жить.

— Естественно. Ты не хочешь еще чаю? Или, может, кока-колу?

— Лучше кока-колу. А ты все равно охламон, что опоздал.

— Как-нибудь переживу.

Альберто вскоре вернулся с бутылкой кока-колы и чашкой «эспрессо». София между тем начала входить во вкус царившего в кафе оживления. И разговоры, которые велись за соседними столиками, больше не казались ей совершенно никчёмными.

Ставя бутылку, Альберто грохнул ею об стол. Многие посетители обернулись.

— Вот мы и подошли к концу пути, — произнес он.

— Ты хочешь сказать, что на Сартре и экзистенциализме история философии заканчивается?

— Нет, это было бы преувеличением. Философия экзистенциализма приобрела огромное влияние по всему миру. Как мы с тобой убедились, она уходит корнями назад, в учение Киркегора, а через него — к самому Сократу. В XX веке пережили расцвет (и обновление) также другие философские течения, которые мы обсуждали раньше.

— Например?

— Например, неотомизм, то есть учение, основанное на идеях Фомы Аквинского. Сюда же относится аналитическая философия (или логический эмпиризм), берущая начало от Юма и английского эмпиризма, а также от Аристотелевой логики. Но доминировал в философии XX века неомарксизм со своими многочисленными ответвлениями. О неодарвинизме и о значении психоанализа мы уже говорили.

— Ясно.

— Последним в этом ряду следует назвать материализм — течение, тоже уходящее корнями в далекое прошлое. Многое из современного научного знания обязано своим происхождением усилиям досократиков. До сих пор, например, продолжается поиск неделимых «элементарных частиц», из которых строится вся материя. До сих пор не найден однозначный ответ на вопрос о том, что такое «материя». Современные естественные науки — в частности, ядерная физика или биохимия — добились столь впечатляющих успехов, что для многих людей познания в этих областях составляют важную часть их мировоззрения.

— Иными словами, старое вперемешку с новым?

— Пожалуй что так. Ведь вопросы, с которых мы начинали этот курс, по-прежнему остаются без ответа. Сартр был прав, утверждая, что на экзистенциальные вопросы нельзя ответить раз и навсегда. Философский вопрос — это по определению такой вопрос, который каждое поколение… да что там поколение — каждый человек должен ставить перед собой заново.

— Получается какая-то безнадега.

— Я бы так не сказал. Может быть, задаваясь подобными вопросами, мы лучше осознаем, что мы живем? Кроме того, испокон веку доискиваясь ответов на самые сложные вопросы бытия, люди находили ясные и четкие ответы на другие вопросы. Из философских размышлений возникли в свое время не только наука и научные исследования, но и техника. Разве не любознательность по поводу границ бытия в конечном счете привела человека на Луну?

— Это точно.

— Когда Армстронг ступил на Луну, он сказал: «Это небольшой шаг для человека, но гигантский скачок для человечества». Делясь своими чувствами по поводу первого шага на Луне, астронавт взял в компанию всех, кто жил до него. Ведь это была не только его заслуга.

— Естественно.

— Нашему времени пришлось столкнуться и с совершенно новыми проблемами, в первую очередь с такой глобальной проблемой, как загрязнение среды. Не случайно одним из важных философских направлений XX века стала экологическая философия. Многие западные экофилософы указывают, что вся западная цивилизация идет по абсолютно ложному пути… более того, что этот путь чреват гибелью для нашей планеты. Они попытались копнуть глубже конкретных случаев загрязнения и уничтожения среды. По их убеждению, неверен сам образ мыслей западного человека.

— По-моему, они правы.

— Экофилософы, например, подвергли сомнению идею развития, которая основывается на главенстве человека: дескать, мы — хозяева природы. Такой способ рассуждения сам по себе может оказаться губительным для всего живого на Земле.

— Просто зло берет, когда думаешь об этом.

— Критикуя подобное мировоззрение, многие экофилософы заимствовали свои идеи у других культур, в частности у индийской. Чтобы вновь обрести хотя бы часть того, что мы утратили, они также изучили образ мыслей и обычаи так называемых «первобытных народов» и туземцев (например, индейцев).

— Ясно.

— В кругах естествоиспытателей за последние годы набирает силу идея о том, что все научное мышление стоит перед «сменой парадигмы», то есть перед изменением его основ. В некоторых областях науки такая смена мировоззрения уже принесла первые плоды. Мы видим много примеров «альтернативных движений», делающих акцент на целостном мышлении и пропагандирующих новый образ жизни.

— Прекрасно.

— В то же время люди всегда склонны путать Божий дар с яичницей. Кое-кто заявляет о нашем вступлении в совершенно новую эпоху, или в «Новый век», по-английски — «NewAge». Но замена всего старого на новое не сулит ничего хорошего. Я не случайно решил заняться с тобой философией. Теперь у тебя есть историческая основа, которая поможет тебе ориентироваться в действительности.

— Спасибо за заботу.

— Думаю, многое из того, что пустилось в плавание под флагом «Нового века», покажется тебе шарлатанством, поскольку за последние десятилетия западный мир подвергся также нашествию «неорелигиозности» и «неооккультизма», то есть «современных предрассудков». Христианская вера перестала привлекать новых сторонников, и тогда на рынок мировоззрений было выброшено много нового «товара». От предложений не стало отбоя, так как появилась целая индустрия по их производству.

— Примеры?

— Их список настолько длинный, что я боюсь даже начинать. Кроме всего прочего, очень сложно описывать собственную эпоху, поэтому давай лучше прогуляемся по городу. Я хочу кое-что показать тебе.

— Мне нельзя очень задерживаться, — пожала плечами София. — Ты не забыл, что у меня завтра гости?

— Ни в коем случае, ведь на твоем приеме должно произойти чудо. Нам только нужно закончить Хильдин курс философии. Поскольку дальше этого курса майор не думал, его власть подходит к концу.

Альберто снова взял в руки бутылку — теперь уже пустую — и припечатал ее к столу.