– Попробуйте, – сказал маркиз, – попробуйте. Я слышал, он много сидит дома. Не стоит останавливаться на полдороге; если нам действительно предстоит электрифицировать не одну и не две кухни, на это потребуются колоссальные суммы. Человек, который оказал бы в этом существенное содействие, заслуживает титула больше, чем многие другие.

– Вполне с вами согласен, – сказал сэр Лоренс, – истинная услуга обществу. Титулом, полагаю, соблазнять его не следует?

Маркиз покачал головой, опиравшейся о ладонь.

– По нашим временам – нет, – сказал он. – Только назовите имена его коллег. На интерес его к самому делу рассчитывать не приходится.

– Ну, не знаю, как благодарить вас. Мы дадим вам знать, примет ли Уилфрид Бенгуорт пост председателя, и вообще будем держать вас в курсе дела.

Маркиз снял ногу со стула и слегка поклонился в сторону Майкла.

– Приятно, когда молодых политических деятелей интересует будущее Англии, ведь никакая политика не избавит ее от будущего. А кстати, вы свою кухню, электрифицировали?

– Мы с женой думали об этом, сэр.

– Тут не думать надо, – сказал маркиз, – а делать.

– Сделаем непременно.

– Надо действовать, пока не кончилась стачка, – сказал маркиз. – Не знаю, есть ли что короче, чем память общества.

– Фью! – сказал сэр Лоренс у подъезда соседнего дома. – Да он все молодеет. Ну, будем считать, что фамилия здешнего владельца была раньше Мосс. А если так, спрашивается: хватит ли у нас ума на это дело?

И они не слишком уверенным взглядом окинули особняк, перед которым стояли.

– Самое лучшее идти напрямик, – сказал Майкл. – Поговорить о трущобах, назвать людей, которых мы надеемся завербовать, а остальное предоставить ему.

– По-моему, – сказал сэр Лоренс, – лучше сказать «завербовали», а не «надеемся завербовать».

– Стоит вам назвать имена, папа, как он поймет, что нам нужны его деньги.

– Это он и так поймет, мой милый.

– А деньги у него есть, это верно?

– Фирма Монтросс! Они изготовляют не только резиновые подвязки.

– Я думаю, лучше всего совершенно открыто бить на его великодушие. Вы ведь знаете, они очень великодушный народ.

– Нечего нам тут стоять, Майкл, и обсуждать, из чего соткана душа иудейского племени, Ну-ка, звони!

Майкл позвонил.

– Мистер Монтросс дома? Благодарю вас. Передайте ему, пожалуйста, эти карточки и спросите, можно ли нам зайти к нему ненадолго?

Комната, в которую их ввели, была, очевидно, особо предназначена для подобных посещений: в ней не было ничего такого, что можно с легкостью унести; стулья были удобные, картины и бюсты ценные, но большие.

Сэр Лоренс разглядывал один из бюстов, а Майкл – картину, когда дверь открылась и послышался голос:

– К вашим услугам, джентльмены.

Мистер Монтросс был невысок ростом и немного напоминал худого моржа, который был когда-то брюнетом, но теперь поседел; у него был нос с легкой горбинкой, грустные карие глаза и густые нависшие седеющие усы и брови.

– Нас направил к вам ваш сосед, сэр, маркиз Шропшир, – сразу начал Майкл. – Мы хотим образовать комитет, который обратился бы с воззванием для сбора средств на перестройку трущоб, – и он в третий раз пустился излагать подробности дела.

– А почему вы обратились именно ко мне, джентльмены? – спросил мистер Монтросс, когда он кончил.

Майкл на секунду запнулся.

– Потому что вы богаты, сэр, – сказал он просто.

– Это хорошо! – сказал мистер Монтросс. – Видите ли, я сам вышел из трущоб, мистер Монт, – так, кажется? – да, мистер Монт, я вышел оттуда и хорошо знаком с этими людьми. Я думал, не поэтому ли вы ко мне обратились.

– Прекрасно, сэр – сказал Майкл, – но мы, конечно, и понятия не имели.

– Так вот, это люди без будущего.

– Это-то мы и хотим изменить, сэр.

– Если вырвать их из трущоб и пересадить в другую страну, тогда может быть; но если оставить их на их улицах... – мистер Монтросс покачал головой. – Я ведь знаю этих людей, мистер Монт; если б они думали о будущем, то не могли бы жить. А если не думать о будущем – выходит, что его и нет.

– А как же вы сами? – сказал сэр Лоренс.