Холл зала заседаний Мосгордумы. В углу, как шмели, снуют телевизионщики и пишущие журналисты. В распахнутые двери время от времени заходят важные московские чиновники, депутаты и другие официальные лица. Появляется Сурков. В дверном проеме он останавливается.
Сурков (окликает): Олег! На два слова.
Из толпы журналистов выбирается Олег Кашин. Они обмениваются рукопожатиями, отходят в сторону и присаживаются на свободные кресла.
Ну как тебе антипод?
Кашин неопределенно пожимает плечами.
Кашин: Пока никак.
Сурков: Вот именно.
Пауза. Сурков молча разглядывает Олега, который, в свою очередь, взглядом опытного охотника провожает входящих.
Ждешь кого-то?
Кашин: Ну, это… Первые ж лица будут: Медведев, Путин…
Сурков: Путина не будет.
Кашин (ошарашено): Как?
Сурков (участливо): На Владимира Владимировича много работы навалилось. Аппарат правительства ж остался без руководителя. Документооборот, протокол, кадры, текущее управление – всё теперь не нём. Некогда тусоваться… Вот, вошли в положение. Решили не беспокоить. А что тебя смущает?
Кашин (нагло): Ну и когда отставка?
Суркову вопрос понравился. Глаза зажглись. Он подался вперед корпусом и энергично хрустнул костяшками пальцев.
Сурков: А ты зачем интересуешься?
Кашин (в тон Суркову): Люблю, когда прогнозы сбываются.
Сурков: А ты что-то такое предсказал?
Кашин: Нет. Вот интересуюсь: успею ли.
Сурков с довольным видом откинулся на спинку кресла.
Сурков: Вообще-то, твой вопрос – уже прогноз. Обосновать можешь?
Кашин (неуверенно): Ну-у-у… тот же Макфол…
Сурков (перебивает): Ты знаком с Макфолом?
Кашин (смущенно): Нет. Но я же просматриваю американские СМИ. В интернете. В переводе.
Сурков: Ну и что Макфол пишет?
Кашин: Одно и то же. 'Карфаген должен быть разрушен'. Путин должен уйти. Совсем. С ним, мол, никакой перезагрузки не получится. В общем, ничего нового.
Сурков: И что?
Кашин (нерешительно): Ну, момент, вроде бы, подходящий…
Пауза. Сурков смотрит на Кашина с насмешливым упреком.
Сурков: Да-а-а… 'С тревогой я гляжу на наше поколенье'. И это – патриотически настроенный журналист! 'Золотое перо' из кремлёвского (!) пула. Откуда в вас эта покорность, это презренное раболепие перед Вашингтонским обкомом, Олег! Вы же выросли и возмужали в свободной стране, уверенно идущей по пути обновления! Вы что же сомневаетесь в нашем суверенитете?
Кашин смущен.
Американцы – ладно. Но нам-то с вами – патриотам России – что нужно? Мы-то чего хотим?
Кашин: Ничего не нужно. Пусть все остается как есть.
Сурков: Правильно! А что у нас есть? (торжественно) Тандем. Могучий и прекрасный, как подводная лодка 'Курск'!.. Правда, есть некоторые нюансы…
В кармане Суркова зазвонил 'Айфон'.
Минуточку.
Смотрит на экран. Улыбается.
(в трубку) Да, Конфуций. Чё тебе?
Молча слушает.
(пафосно) Ну ни хрена себе! Политсовет 'Единой России'!.. В полном составе, говоришь? И Грызлов подтянулся? И Володин?.. И что?
Молча слушает.
Как реагировать на инаугурацию? Вы там бумагу, что ли собрались писать? Ну, молодцы! Бумага – это сильно…
Пауза.
(зловеще) 'Что делать', спрашивают?.. (вкрадчиво) Переключи-ка на громкую связь.
Отстраняет от себя аппарат и четко, раздельно говорит в микрофон.
Тщательнее сосать мой х*й!
Отключает 'Айфон' и возвращает его в карман.
Вот как-то так, дорогие мои чернышевские.
Кашин, закрыв руками рот, пытается сдержать смех.
(Кашину) Ну что ж, вернемся к нашим баранам…
На слове 'баранам' Сурков запнулся. Он смотрит на Кашина другими глазами – будто только что его увидел. Кашин этой перемены не замечает.
Кашин: Так какие 'нюансы'?
Сурков смотрит на него непонимающе, потом вспоминает, на чем их прервали, и продолжает прежним тоном.
Сурков: В стране, Олег, если ты успел заметить, началась эпоха преобразований. Ускорение научно-технического прогресса, борьба с коррупцией, демократизация, гласность. Не всем это нравится. (заводится) Силы реакции – и в обществе, и в руководстве страны – консолидируются, наглеют и готовятся дать последний решительный бой. Перед лицом этой угрозы, все люди доброй воли, все застрельщики и прорабы должны теснее сплотить ряды и оказать гидре контрреволюции ожесточенное сопротивление! (поясняет) Это, Олег, наш гражданский долг, между прочим… А чтоб гидра казалась страшнее, у нее должно быть до боли знакомое лицо. Оно у нас такое одно…
Откидывается на спинку кресла.
Так что не спеши с прогнозами, Олег. Мы вам Владимира Владимировича в обиду не дадим. Он еще
