Разница в обращении с индейцами в Лигурии и на Королевском дворе бросалась в глаза. В первой царствовали спокойствие и порядок; во второй – побои и пытки; тут рабочее население оставалось верным своему господину; там ежеминутно редели ряды рабочих от побегов.

Однажды вечером Энрико стоял у живой изгороди кустов кассавы и выбирал коренья для приготовления муки. Он покончил со своей работой, когда уже наступили сумерки и пошел по саванне, чтобы на досуге взглянуть на скот.

Вдруг что-то зашуршало в траве. Ему показалось, что то были осторожные шаги человека. Энрико остановился. Из высокой травы вышла индеанка, робко осматриваясь по сторонам. Энрико вздрогнул.

– Что тебе здесь нужно, Ара? – спросил он, узнав в девушке одну из недавно приведенных с гор работниц.

– Спаси меня! – умоляющим голосом сказала она, падая перед ним на колени.

– Что тебе угрожает? – спросил он, глядя на тихую саванну.

– Каллинаго мучает меня! Я ненавижу его; он хочет погубить меня.

Энрико покачал головой.

– Я не могу тебе помочь! – печально ответил он. – Ты должна бежать в горы. Здесь тебя найдут и угонят дальше. Пойдем, сядем на траву и подождем, пока наступит ночь, а потом я тебе покажу дорогу.

– Куда? – с горечью спросила девушка. – Разве ты не знаешь, что наша деревня выжжена. О, эти караибы, которых привел сюда белый, распорядились по-своему, они жгли и убивали! У меня нет более родины! Только ты можешь спасти меня! – вскричала она и крепко прижалась к молодому человеку.

– Я? – медленно произнес он с горьким смехом. – Как могу я избавить тебя от Каллинаго и Кастанеды!.. Впрочем, погоди! – вскричал он радостно.

И взяв девушку за руку, он направился к дому Маркены.

Взошла луна, бросая серебристый свет на широкую, как море, саванну, на горы, вырисовывающиеся во мраке своими темными очертаниями, и на бедных индейцев, которые с бьющимся сердцем шли к веранде.

Маркена сидел погруженный в свои мысли. Он был один; Кастанеды в этот день не было у него; он ушел в форт. В душе Маркены происходила борьба. Он тяготился этим соседством караибов и их хозяином, мнимым любителем полевого хозяйства!

Кроме того, это соседство деморализовало его слуг и грозило уничтожить все плоды его тяжелого труда. По ту сторону невысокого гребня гор Маркена отыскал прекрасную плодородную долину. Доступ в нее был немножко труден; но зато там, вдали от злых людей, он мог жить, как в раю, тихо и спокойно.

Что, если он теперь скажет, что земля саванны недостаточно плодородна и он хочет ее оставить? Что было бы, если бы он разрушил хижины и переселился из Королевской области. Правда, он должен будет там начинать все сызнова; но туда, в отдаленную долину, за ним последовали бы только одни верные рабочие. И чем больше он думал об этом, тем более увлекался этой мыслью.

Но может ли он быть уверен, что за ним не последует никто. Ведь сосед его Кастанеда последовал же за ним и поселился в этом уголке Королевской области, хотя не имел ни малейшей склонности к жизни плантатора. Уж не узнал ли Кастанеда его тайну? О кресте на карте был уже раз между ними разговор; но ведь о золотых рудниках не было сказано ни слова.

Тайна его была спрятана в сундуке. Положим, Кастанеда оставался здесь несколько часов один, когда приехал с Хойедой, но сундук был заперт и Маркена нашел в нем все в порядке, когда после отъезда гостей осмотрел свое помещение.

Но теперь он уже не мог избежать того, чтобы какой-нибудь сосед не зашел к нему в его отсутствие и не стал бы рыться в его вещах. Хорошо, что он переставил крест на карте и спрятал собранное золото в другое место. Оно хранилось в лесу в дупле до поры до времени в ожидании того, для кого предназначено.

Маркена не ошибался, заподозрив, что Кастанеда поселился здесь только затем, чтобы наблюдать за ним. Он действительно следил за каждым его шагом; во время его прогулок в горах, перед Маркеной нередко неожиданно вырастала фигура Кастанеды или его доверенного караиба Каллинаго. Встречи эти были всегда случайны, как они говорили, но Маркена думал иначе. Перестанет ли Кастанеда следить за ним, если он переменит местожительство или он будет следовать за ним как тень?

Эти мысли волновали Маркену, когда при свете луны он увидел идущих к дому Энрико и Ару.

Приблизившись, девушка бросилась перед ним на колени и подняла руки, как бы умоляя о помощи.

– Энрико, что это значит? – спросил он с изумлением. – Кто эта девушка? Откуда пришла она?

– О, господин, она бежала от Каллинаго и просит тебя защитить и спасти ее!

Маркена нахмурил брови. Значит, это невольница Кастанеды, бежавшая в Лигурию искать защиты. Энрико и девушка преувеличивали его власть. Скорее его невольник мог искать защиты в Королевском дворе, потому что, в случае спора, Маргарит всегда стал бы на сторону Кастанеды. Но Маркена не хотел лишать их всякой надежды, не узнав причины бегства Ары.

То была длинная и печальная история: нападение, пожар, похищение людей и ужасные притеснения. Маркена был тронут и с участием смотрел на своего слугу, который горячо просил за девушку. Печальное лицо его осветилось улыбкой.

– Ты, Энрико, слишком горячо просишь за чужую рабыню, – сказал он. – Я знаю только одно средство для ее спасения. Хочешь взять ее себе в жены?

Краснокожий слуга оставался безмолвным. При слабом свете месяца нельзя было узнать, выражало ли лицо его радость или удивление, но Ара бросилась к ногам Маркены и, обняв его колени, горячо благодарила его.

– Если ты согласен, Энрико, – сказал Маркена, – то веди Ару в одну из хижин и пусть она останется там до тех пор, пока я не позову ее. Завтра я поговорю с ее господином.

Энрико и Ара ушли. Они были счастливы. Как будто с неба упало на них это счастье; но тот, который дал им его, печально ушел в свою спальню. Он еще не знал, удастся ли ему умилостивить Кастанеду. Правда, он