— Но это еще не всё… На открытках стоят норвежские штемпели! Посмотри: «Батальон ООН». И марки норвежские…
— Наверное, так положено. Миротворческие силы должны быть нейтральными, поэтому у них там своя, норвежская почта.
— А как письма попадают в Норвегию?
— Думаю, на военном самолете.
София переставила подсвечник на пол, и подруги принялись читать открытки. Йорунн разложила их по порядку и сама прочла первую:
София взяла следующую открытку:
Подруги затаили дыхание. Обе ничего не говорили, только одну за другой увлеченно читали открытки.
Когда девочки прочли шесть открыток, осталась последняя, в которой было написано:
Прочитав эту открытку, девочки замерли, сидя на полу и глядя друг дружке в глаза. Йорунн еще раньше вцепилась в Софиину руку.
— Мне страшно, — сказала она.
— Мне тоже, — отозвалась София.
— От какого числа штемпель на последней?
София снова заглянула в открытку.
— Шестнадцатого мая. Это сегодня.
— Не может быть! — чуть ли не зло бросила Йорунн.
Они еще раз внимательно рассмотрели штемпель, но дата была пропечатана очень четко: «16-05- 90».
— И все-таки концы с концами не сходятся, — упорствовала Йорунн. — Непонятно, кто их мог написать. Во-первых, он должен быть знаком с нами. Во-вторых, откуда ему стало известно, что мы придем именно сегодня?
Из двух подруг больше испугалась Йорунн. Для Софии ни Хильда, ни ее отец не были новостью.
— Мне кажется, это связано с зеркалом.
Йорунн опять вздрогнула.
— Ты хочешь сказать, открытки выскакивают из зеркала, как только на них поставят штемпель в Ливане?
— У тебя есть объяснение получше?
— Нет.
— Здесь скрываются и другие тайны.
Встав с пола, София поднесла свечку к висевшим на стене картинам. Йорунн тоже подошла ближе, пригляделась.
— «Беркли» и «Бьеркели». Что это значит?
— Понятия не имею.
Свеча уже почти догорела.
— Пора уходить, — сказала Йорунн. — Идем!
— Я только захвачу зеркало.
С этими словами София приподнялась на цыпочки и сняла висевшее над комодом зеркало в бронзовой раме. Йорунн пыталась воспротивиться, но София не стала слушать ее возражений.
Когда девочки вышли из хижины, снаружи уже стемнело. Впрочем, майские ночи не бывают очень темными: небо посылало на землю ровно столько света, чтобы ясно вырисовывались очертания кустов и деревьев. А еще небо, как в зеркале, отражалось в маленьком озере. Подруги неспешно переправились на другую сторону.
По дороге к палатке они в основном молчали, но объясняли это тем, что вторая напряженно обдумывает увиденное. Время от времени у них из-под ног взлетали какие-то птицы, раза два доносилось уханье совы.
Придя к палатке, девочки тут же залезли в спальники.
Йорунн ни за что не разрешила Софии внести зеркало внутрь. Перед сном они признались друг дружке, что им жутко, даже когда оно лежит снаружи. София прихватила из хижины и открытки, которые теперь спрятала в боковой карман рюкзака.
Проснулись они спозаранку. София первой вылезла из спального мешка. Надев сапоги, она выбралась из палатки. Перед входом лежало в траве сплошь покрытое росой зеркало. София вытерла его свитером и увидела свое отражение. Она смотрела на себя как бы снизу вверх — и одновременно сверху вниз. К счастью, новых открыток из Ливана нигде не обнаружилось.
Над плоскогорьем плыли пухлые клочья утреннего тумана. Оголтело щебетали мелкие пташки, но глухарей и других крупных птиц не было ни видно, ни слышно.
Подружки натянули на себя по второму свитеру и устроили завтрак не в палатке, а рядом с ней. Вскоре они разговорились про Майорстуа и таинственные открытки.
После завтрака девочки сложили палатку и двинулись в обратный путь. Всю дорогу София тащила под мышкой зеркало в бронзовой раме. Иногда ей приходилось останавливаться и делать передышку (Йорунн наотрез отказалась трогать зеркало).
Когда они приблизились к жилью, в разных концах квартала послышались взрывы. Вспомнив, что
