Продолжая гладить ее в самом сокровенном месте, он наклонил голову и слегка потерся носом о ее щеку, потом перешел к подбородку, вниз по шее, уткнулся лицом в бархатистую кожу ее плеча. Глубоко втянул воздух и медленно и громко выдохнул.

– Мне нравится ваш свежий, женственный запах, – прошептал он и снова глубоко втянул воздух.

Миллисент казалось, что она вот-вот перейдет за край чего-то, и она не могла остановиться. Бессознательно она начала двигать нижнюю часть своего тела в одном ритме с движениями его пальцев.

А Чандлер уже целовал ее груди; взяв губами сначала один, потом другой розовый кончик, он пососал их. Миллисент была податливой и оцепеневшей от немыслимого наслаждения, которое нарастало в нижней части ее живота. Все, что делал Чандлер, было так ново для нее, что она с трудом переводила дыхание и не могла остановить спазмы вожделения, сжимающие ее мышцы.

– Мне нравится, какая вы на вкус, – пробормотал Чандлер ей в грудь. Он лизнул языком ее горячую кожу. – Никак не могу вами насытиться.

Миллисент обвила руками его шею и теснее прижалась к нему. Его прикосновения, его слова были восхитительны, но она знала, что ей нужно большее. Ей мучительно хотелось снова ощутить его в себе.

Она сказала еле слышно:

– Я чувствую то же самое, лорд Данрейвен. Но боюсь, что вы меня дразните.

– Дразню вас? – спросил он между двумя быстрыми поцелуями, от которых ее тело приподнялось ему навстречу. – А я-то думал, что я люблю вас словами и ласками.

– Вряд ли я смогу и дальше выносить ваши слова и ласки. У меня такое ощущение, что я взорвусь, если вы не поцелуете меня глубоко и... – Она замолчала. И что?

– Не наполню вас? – договорил он.

Миллисент понимала – Чандлер думал, что ей хочется его нежных прикосновений и ласковых слов и что, будучи леди, она должна была бы удовольствоваться этим, но ей хотелось большего. Ей не нужен был джентльмен. Ей нужен был Чандлер, мужчина большой и сильный, который взял бы ее так, как взял на диване.

– Да, да, милорд, наполните меня.

Вдруг Миллисент задохнулась и выгнулась под его рукой резким движением. Она спрятала лицо на его плече, а волны взрывного ощущения рванулись сквозь нее, а потом перешли в приятную дрожь.

– Чандлер! – Она прошептала его имя, прежде чем рухнуть на ковер бездыханной и обессиленной.

Не давая ей времени опомниться, Чандлер вытянулся на ней и впился в ее губы. На этот раз поцелуй был горячим и требовательным, он целовал ее глубоко, грубо, сминая ее тело и губы. Миллисент нравилась его агрессивность. Она отдавала ему поцелуй за поцелуй, прикосновение за прикосновение, дыхание за дыхание.

Она раздвинула ноги, и он ворвался в нее. Миллисент выгнулась ему навстречу, она приняла его всего и сразу. Она слышала, как он задышал чаще, ощутила, что он дрожит, и обрадовалась, что может доставить ему удовольствие. Она присоединилась к алчному ритму его тела. Между тем удары его становились сильнее и сильнее, до тех пор пока она не остановилась и не закричала, снова задохнувшись от невыносимого наслаждения.

Чандлер накрыл ее губы своими и впитал в себя ее крик восторга. Он двигался еще несколько мгновений, а потом остановился и прошептал:

– О, Миллисент, вы такая удивительная, такая красивая, такая волнующая!

– И вы тоже, – ответила она и уткнулась носом ему в шею.

Он лежал на ней, горячий и тяжелый. Она медленно провела руками по его спине до ягодиц и обратно вверх к плечам. И подумала, что хотела бы держать его так вечно.

Чандлер поднял голову и усмехнулся той самой понимающей усмешкой, которую она уже знала и любила.

– Это было лучше, чем в тот раз?

– О да! Я не могу этого объяснить, но я испытала необыкновенные чувства. Что это было?

– Вы испытали то, что называется высшей точкой любви.

– От этого действительно захватывает дух, правда?

– У меня захватило. Мне кажется, я никогда не чувствовал такого удовлетворения.

– М-м. Мне нравится такая характеристика происходящего. Я тоже чувствую себя совершенно удовлетворенной.

Он хмыкнул.

– Так и должно быть.

Миллисент вздохнула, ей хотелось еще немного понежиться в объятиях Чандлера, прежде чем начать думать о том, что ей делать дальше, но она знала, что уже пора. Миллисент не хотелось думать ни о возвращении к тетке, ни об отъезде домой, в Ноттингемшир. Она не хотела думать, что ей никогда больше не испытать того, что она испытала с Чандлером. Но подумать об этом следовало. Теперь, когда все для нее закончено, чем быстрее она вернется к своей прежней жизни, тем будет лучше для нее.

Она пошевелилась под тяжелым телом Чандлера.

– К моему большому сожалению, мне пора домой. Иначе леди Беатриса пошлет Филлипса искать меня.

Чандлер приподнялся на локте, посмотрел на окно, а потом заглянул ей в глаза.