мучения, зато твоя любовь скрасит мою муку.

Клементина. Что тебе моя любовь? Полчаса назад ты даже не думал обо мне.

Герострат. Я влюбился в тебя с первого взгляда.

Клементина. Лжешь! Ты что-то задумал и хитришь.

Герострат. Я не хитрю, Клементина, я просто вживаюсь в новую роль. Завтра весь город узнает, что я – сумасшедший влюбленный, дай мне тоже поверить в это. Полюби меня, Клементина.

Клементина. Тюремная камера – не место для любви.

Герострат. Чем я виноват, что преступникам не выделяют спальни с альковом?

Человек театра встает со своего места, подходит к Клементине.

Человек театра. Извини, Клементина, но я вынужден заговорить. Я вижу, ты начинаешь уступать Герострату. Будь тверда! Никто не знает, как он сумеет воспользоваться твоей благосклонностью.

Герострат (зло). Ты обещал не вмешиваться!

Клементина (Человеку театра). Но я хочу, чтоб он назвал мое имя перед казнью! Разве я не достойна этого?

Человек театра. Не мне об этом судить, Клементина. Твоя красота прославлена поэтами – зачем тебе нужен обман?

Герострат. Послушай, Клементина, я ведь могу назвать имя другой женщины.

Клементина (испуганно). Другой?

Герострат. Разве мало в Эфесе знатных особ, желающих прославиться?

Клементина. Ты не посмеешь это сделать!

Герострат. Взгляни на меня, Клементина. Есть ли для такого человека что-нибудь невозможное?

Человек театра. Клементина, не будь безрассудна! Ты – достойная женщина. Славу не покупают такой ценой…

Клементина. А если он мне нравится? Если я почти полюбила его?

Герострат. Молодец!

Человек театра. Полюбила? Полюбила Герострата?.. (Печально.) Тогда делай все, что хочешь…

Появляется Тюремщик.

Тюремщик. Хватит! Вы заболтались. Там ждут следующие… (Узнав Клементину.) О боги! Кого я вижу!

Клементина. Ты ничего не видишь, тюремщик!

Тюремщик. Как же я ничего не вижу, когда вижу…

Клементина (властно). Ты ничего не видишь, тюремщик! И если твой язык не будет сидеть за зубами, то за него поплатится голова. Понял?

Тюремщик (испуганно). Все понял, повелительница.

Клементина. Тогда ступай прочь! (Человеку театра.) И ты ступай! Мне надоели твои нравоучения!

Тюремщик уходит.

Герострат (обнимает Клементину, потом оборачивается к Человеку театра). Слышал приказ? Ну, что ты стоишь? Погаси светильник и ступай! (Показывает рукой на зал.) И они пусть уйдут!..

Человек театра (гасит светильник, потом печально говорит в зал) . Я вынужден объявить антракт!

На авансцене – Человек театра.

Человек театра. Как это просто – перелистывая страницы истории, расставить по местам все даты и события, объяснить, кто прав, кто виноват. Жизнь кажется предельно четкой и понятной. Но стоит на минуту сделаться современником этих дат и событий, как сразу понимаешь, насколько все было сложней и запутанней.

Двадцать дней зияет пепелище в сердце Эфеса, двадцать лишних дней живет на свете человек по имени Герострат. Как это могло случиться?..

Высвечивается зал суда. В углу, за небольшой перегородкой, стоят деревянные скамьи для присяжных. В центре зала на возвышении сидит Клеон.

Сейчас мы в зале эфесского суда. В дни заседаний здесь собираются толпы людей, кипят страсти, истец и ответчик изощряются в красноречии, а беспристрастные гелиасты слушают их, чтобы потом бросить в вазу черный или белый камень. Где твой черный камень, Клеон?

Шум толпы. Распахивается дверь, двое горожан втаскивают в зал Третьего. Руки у него связаны, хитон разорван, на лице и на руках ссадины.

Клеон. Что случилось, сограждане?

Первый горожанин (указывает на Третьего). Этот человек хотел поджечь городской театр.

Второй горожанин. Мы схватили его в тот момент, когда он мазал стены смолой…

Третий горожанин. Развяжите мне руки, болваны! Скоты! Вы еще об этом пожалеете! Придет час, и мы оторвем вам головы!

Клеон (вглядываясь в Третьего). Я тебя где-то видел. Не ты ли двадцать дней назад ворвался в тюрьму к Герострату?

Первый горожанин. Да, он был с нами.

Третий горожанин. Я был дураком! Герострат – сын богов! Скоро он выйдет к нам, и тогда мы встряхнем Эфес как спальный мешок. Мы установим здесь новый порядок! Вы еще попляшете на сковородке, которую мы разожжем на городской площади!..

Клеон. Тебя завтра же казнят!

Третий горожанин. Оставь, Клеон. Это уже было обещано Герострату. Но что ты можешь, жалкий человек, против смелого божества? Да здравствует Герострат!

Клеон (Первому горожанину). Уведи его! Сдай в тюрьму под охрану воинов. Суд назначаю завтра утром!

Третий горожанин. Доживешь ли ты до утра, архонт?

Первый горожанин уводит Третьего.

Второй горожанин (подходит к Клеону). Послушай, Клеон…

Клеон (перебивая). Знаю, что ты хочешь сказать, каменщик. Я не сдержал своего слова, но в том не моя вина. Я судья, но повелевает Тиссаферн. Суд состоится только тогда, когда вернется посланец из Дельф. Мы должны набраться терпения и ждать…

Второй горожанин. Все это известно, архонт. Я пришел с просьбой: прикажи пропустить меня в тюрьму к Герострату…

Клеон. Не дело ты задумал, каменщик. По законам Эфеса каждый, кто убьет преступника до суда, сам будет казнен.

Второй горожанин. Знаю это и все-таки прошу: прикажи пропустить!

Клеон. Нет!

Второй горожанин. Отвечать буду я один.

Клеон (решительно). Нет! Все должно быть по закону…

Второй горожанин. Разве Герострат уважает наши законы? Он действует, а мы все ждем. Когда спохватимся, боюсь, будет поздно.

Клеон. Герострат в тюрьме, под надежной охраной. Как он может действовать?

Второй горожанин. Каждый день все эфесские проходимцы пьют в харчевне Дионисия