улыбаются.
– Лорел? – спросил он.
Она смутилась и кивнула. Откуда он знает ее? Может, это учитель. А может и нет. Даже совсем маленькие детишки знают, что с чужими разговаривать нельзя.
Она отступила назад. Он не удерживал, а продолжал улыбаться.
– Меня зовут Джо. Твоя сестра велела мне отыскать на сцене самую красивую девочку. «Это и будет Лорел», – сказала она.
Все он врет! Она выглядела ужасно, она это знает! Но все-таки он хороший. Он, наверно, сказал это, чтобы утешить ее. Он же видит, что она плачет. Она шумно всхлипнула.
– На, – сказал он и подал аккуратно сложенный носовой платок из заднего кармана.
– Спасибо, – ответила она, вытирая нос и глаза.
– Ну и порядок. Теперь давай подумаем, где нам сесть и подождать Энни с тетей Долли. Энни прислала меня сказать, что у них все хорошо, но она сама объяснит тебе, почему не смогла прийти на праздник.
Нет, этот человек совсем не казался ей чужим. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, какой он хороший.
И вдруг она вспомнила: Джо! Который подарил омара! Конечно, это он. Очки, волнистые темно-русые волосы, которые он то и дело с серьезным видом прочесывал растопыренной пятерней. Именно такой, как описывала Энни.
Ей показалось, что вокруг стало теплее. И может от этого на нее вдруг навалилась тяжелая усталость.
– С Энни, значит, ничего не случилось? – переспросила она. – И с тетей Долли тоже? – И с трудом подавила зевоту.
– В общем, ничего. Они просто… Да она сама расскажет. Одним словом, беспокоиться не о чем. Не успеешь оглянуться, как Энни уже будет дома. Поэтому нам лучше тоже поехать домой и подождать ее там. Как ты думаешь?
– Да, так лучше, – согласилась Лорел и зевнула. – Вы тогда увидите, какая у нас елка. Это та которую вы подарили.
– Я? Когда это?
– То есть вы подарили омара а Энни сменила его на елку.
Какое-то мгновение Джо недоуменно смотрел на нее, затем расхохотался.
– Ну и дела! Ох и хитроумная у тебя сестрица! – Он присел на корточки так, чтобы она могла заглянуть в его глаза, и положил руки ей на плечи. – Она рассказала мне… что вы сбежали из» дома и приехали сюда. По-моему, вы ужасно отчаянные девчонки!
Лорел снова вздрогнула. Он знает? Энни сказала ему! Но ведь она хотела никому не говорить, кроме тети Долли.
– Вы никому не скажете? – прошептала она. Джо все так же серьезно и твердо смотрел на нее, как бывало мисс Родригес, когда стоя перед классом, читала с ними Символ Веры.
– Нет, – ответил он. – Я никому не скажу. И она поверила.
Повернувшись на каблуках, он поднялся и стал еще выше, чем был. Лорел смотрела на него снизу с уважением. Он подал ей руку, и она не колеблясь приняла ее. Большая, теплая и сухая ладонь укутала ее маленькую ладошку со всех сторон, дав ощущение защиты.
Ей вспомнился Рождественский Санта-Клаус, толстый эльф в красном полушубке и с пушистой белой бородой. Она думала, что он действительно есть на свете. Но теперь ей показалось, что он выглядит совсем не так, как его рисуют. Он вовсе не старый, не коротышка и без бороды. Он, наверно, высокий и молодой, ненамного старше Энни. И носит вылинявшие джинсы и голубую футболку, застиранную чуть не добела. И еще у него большие, съезжающие на кончик носа очки. И глаза, в уголках которых появляются складочки, когда он улыбается.
Провожая глазами уходящего Руди, Долли спрашивала себя: «Интересно, поверил ли он?»
Чувствуя легкое головокружение, она оперлась рукой о прилавок одновременно с облегчением и с тревогой. Не переиграла ли она? Была ли убедительна? А после того, как сказала, что не имеет ни малейшего представления, куда делись племянницы, может быть, надо было сделать предположения о том, где они, порассуждать об этом побольше? А вдруг ее чрезмерная приветливость насторожила его? Бог знает… Руди был ей всегда неприятен, и в прежние времена она не очень-то старалась скрыть это.
Они познакомились на большом пикнике в Беверли-Хиллз, куда ее пригласил Вэл. Когда Вэл представил ей уродливого, напоминающего выкорчеванный пень гнома как своего брата, она была уверена, что это шутка. Найти хоть какое-то сходство между этими двумя было практически невозможно. Потом Руди застал ее в беседке, куда она скрылась, чтобы прийти в себя от множества кавалеров. Он был изрядно пьян, и в поросячьих глазках ясно проглядывало желание.
– Ты зря теряешь время с Вэлом, – сказал он тогда. – Он любит совсем не тебя.
Краска бросилась ей в лицо, и, не успев подумать, она воскликнула:
– А кого?
Он ухмыльнулся и выплеснул в траву остатки виски из своего стакана.
– Самого себя. Исключительно. И можешь мне поверить, такого соперника тебе нипочем не обскакать.
И теперь, стоя у себя в магазине, обхватив руками дрожащие плечи, она думала: «Он грубый, по умен. Не потому ли Вэл прислал его сюда?»
