Энни, решившая извлечь максимальную выгоду для своей фирмы, предложила приготовить для приема десерт. Она подумала, что надо еще раз спросить у Тэнси, не был ли кто-нибудь включен в список приглашенных в последний момент и, кроме того, послать экземпляр книги о шоколаде Хаймену Фельдеру вместе с приглашением на прием.
Да, она должна сосредоточиться на Фельдере и ни на что не отвлекаться, и поэтому сейчас у нее не было ни минуты, чтобы встретиться с Джо.
Энни вышла из кухни и быстро пошла по фабрике, заходя в цеха, заставленные большими разделочными столами с полками снизу, стоящими впритык друг к другу, как стены в лабиринте. Рабочие в белых фартуках и белых кепках бегали от одного стола к другому с подносами с тонкими, как бумага, листами шоколада, ириса с фисташками, с облитыми шоколадом апельсиновыми дольками, пролине, карамелью и готовыми шоколадными конфетами, которые осталось только положить в коробки. Безукоризненно чистые печки, духовки, глубокие раковины, мешалки, тигели, одна старая и две новые глазировочные машины стояли вдоль одной стены большого помещения, в котором, как сказал Эммет, когда впервые привел ее сюда, находилась раньше большая шляпная мастерская.
Она увидела пухленькую темнокожую Нетту, которая несла целый поднос печенья «дамские пальчики». Интересно, положила ли Нетта картон на противень, прежде чем класть печенье в духовку. Ведь последние несколько порций были суховаты, а картон сохраняет влагу. Взгляд ее упал на стеллаж с деревянными ящиками. Эти грейпфруты придется выбросить, если они не будут использованы в ближайшее время. Даже для приготовления цукатов кожура должна быть свежей. Она не должна быть жесткой.
Энни подошла к столу, за которым стоял Дуг, он нахмурился, и его тяжелые черные брови соединились вместе и образовали одну лохматую линию. Он возился с одним из ленточных конвейеров – пустые формы стояли на одном конце, ожидая, когда машина заработает и их заполнят жидкой шоколадной массой. После того как формы «верхушки» будут охлаждены и высушены, их заполнят различными кремовыми начинками с добавлением ликера, а затем сверху закроют нижним слоем. Но конфет не будет, если Дугу не удастся заставить конвейер работать. Черт возьми, следует позвонить в фирму-производитель и попросить прислать кого-нибудь.
Она сказала Дугу, чтобы он продолжал ремонтировать, и подошла к рабочему столу, за которым в большом медном чане Лиза плавила сахар для шоколадно-ореховой крошки. Интересно, распаковали ли рождественские формы? Лиза, в белой сетчатой шапочке и фартуке, сказала что-то, но из-за рева машин и стука подносов и кастрюль ничего не было слышно. Вытянув испачканную шоколадом руку, Лиза показала на полки вдоль восточной стены. Очень высоко на одной из полок Энни нашла коробку, а в ней то, что искала, бесценный набор чугунных форм. Здесь была форма в виде Санта-Клауса, эльфа в панталончиках и в шапке-чулке на голове, ангела с надутыми губками и несколько форм в виде обнявшихся котят. Она выкопала их два года назад в антикварном магазине на Портабелло-роуд в Лондоне и тут же влюбилась в них. В то же Рождество она отлила сто шоколадных заготовок в каждой, и они были распроданы в первый же день. Теперь такие шоколадки составляли основную часть ее продукции в праздничные дни. Пока до праздников было еще далеко, но не будут ли они хорошим украшением ее экспозиции на ярмарке?
Энни на мгновение закрыла глаза и постаралась представить себе, в каком месте на экспозиции она разместит эти праздничные угощения. Она настолько погрузилась в свои мысли, что не услышала звука шагов сзади.
– Энни!
Она повернулась и вздрогнула:
– Джо?
– Извини, я не хотел мешать тебе, – улыбаясь своей едва заметной улыбкой, он протянул ей руку ладонью вверх, как бы желая этим жестом выразить свои извинения. На нем были выцветшие джинсы и шерстяной фланелевый пиджак, надетый поверх синего матросского свитера. Хотя в воздухе сильно пахло какао и ванилью, она почувствовала исходящий от него запах крови и древесных опилок, он, видимо, шел с мясного рынка. – У тебя есть пара минут? Ты не хотела бы пройтись?
У Энни было множество дел, и тем не менее она кивнула:
– Конечно, почему бы и нет?
Выйдя на улицу, она обрадовалась, что сказала «да». Уже наступила осень, но до этой минуты она того не замечала. Вся дорожка около здания была усыпана листьями, а прозрачное небо было мятно-синим, как лосьон после бритья. Заходящее солнце все еще ярко сияло, освещая золотистым светом старые заводские и фабричные постройки. Джо повернул голову так, что ветер дул ему в лицо. На стеклах его очков поблескивали лучи солнца. Она увидела в них отражение облака. И вдруг заметила седину в его светлых волосах. Это потрясло ее.
Они молча шли рядом по Вашингтон-стрит. Джо был так спокоен, что Энни начала волноваться. Нет сомнения в том, что он пригласил ее прогуляться с ним не ради того, чтобы доставить себе удовольствие. Наверное, что-то случилось… что-то такое, о чем он хотел поговорить с ней.
Что-нибудь насчет Лорел? Энни подозревала, что что-то у них не ладилось. Хотя ее сестра ничего не рассказывала, но, когда она говорила о Джо, в ее голосе появлялись какие-то излишне жизнерадостные интонации, как будто она хотела убедить Энни, что все в ее браке было отлично и лучше быть не может.
«Возможно, мне только кажется, что у них есть какие-то сложности». Может, в глубине души ей и хотелось верить в то, что отношения между миссис и мистером Догерти не были хорошими на все сто процентов? Может быть, Лорел чувствовала это и ничего ей не говорила? Несмотря на то, что они были теперь очень близки и часами разговаривали по телефону. Тем не менее между ними сохранялась дистанция.
Они дошли до Мортон-стрит и, повернув за угол, пошли по направлению к Гудзону. Солнце теперь светило им прямо в лицо. В этой части города когда-то были склады и огромные типографии. Но сейчас Энни то здесь, то там замечала строительные леса, возведенные вокруг закопченных зданий, и рабочих со строительными материалами и тачками цемента. Эти здания собирались превратить в жилые дома, где будут жить дети, а может, даже и внуки тех, кто когда-то работал здесь по четырнадцать часов в день. Боже, здесь все так быстро меняется! Все движется вперед, кроме нее?
Наконец Джо повернулся к ней и сказал:
– Моему отцу становится хуже.
– Джо… я тебе сочувствую. – Энни очень хотелось взять его за руку, но она сдержалась.