— Мы обсуждаем дела, — возразила Клаудия.

Джо заметил, как покраснели ее щеки при этих словах. Хотя почему бы им не посидеть в ресторане после работы? В этом не было ничего из ряда вон выходящего.

— Понятно, — сказал Дэн с усмешкой, как если бы поймал их на продаже секретного рецепта приготовления кофе конкурентам. — Ну что ж, приятного вам обоим вечера.

Джо почувствовал облегчение, когда Дэн ушел.

— Ты огорчена, что нас увидели вместе? — спросил он.

— Я не хочу, чтобы кто-нибудь знал, — ответила она, опустив глаза.

— Почему? Какое это имеет значение? Мне, например, абсолютно все равно, если кто-то узнает о наших встречах, о том, что это мой ребенок.

Женщина за соседним столиком обернулась и посмотрела на Джо. Он понял, что разговаривает слишком громко, и покачал головой.

— Извини, — сказал Джо. — Постараюсь больше не смущать тебя при людях. Наедине — другое дело, — добавил он вполголоса. Он думал о том, как повезет ее к себе домой, что, может быть, она попросит его расстегнуть молнию на платье… Она в этом облегающем черном платье, с нежной белой кожей на груди, длинными ногами заставила в этот вечер его сердце биться сильнее.

Все эти годы он толком не замечал ее, не замечал, как она слегка закусывает при волнении нижнюю губу, как хмурит брови, как темнеют ее карие глаза, когда она надевает что-то темное.

Он думал, что она похудела, но это впечатление создавали ее деловые костюмы, которые она носила на работе. Сейчас же он видел, как округлилась ее фигура. Кожа была как фарфоровая, ему до боли захотелось дотронуться до нее. Захотелось снять с нее платье, увидеть грудь, чуть округлившийся живот, обнаженные ноги. У него осталось достаточно воспоминаний о той ночи в кабинете, чтобы желание его стало мучительным.

Сработал ли его план? Был ли это тот романтический вечер, о котором говорил Энди? Джо никогда раньше не сомневался в своих чарах. Но это было до сегодняшнего вечера. До того, как это стало важным. Он понял, что сейчас думает не о женитьбе, а о том, чтобы заняться с ней любовью. Но не на диване в кабинете. На этот раз он хотел сделать это на своей огромной кровати. Не в прокуренном кабинете, а в наполненной свежим воздухом комнате. Не в спешке срывая с нее одежду, а наслаждаясь каждым мгновением, чтобы она поняла, как сильно он хочет ее.

Джо всегда умел соблазнять женщин. Он знал правила. Он пользовался успехом. Так почему же он так нервничает, думая о Клаудии? Почему так беспокоится, что она откажет ему?

Они закончили ужин и вышли из ресторана. Теперь ему надо было отвезти ее домой в том же хорошем настроении. Они стояли на тротуаре перед рестораном, ожидая, когда служащий подгонит его машину. Джо с трудом сдерживал нетерпение. Ему было необходимо сказать что-нибудь. Ему необходимо было знать, о чем она думает.

— Клаудия, — мягко произнес он, обняв ее, — я хочу тебя.

Машину подогнали, прежде чем она успела ответить. Или она не захотела отвечать? Он сознавал, что гонит машину слишком быстро, почти на предельной скорости. Она сидела рядом, глядя в окно и не произнося ни слова. О чем она думает? Чувствует ли она к нему вообще что-нибудь? Было ли то, что произошло между ними, просто случайностью, о которой она теперь жалеет? Столько вопросов и ни одного ответа.

Когда они подошли к входной двери, Джо весь горел. Он не мог ждать ни одной минуты. Она направилась к своей спальне, но он схватил ее за руку и притянул к себе.

— Еще слишком рано ложиться спать. Одной, — произнес он.

Клаудия посмотрела на него своим пристальным, глубоким взглядом, такая близкая, но в то же время такая далекая.

— Именно это принесло нам столько неприятностей, — напомнила она.

— Это моя вина. Надо было воспользоваться презервативом. Но теперь он нам не нужен.

