Милиционер (саркастически): Ах да! Вы же сын диких степей, грамоте не обучены, институтов не кончали. Но очки, однако, надели.
Прохожий: Позвольте, вы…
Милиционер продолжает что-то рассматривать на экране. Вдруг лицо его наливается кровью.
Милиционер: А ЭТО что?!!
Прохожий подходит ближе, смотрит на экран, конфузится.
Прохожий: Простите, прихватило… Мне, знаете, там в один момент показалось, что я заблудился. Так страшно стало.
Милиционер (сдавленным голосом): Так ты, сволочь, СРАТЬ сюда приехал? В мою Россию — СРАТЬ? Под берёзки наши и тополя?
Прохожий: Извините, я же…
Милиционер с трудом берёт себя в руки. Вынимает из нагрудного кармана носовой платок и тщательно вытирает красное лицо. Затем что-то набирает на клавиатуре, вынимает из аппарата телефон и протягивает его Прохожему.
Милиционер: Прошу. Я записал вам предупреждение. Ещё один подобный случай — и вы будете арестованы.
Прохожий: Я могу идти?
Милиционер (сухо): Телефон — на грудь, как предписано. Теперь идите.
Когда Прохожий удаляется метров на двадцать, Милиционер поворачивает на аппарате тумблер. Раздаётся громкий хлопок. Прохожий медленно оседает.
Милиционер нажимает на аппарате кнопку, справа раздвигаются ворота и оттуда выезжает уборочная машина. С подножки спрыгивают два дворника в оранжевых жилетах и упаковывают труп Прохожего в чёрный полиэтиленовый мешок. Машина замывает небольшое пятно крови на асфальте. Остальные прохожие идут по своим делам, не проявляя особого интереса.
Милиционер (удовлетворённо): Вот теперь порядочек. Некоторое время стоит в задумчивости. Лицо его мрачнеет.
Милиционер (горько): И всё равно — срали и срать будут!
Время летать!
Раннее утро. Просторная, со вкусом обставленная прихожая.
Раскрывается дверь спальни и в прихожую выходит Вероника — женщина лет двадцати пяти. Она внимательно осматривает себя в висящем в прихожей зеркале, потягивается и уходит в кухню. Оттуда слышны голоса.
Мужской голос: Доброе утро, любимая.
Вероника: Милый! Как ты хорош в этом галстуке!
Слышен звук поцелуя. Некоторое время стоит тишина, затем слышны всё усиливающиеся мужские и женские стоны, звук упавшей на пол чашки, стоны переходят в крики, сопровождаемые глухими ударами о стену. Затем всё стихает.
Мужской голос: Любимая, так трудно от тебя уходить, но у меня назначена очень важная встреча.
Вероника: Милый! Милый! Мне было так с тобой хорошо! Возвращайся скорее!
В прихожую выходит Муж. Он поправляет перед зеркалом галстук и несколько сбившуюся причёску и торопливо уходит, плохо закрыв входную дверь.
Из кухни появляется освещённая солнцем совершенно обнажённая Вероника. Она ещё раз внимательно осматривает себя в зеркале и скрывается в ванной. Слышен шум воды.
Раздаётся осторожный стук в дверь. Затем дверь медленно открывается и в прихожую заглядывает Сантехник — мужчина неопределённого возраста в синей спецовке, с чемоданчиком.
Сантехник: Хозяева, это вы соседей заливаете? (Прислушивается.) Эй, хозяева!
Слышит шум воды из ванной и решительно направляется туда. Открывает дверь и замирает на пороге.
Вероника: (Томно) Входите, молодой человек.
Сантехник нерешительно входит и прикрывает за собой дверь. Слышен громкий всплеск, бульканье, кашель, затем громкие сладострастные крики.
Полуоткрытая дверь в квартиру открывается шире и входит соседка с нижнего этажа Алла Андреевна, женщина очень крупного сложения, с горящим взором, в бордовом халате..
Алла Андреевна: Викочка! К вам сантехник не приходил?
Прислушивается к крикам, затем осторожно подходит к двери ванной и заглядывает в щель. Дверь внезапно распахивается и чьято рука втаскивает Аллу Андреевну внутрь. Крики становятся ещё громче.
Через некоторое время из ванной выкатывается бесформенный клубок тел, из которого торчит мокрая нога в ботинке, и укатывается в гостиную.
Дверь в квартиру вновь открывается и входит Семён Борисович, пенсионер со второго этажа, с газетой «Завтра» в руках.
Семён Борисович (возмущённо): Извините, что за шум, я не понимаю. Вы мне мешаете слушать радиопостановку!
Осматривается. Проводит пальцем по стене и внимательно его осматривает. Затем заглядывает в гостиную и некоторое время молча наблюдает за происходящим. Затем решительно скручивает газету в трубочку и исчезает в гостиной.
Крики ещё более усиливаются, если это возможно. Теперь к ним присоединяется голос Семёна Борисовича.
Семён Борисович: А вот так?! Вот так вам нравится?! А так?! А ещё?! Ну вот вам тогда ещё!
В прихожую, гремя бутылками в тележке, боязливо входит Бомж.
Бомж: убивают что ли кого?
Заглядывает в гостиную и в ужасе отшатывается. Некоторое время стоит в задумчивости, затем решительно идёт на кухню и возвращается оттуда с литровой бутылкой виски.
Делает большой глоток из горлышка, аккуратно завинчивает бутылку и прячет её за пазуху. Широко распахнув дверь, входит в гостиную и стоит, засунув руки в карманы, возле копошащихся на полу тел. Затем презрительно плюёт на ближайшую спину и, взяв тележку, уходит, оставив входную дверь нараспашку.
Не говоря ни слова через прихожую марширует ученик Серёжа с горном и барабаном, и скрывается в гостиной.
Последними через прихожую проходят цыганы с медведем на цепи. Крики из гостиной становятся невыносимы.
Закатный свет освещает гостиную. Вероника, раскинув ноги в стороны лежит на полу. Кроме неё никого в гостиной нет.
Вероника открывает глаза, широко улыбается, легко встаёт и идёт к лоджии. Лужи на полу приятно
