случае лёгкие одежды можно было извинить, потому что мама демонстрировала купальные костюмы.
— Может быть, мы всё-таки встретим её в Афинах, — сказал папашка. — Но увезти эту даму домой будет не так-то легко.
Внизу на странице была подпись, но она была на греческом, а это представляло трудность даже для папашки. Однако дело было не только в значении слов — Греция до сих пор не потрудилась перейти на латинский алфавит, принятый во всей Европе.
Наш завтрак стоял на столе, но папашка даже не притронулся к кофе. Он взял журнал и стал спрашивать у людей, сидящих поблизости, не знают ли они немецкого или английского. Наконец ему удалось найти несколько молодых людей. Он показал им фотографию мамы и попросил перевести, что под ней написано. Молодые люди посмотрели на меня, вся это сцена была довольно неприятна. Я только надеялся, что папашка не начнёт ссориться с ними из-за того, что греки переманивают к себе норвежских женщин или что-нибудь в этом роде.
Когда он вернулся, у него на бумажке было написано название рекламного агентства в Афинах.
— Горячо — холодно, — только и сказал он.
В журнале было много фотографий и других женщин, но папашку интересовала лишь мама. Он осторожно вырвал из журнала страницу с её фотографией, а весь журнал выбросил в урну — примерно так же он выбрасывал новенькие колоды карт, вынув из них джокера.
Самый короткий путь до Афин проходил по южной стороне Коринфского залива и дальше через знаменитый Коринфский канал. Но папашка никогда не выбирал самый короткий путь, если мог по дороге осмотреть что-то интересное.
Дело в том, что он хотел заехать в Дельфы и узнать кое-что у тамошнего оракула. Это означало, что нам следовало пересечь Коринфский залив на пароме и проехать через Дельфы по северной стороне залива.
Поездка на пароме заняла не больше получаса. Через несколько миль мы оказались в маленьком городке, который назывался Нафпактос. Здесь мы остановились и на площади с видом на венецианскую крепость подкрепились кофе и лимонадом.
Я, естественно, думал о том, что произойдёт, когда мы встретим маму в Афинах, но не меньше меня занимало и то, что я прочитал в книжке-коврижке. Я долго размышлял, как бы мне поговорить с папашкой о том, что меня интересовало, но притом не выдать себя.
Папашка попросил у официанта счёт, и тут я спросил у него:
— Ты веришь в Бога?
Он вздрогнул.
— Не кажется ли тебе, что утро — не самое подходящее время для такого разговора?
Я мог бы с ним согласиться, но он не имел никакого представления о том, когда у меня началось утро и сколько я бодрствовал, пока он блуждал по стране снов. Если бы он только знал! Его и самого интересовали сложные вопросы, он и сам порой показывал затейливые карточные фокусы, но я-то прочитал, как целая карточная колода неожиданно ожила, превратившись в людей из плоти и крови!
— Если Бог действительно существует, — продолжал я, — тогда Он любит играть в прятки со Своими созданиями.
Папашка хрипло засмеялся, но я понял, что он со мной согласен.
— Наверное, у Бога случился шок, когда Он увидел, что сотворил, — сказал папашка. — И Он сбежал от всего подальше. Понимаешь, трудно сказать, кто больше испугался, Адам или его Создатель. Я думаю, что акт творения испугал одинаково их обоих. Но я согласен: Богу следовало подписать Свой шедевр до того, как Он сбежал.
— Как подписать?
— Он мог бы начертать Своё имя в какой-нибудь горной расселине или где-нибудь ещё.
— Значит, ты не веришь в Бога?
— Этого я не сказал. Я как раз сказал, что Бог сидит на небесах и смеётся над нами, потому что мы в Него не верим.
'Как раз, — подумал я, — как раз об этом он разглагольствовал в Гамбурге'.
Он продолжал:
— Хотя Бог и не оставил нам никакой визитной карточки, Он оставил нам после Себя весь мир. Мне кажется, этого достаточно.
Папашка на минуту задумался, а потом сказал:
— Когда-то русский космонавт и русский нейрохирург обсуждали христианство. Нейрохирург был православным, космонавт — нет. 'Я не раз летал в космос, — хвастался космонавт' — но не видел там ни одного ангела'. Нейрохирург был поражён этим высказыванием, но потом сказал: 'А я оперировал много замечательных голов, но ни в одном мозгу не видел ни одной мысли'.
Теперь поражённым оказался я.
— Это ты только что придумал? — спросил я папашку.
Он покачал головой.
— Нет, слышал от одного из умников, которые преподают философию в Арендале.
Единственное, что папашка предпринял, чтобы получить диплом философа, — это сдал экзамен philosophicum в народном университете. Все книги он прочитал заранее, но в прошлую осень посещал лекции по истории философии на курсах медицинских сестёр в Арендале.
Естественно, что папашка не считал достаточным того, что рассказывал 'профессор' на курсах медицинских сестёр. Однажды он привёз его к нам домой на Хисёй. 'Я не мог оставить этого типа в одиночестве в гостинице', — сказал папашка. Так с ним познакомился и я. 'Профессор' болтал, не закрывая рта. Вечные истины интересовали его почти так же, как папашку. Разница между ними была лишь в том, что 'профессор' был полуученый разбойник, а папашка — просто разбойник.
Папашка загляделся на венецианскую крепость.
— Нет, Ханс Томас, — сказал он наконец. — Бог умер. И убили Его мы сами.
Это высказывание показалось мне таким непонятным и таким возмутительным, что я предпочёл никак не отвечать на его слова.
Коринфский залив остался у нас за спиной, и дорога начала подниматься по горным склонам к Дельфам, по обеим сторонам тянулись бесконечные оливковые рощи. Мы успели бы доехать до Афин в тот же день, но папашка убедил меня, что нельзя просто промчаться мимо Дельф, не знакомясь подробно с их достопримечательностями.
В середине дня мы прибыли в Дельфы и первым делом сняли номер с великолепным видом на Коринфский залив. В Дельфах было много отелей, но папашка выбрал тот, из которого было видно море.
Из отеля мы пешком прошли через весь город к руинам знаменитого храма Аполлона, лежавшего в нескольких километрах к востоку от города. По мере того как мы приближались к району раскопок, папашка разговорился.
— В древности люди приходили сюда, чтобы спросить совета у оракула Аполлона. Они спрашивали о чём угодно — на ком жениться, куда следует поехать, когда начинать войну с врагом и какому календарю нужно следовать.
— Но что же такое этот оракул? — спросил я.
Оказалось, что бог Зевс послал двух орлов в противоположные стороны и велел им облететь Землю. Когда орлы встретились в Дельфах, люди решили, что это центр мира. Потом туда пришёл Аполлон. Прежде чем он поселился в Дельфах, ему пришлось убить опасного дракона Пифона, поэтому его жрицу назвали Пифией. Убитый дракон превратился в змею, которую Аполлон всегда носил с собой.
Мне пришлось признаться, что я почти ничего не понял из его слов, к тому же он ещё не объяснил мне, что такое оракул. Но мы уже приблизились к территории храма. Он стоял в горной расселине у подножия горы Парнас. На этой горе жили музы, награждавшие людей всевозможными талантами.
