же… Эрик, оставайся здесь, мы с Дианой отойдем в сторону. – Подхватив девушку под руку, маг стал пятиться в глубину тоннеля.

– Черт возьми, я же ничего не вижу в темноте! – донесся недовольный голос Эрика. – Оставил бы хоть факел!

– Хорошо, что напомнил. – Берсень оглядел стену и, выбрав выщербленный участок, воткнул туда факел.

– Что происходит, Берсень? Ты пугаешь меня, – прошептала Диана.

– Я чертовски устал, – продолжал ныть Эрик. – Еще эти чертовы железяки на мне. И этот чертов меч. Господи, зачем я ввязался в эту гнусную историю?! Берсень, что мне делать? Я едва передвигаю ноги!

– Успокойся, Эрик. Отвлечешь ненадолго противника, и я с ним быстро разделаюсь.

– Что еще за противник?

– Скоро увидишь.

– Но я не могу сражаться! Я слишком устал!

– Тебе и не придется сражаться, – тихонько, так, чтобы Эрик не услышал, отозвался маг.

– Берсень, – шепнула Диана, – что проис…

Из темноты донеслось глухое звериное рычание.

– Берсень! – заорал Эрик. – Это еще что за тварь?! Я ничего не вижу!

– Тебе не нужно видеть, – снова тихо отозвался Берсень.

Его взгляд был устремлен во мрак, но, сколько Диана ни напрягала зрение, она так ничего и не увидела.

– Берсень, черт тебя дери! Я иду к тебе! Я не собираюсь… – Рычание раздалось недалеко от Эрика, и он осекся. – Дьявольщина, – сдавленно выдавил он. – Гореть тебе в аду, чертов маг!.. А ты, тварь, давай иди сюда! Ну же, давай! Сейчас ты у меня получишь!

Он взмахнул мечом крест-накрест и даже шагнул вперед. В ту же секунду в воздухе мелькнуло мощное звериное тело, и Эрик плюхнулся в воду, подняв тучу брызг. Тут же вскочил, размахивая руками, и наконец разглядел зверя. Перед ним готовился к прыжку райгер.

– Дитус! – заорал виконт. – Дитус!

Райгер прыгнул. Эрик попытался ударить мечом, но зверь оказался быстрее, и Эрик с головой погрузился в воду. Тотчас забарахтался, забулькал, наконец вынырнул на поверхность и судорожно вздохнул. Лев снова налетел на него, вцепился зубами в шею и стал трясти, иногда бухая жертвой об стену.

– Боже! – ахнула Диана. – Он его убьет!

Берсень наблюдал за происходящим с нескрываемым интересом и, по мнению девушки, даже получал от этого удовольствие.

– Берсень, сделай же что-нибудь! – Она возмущенно толкнула его в плечо.

– Успокойся, ничего с ним не случится. Он сам сказал, доспех из лучшей карнелийской стали, ничего ему не будет… И не отвлекай меня больше!

– От чего?! От этого зрелища?!

Берсень полоснул по ней взглядом, и Диана тотчас смолкла. Почему-то все заготовленные слова показались ей глупыми. Почему-то кричать и чего-то требовать ей расхотелось. И еще она вспомнила этот взгляд – так же иногда смотрел Арнор, когда хотел успокоить разбушевавшуюся молодежь. Но если во взгляде Арнора сквозило что-то теплое, почти отеческое, то взгляд Берсеня был холоден и беспощаден, как карнелийский клинок.

Вздохнув, Диана отвернулась. Смотреть на мага не хотелось, а на райгера и Эрика – не было сил. Чтобы не слушать диких воплей виконта и глухого звериного рычания, она даже прикрыла ладонями уши.

Было страшновато. Но не за себя, ибо рядом с магом она чувствовала себя в полной безопасности. Ее пугал сам Берсень. Она не понимала, что он задумал. И было немного жаль Эрика. Как-никак он пришел, чтобы спасти Берсеня, а тот… А тот стоял сейчас и просто смотрел. С ледяным спокойствием. И довольной ухмылкой.

Впервые в жизни Диана задумалась над тем, что денно и нощно твердили ей в университете, на курсе «Антимагии». То, что она воспринимала всегда как антимаговскую пропаганду, сейчас оказалось наполненным смыслом. «Опасность магии не только и не столько в том, что маг способен погубить человека и его душу, – всплыло у нее в памяти. – Куда большую угрозу представляет другое. Маг видит в каждом человеке не создание Божье, а лишь инструмент для своих целей. Как бы они ни лгали вам, как бы ни маскировали свои цели и желания, помните, для магов вы все – просто вещь. Которой можно попользоваться. А потом выбросить».