рубашка. Сквозь тонкую ткань Дженнифер ощущала каждое прикосновение. В том, как он обращался с ней сейчас, не было и намека на галантность, только стремление заставить ее признать, что желание — самое сильное из всех чувств. Его бешено бьющееся сердце подсказывало, что он поглощен бурной страстью.
Он осыпал женщину быстрыми поцелуями, спускаясь от подбородка к шее.
— Все шло к этому, — невнятно бормотал Стивен. — Мы долго медлили … Слишком долго …
— Дэвид, — в отчаянии прошептала она.
— Забудь о нем. Сейчас главное другое. Ни одна женщина меня так не возбуждала.
Одна бретелька ее рубашки оборвалась под напором его настойчивых рук. Он целовал ей шею, плечи, грудь. Дженнифер пыталась сдерживаться. Но чувства, которые он пробуждал в ней, были сильнее. Они заставляли забыть доводы разума и думать только о Стивене и о том, что в его власти возбудить в ней желание. Она настолько предалась эмоциям, что даже не поняла, — он подталкивает ее к спальне …
— Дженнифер, — голос Дэвида раздался неожиданно.
Он сидел на кровати, прикрыв рукой глаза.
— Ты маленькая распутная лгунья, — протянул ошарашено Стивен. — Ты вновь подставила меня.
Он был бледным от гнева, когда увлекал ее за собой из спальни.
Дженнифер пыталась собраться с мыслями. Ее тело все еще радостно трепетало от его ласк, и до нее не сразу дошел ужас произошедшего. Она вздрогнула, поймав его свирепый взгляд.
— Стивен, ты не понял …
— Что здесь понимать? Ты знаешь о моих чувствах к тебе и выставила меня на посмешище.
— Нет, — отчаянно закричала она. — Это не то, что ты думаешь.
— Скажи еще спасибо, что я не видел Дэвида в твоей постели, — негодовал он.
В ней вспыхнула ярость.
— А если и так? Он мой жених. Я поступаю, как хочу, — воскликнула она. — Как ты смеешь являться сюда, диктуя мне, за кого идти замуж, а за кого — нет?
— Ты играла со мной … — прошептал Стивен.
— Да, как и ты. Тебе не на что жаловаться, Стивен. Просто ты напал на того, кто переиграл тебя. И каково это?
— Как нож в сердце, — тихо ответил он.
Она была потрясена до глубины души. На мгновение на его лице отразилась только боль. Дженнифер на миг уловила тоску в его глазах. Длись это подальше, она бы кинулась к нему, но створки его души быстро захлопнулись, оставив на поверхности только мстительную обиду.
— Есть поговорка, Дженнифер, — убийственно ровным тоном сказал он: — «Когда обманут первый раз — позор обидчику, когда обманут дважды — позор тебе». Я дал тебе обмануть себя дважды и так этого не оставлю. Никому не удавалось обмануть меня и отбросить в сторону. Всегда был мой верх.
— На этот раз тебе не повезло, — процедила она.
— Игра еще не окончена. И она не кончится, пока я не возьму верх и ты не признаешь это.
— Долго придется ждать.
— Неважно сколько, но так будет, — жестко ответил он. — Ты пожалеешь, что сделала меня врагом. Запомни мои слова.
Он угрожал ей, и все, что она могла сделать, — не сдаваться. От Стивена всегда исходила подспудная угроза, но теперь она стала явью.
— Убирайся отсюда, — с трудом выговорила она.
— Когда закончу. Сначала я должен кое-что сказать. Давай, выходи замуж за этого хорошенького мальчика. Ты пожалеешь через неделю. А потом, когда он сведет тебя с ума своей бесхарактерностью и капризами, подумай о том,
Он ушел, оставив ее одну, дрожащую от потрясения.
Дженнифер проснулась от нежного поцелуя в лоб и, открыв глаза, увидела рядом Дэвида.
— Я принес тебе чай, — сказал он.
— О! Спасибо. Как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно. Эти приступы головной боли обычно быстро проходят.
Он выглядел лучше, довольно улыбался. Что странно для того, кто только вчера наблюдал,
Она сделала глоток чая.
— Ты была права насчет шампанского, — сказал Дэвид. — Мне повезло — ты была рядом.
Лучше бы он не говорил этого. Когда-то ее радовали слова о том, что он доверяет ей, но теперь они словно связывали ее.
Они позавтракали вместе, как старая супружеская пара. Потом она подвезла его до работы и отправилась к себе в офис, где ее ждал Тревор, Брат произнес несколько традиционных фраз по поводу ее помолвки, однако в глазах его было беспокойство.
— Ты ведь счастлива? — наконец спросил он.
— Безумно, — заявила Дженнифер.
— Но Мод предполагала, что у вас со Стивеном …
— Я долго водила его за нос в интересах компании, — сказала Дженнифер. — Теперь все позади.
— Твой разрыв с ним снизил курс наших акций, правда, ненамного. Повысится снова.
Тем не менее, ко всеобщему смятению, курс продолжал падать, теряя в цене с каждым часом.
— Кто-то сбрасывает наши акции, — ужаснулся Тревор.
Дженнифер в отчаянии почувствовала, что «Нортонс» скатывается в небытие. Но цена внезапно повысилась и медленно поползла вверх.
— Поговаривают, что нас кто-то скупает, — сообщил Тревор. — И, вероятно, владеет достаточным пакетом акций, чтобы потребовать себе место в правлении. Что еще хуже, Барни намерен провести сегодня собрание правления и сам прибудет.
Барни прибыл за десять минут до начала и осмотрел зал заседаний с аккуратно расставленными вокруг дубового стола стульями.
— Потребуется стул для нового члена правления.
— Но мы не знаем, кто он, — терпеливо объяснил Тревор. — Да он и не явится, потому что не знает о собрании.
— Тому, у кого хватило ума так поиграть на курсе акций, хватит ума прийти и на собрание, о котором его не поставили в известность, — твердо заявил Барни.
Ровно без пяти минут шесть партнеры были в сборе. Барни занял свое место во главе стола на стуле с высокой спинкой.
— Господин председатель, не пора ли начать? — спросил Тревор официальным тоном.
Барни покачал головой.
— Подождем немного.
Дженнифер и Тревор посмотрели на пустующее место.
В этот момент напольные часы, стоящие в углу, начали отсчитывать шесть ударов. Все сидели в оцепенении.
Когда замер звук последнего удара, дверь открылась, и вошел … Стивен Лири.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Добрый вечер, — произнес Стивен. — Надеюсь, не заставил вас ждать.
Он обращался ко всем, но глаза были устремлены на Дженнифер, и в них было выражение непреклонной решимости.
