пальто.

Если Шифферу и требовалось последнее доказательство, то он его получил. Четыре луны. Турков, которым известно значение этого символа, можно пересчитать по пальцам одной руки. Истина превосходила все мыслимые и немыслимые догадки.

Теперь он понимал, кто такая эта самая Дичь.

И почему турецкая мафия пустила по ее следу Волков.

– Давайте вернемся к полицейским, – бросил он, пытаясь сдержать возбуждение. – Что они говорили, забирая ее?

– Ничего. Предъявили ордер – только и всего.

– Как выглядели эти люди?

– Великаны. В дорогих костюмах. Типичные телохранители.

Цепные псы Филиппа Шарлье. Куда они ее увезли? В Центр административного задержания? Неужели ее выслали? Известно ли сотрудникам Управления по борьбе с терроризмом, кто такая на самом деле Зема Гокальп? Нет, с этой стороны опасаться нечего. У похищения, как и у всей этой загадочной истории, иные причины.

Он поблагодарил врача, прошел по красной дорожке и спросил, обернувшись от двери:

– Если предположить, что Зема все еще в Париже, где бы вы стали ее искать?

– В сумасшедшем доме.

– Но она пришла в себя, разве нет?

Врач-верзила усмехнулся.

– Я неточно выразился. Эта женщина не просто пережила страх. Она встретилась лицом к лицу с воплощением Ужаса. Человеческое существо просто не способно вынести того, что выпало на долю моей пациентки.

Офис Филиппа Шарлье находился в доме № 133 по улице Фобур-Сент-Оноре, недалеко от Министерства внутренних дел.

Стоявшие в двух шагах от Елисейских Полей доходные дома скрывали за буржуазными фасадами строго охраняемые правительственные бункеры.

Жан-Луи Шиффер прошел через ворота в парк. Квадратный, мощенный серым булыжником двор четкостью линий и стерильной чистотой напоминал буддийский сад; аккуратно подстриженные изгороди из бирючины образовывали непроходимый заслон, ветви деревьев напоминали культи калек. «Не поле битвы, – подумал Шиффер, – а замок лжи».

В глубине стоял особняк под черепичной крышей с застекленной верандой на черном металлическом каркасе. Белый фасад украшали карнизы, балконы и каменная резьба. «Ампир», – вынес приговор Шиффер, заметив установленные в нишах круглые амфоры с лавровыми деревьями. Так он называл все архитектурные стили, возникшие после эпохи средневековых донжонов и бойниц.

Двое полицейских в форме, дежурившие у входа, двинулись ему навстречу.

Шиффер назвал имя Шарлье. Он не сомневался, что комиссар, несмотря на поздний час, сидит за столом в своем кабинете и при свете лампы придумывает всякие каверзы.

Один из дневальных связался с кем-то по рации, не выпуская Шиффера из поля зрения, выслушал ответ, изучая цепким взглядом лицо посетителя. Потом его провели через металлоискатель и обыскали.

Он пересек веранду и оказался в большом каменном зале.

Второй этаж, – сообщили ему провожатые.

Шиффер направился к лестнице со стертыми гранитными ступенями и мраморными перилами, у подножия красовались два канделябра из кованого железа. Звук его шагов разносился гулко, как в церкви.

Он усмехнулся: охотники за террористами денег на украшательства не жалели.

Декор второго этажа выглядел более современным: деревянные панели с накладками красного дерева, коричневый ковер. Оставалось преодолеть последний заслон в глубине коридора.

За перегородкой из бронированного стекла стояли на посту четыре агента в черных кевларовых комбинезонах и бронежилетах, вооруженные пистолетами, гранатами и прочими опасными «игрушками». Каждый держал в руках короткоствольный автомат.

Увидев подобную стражу, даже дурак догадался бы, какая важная шишка комиссар Филипп Шарлье.

Шиффера снова обыскали, Шарлье на сей раз предупредили по переговорному устройству, и старый сыщик оказался у дверей с медной табличкой. Учитывая ситуацию, стучать было не обязательно.

Зеленый Исполин сидел за массивным дубовым столом, он был без пиджака. Поднявшись навстречу гостю, комиссар расплылся в широкой улыбке.

– Шиффер, старина Шиффер…

Полицейские обменялись молчаливым рукопожатием. Шифферу показалось, что Шарлье не изменился. Метр восемьдесят пять. Центнер веса. Добродушный великан со сломанным носом, усами как у милого старого дедушки и пистолетом в кобуре на поясе… несмотря на высокий чин.

Обратил внимание Шиффер и на рубашку: голубая, с белым воротничком – знаменитая модель Шарве. Громадный полицейский старался выглядеть элегантно, но свирепое выражение лица и невероятная физическая сила ставили его над другими людьми. В день Армагеддона, когда сражаться придется голыми