный день оно перейдет к Эми. Этого и хотел Кристиан – отплатить мне, сделав подарок моей дочери. Было бы нехорошо не принять его. А пока Эми слишком мала для жемчугов, думаю, тебе не стоит отказывать себе в удовольствии поносить их.

Сьюзен не была в этом уверена, но устоять перед доводами мужа не могла. Жемчуга были потрясающе великолепны, и она знала, что в жесте Кристиана нет ничего дурного. Но для очистки совести надо было высказать еще одно, последнее возражение:

– Это колье должно было бы перейти к его жене.

Брови Скотта удивленно поднялись:

– Неужели ты можешь представить себе Кристиана женатым? Я всегда думал, что его вполне устраивает холостяцкое существование. Никаких обязанностей, никакой ответственности перед другим человеком. Он спит с женщинами самого разного толка – от начинающих до падших – и, прости за откровенность, пользуется их услугами довольно часто. Вряд ли он когда-нибудь остепенится.

– Ты что, в самом деле так глуп? – Сьюзен покачала головой и несколько раз провела щеткой по волосам. – А мне кажется, он ужасно