— Почему? — спросила она.

— Почему? Потому что ты беременна, — сказал он.

— Нет. Почему ты решил заняться со мной любовью?

— Потому что ты самая прекрасная, желанная и сексуальная женщина, какую я когда-либо встречал. Не понимаю, почему я не видел этого раньше. Ты же была рядом, в соседнем кабинете, а я не замечал тебя. — Он провел пальцем по ее щеке.

Она побледнела и медленно и печально покачала головой.

— Я не могу дать тебе этого. Это было бы неправильно.

Он чуть не задохнулся.

— А в тот раз тоже было неправильно? — спросил он.

— Я не справилась с собой, — ответила она. — Но сейчас я могу справиться. Теперь я знаю, чего хочу.

— Скажи мне.

Она покачала головой.

— Скажи, что просто не хочешь меня, — потребовал он. И вдруг поцеловал ее долгим и глубоким поцелуем, почувствовав, как она обмякла в его руках и ее губы ответили на поцелуй. Он стал целовать ее быстрее, глубже, упоеннее, она вздохнула, уже сдаваясь, и с той же страстью отдалась этой игре. Она стала мягче, слаще, он желал ее так, как никого и никогда не желал в своей жизни.

Его руки скользнули по ее телу, обхватили бедра и прижали к себе.

В тот раз, когда они были близки, Клаудия была под действием выпитого шампанского. Сейчас у нее не было этого оправдания. Оба они понимали, что делают, и все же мозг Клаудии после поцелуя как будто окутали туманом.

Джо знал толк в поцелуях. Как и в искусстве соблазнения женщин. И тем не менее она находится в его квартире, в его объятиях. Он ведет себя так, как будто она единственная женщина, но на самом деле она прекрасно знает, что она просто одна из многих. Правда, он вряд ли кому-то еще делал предложение. Не сделал бы его и ей, если б она не была беременна. Она была убеждена, что он поступил бы так же с любой, носящей в себе его ребенка. И было непонятно, хорошо это или плохо для нее.

Сила его возбуждения удивила и насторожила ее. Клаудия понимала, что надо уйти, но не могла сдвинуться с места. Она почувствовала, как он расстегивает молнию на ее платье, потом платье упало к ее ногам.

Она услышала его стон, когда он расстегнул бюстгальтер и освободил ее грудь. Потом остановился и перевел дыхание.

— Пойдем в мою комнату, — сказал он.

— Не могу, — выдохнула она.

— Тогда пойдем к тебе, — сказал он. Клаудия не сказала ни «да», ни «нет». У нее вдруг будто оледенели голосовые связки, кроме того, она была совершенно не в состоянии принимать решения. Она повернулась и пошла в свою комнату в одном бюстгальтере и трусиках, оставив платье на полу. Джо последовал за ней. Ее комната, некогда предназначавшаяся для гостей, теперь была полностью ее — от новых занавесок на окне до картин на стене и запаха ее духов. Кровать застилало яркое цветастое покрывало. Тут было ее прибежище. Она пришла сюда по его приглашению и была благодарна ему за это. Но благодарность — слабая причина для занятия любовью. Конечно, нельзя сказать, что она не колебалась. Ничего она так не хотела, как раскрыть ему свои объятья и сердце, показать, как сильно она его любит. Но она не могла. Не могла заниматься любовью с Джо ни здесь, ни в каком-либо другом месте. После того раза она слишком много страдала. Клаудия поклялась себе, что никогда больше не пойдет на это.

— Извини, — произнесла она дрожащим голосом, — я не могу.

Он кивнул. Его лицо окаменело, между бровями залегла складка.

— Хорошо, — сказал он. — Ты имеешь в виду никогда, или только сейчас?

— Не знаю. — Она обхватила себя руками, но дрожь унять не смогла.

— Спокойной ночи, — глухим голосом произнес он, повернулся и закрыл за собой дверь. Она бы поняла, если б он просто захлопнул ее за собой. В конце концов, она позволила ему думать, что желает его с такой