на Каллерво? — хмыкнул Гард.
— Э… Не знаю. Возможно. Я могла сказать что-то подобное, — призналась Конни. — Меня немножко занесло.
— Что ж, тогда тебе придется принести извинения, прежде чем твое изгнание будет отменено. Мы должны уважать наших Советников, даже если речь идет об Айворе Коддрингтоне.
— Ладно. — Извинения казались разумной ценой за то, что она получит помощь в решении своей проблемы.
— Не лезь на рожон — и все будет хорошо. Конечно, найдутся те, кто воспротивится твоему восстановлению: этот случай не поможет развеять недоверие к Универсалам. Так было всегда.
— Недоверие?
— Ну, теперь-то ты, конечно, понимаешь? Коддрингтоном движет страх перед тобой, а не то, что он работает на нашего врага.
— Понимаю, — медленно сказала Конни, начиная ухватывать суть. — Я противоречу системе, порчу все его аккуратные классификации.
— Именно. А когда ты подрастешь, то, следуя традиции, тебя пригласят возглавить Совет — как представителя группы универсальных посредников. У нас много десятилетий не было лидера, поскольку универсальный дар пришел в упадок, а те, кто обладал им, стали слишком слабы. Универсал в расцвете сил — вот чего страшится Коддрингтон.
— Ха! — горько рассмеялась Конни. — Я не гожусь в лидеры, Гард, и ты должен это знать. Никто теперь не захочет, чтобы я стала главой Совета.
— Я видел твои возможности. Ты всего лишь молодой побег: много лет пройдет, прежде чем мы увидим могучее дерево. Ты должна продолжать свой рост.
Конни вздрогнула:
— Так и Минотавр сказал.
— Кто сказал?
— Так, кое-кто. Я расскажу тебе, когда ты придешь сюда.
— Ты так совсем продрогнешь, Универсал, — заметил Гард. — Твои ноги становятся такими же холодными, как мои камни.
— Ты прав. — Конни встала и потопала ногами. — Пойду завтракать. Спасибо тебе, Гард.
Помахав Мью на прощание, Конни побежала обратно в коттедж, чувствуя, что на душе у нее стало гораздо легче. У нее еще остались друзья.
Несколько часов спустя, когда дядюшка Хью вез Конни и ее брата Саймона из церкви домой, они обогнали человека в длинном сером пальто, шагавшего по дорожке к коттеджам.
— И что, скажите на милость, ему тут нужно? — вслух поинтересовался Хью. — Не похож он на человека, который собрался в гости к Рэтклиффам, и я его определенно не знаю.
— Может, заблудился? — предположил Саймон.
— Не думаю, что он заблудился, — отозвалась Конни с заднего сиденья. — Полагаю, он приятель Рэта.
Когда Хью и ребята подъехали к своей парадной двери, они увидели Рэта, который сидел на заборе и ждал своего наставника. Конни не терпелось поскорее попасть в дом, пока Эрик еще далеко. Она не хотела встречаться с родственником мистера Мастерсона и еще одним членом Общества. Но тут ее увидел Рэт.
— Погоди, Конни! Ты должна познакомиться с Эриком. — Он ухватил ее за локоть, чтобы не дать улизнуть.
— Мне нельзя, — тихонько пробормотала Конни, стараясь, чтобы не услышали брат или Хью. Однако Хью все же заметил их возню.
— Конечно, можно: у тебя уйма времени до ланча, — объявил Хью. — Я только сейчас собрался включать духовку. Пойдем, Саймон, поможешь мне.
— Но Конни… — возмущенно начал Саймон.
— Никаких «Конни», пожалуйста. Сегодня Рождество, и я попросил помочь тебя, а не твою сестру.
Саймон взвыл, но оставил Конни и Рэта одних без дальнейшего протеста.
— Рэт, я действительно не должна этого делать, — сказала Конни, вырываясь.
Но тут появился норвежец. Конни страдальчески взглянула на Рэта: зачем он ставит ее в такое неловкое положение?
— Эрик, это Конни Лайонхарт, — сказал Рэт, подталкивая ее вперед.
— Рада с вами познакомиться… но думаю, мне лучше сейчас уйти. — Конни чувствовала, как краснеет.
— Почему? Я очень хотел познакомиться с тобой. — Эрик пожал ей руку и удержал.
— Ну, видите ли, меня исключили из Общества, и вам на самом деле нельзя общаться со мной.
— Вздор! — воскликнул наставник Рэта. — Ты же Универсал — как мы можем тебя исключить?
— Но мистер Коддрингтон сказал, что…
— Мистер Коддрингтон похож на узколобого бюрократа, пусть даже моя группа и решила выбрать его в Совет. Определенно я за него не голосовал. А ты — как Универсал — значишь гораздо больше, чем он. Ты вожак нашей стаи, а он всего лишь скулящий слабак.
Рэт расхохотался. Конни была польщена, но одновременно почувствовала раздражение — уж слишком легко они относились к проблеме. Казалось, ни один из этих посредников снежных волков не понимает всей серьезности ситуации.
— К несчастью, сейчас у мистера Коддрингтона много власти, — сказала она, встретившись взглядом с Эриком.
В глубине его глаз таился волчий голод. Он был вовсе не так безобиден, как казалось на первый взгляд. Как и Рэт, он обладал некой внутренней бескомпромиссностью: несгибаемость — вот слово, которое пришло ей на ум.
— Тогда, может быть, тебе следует показать ему, кто главный в нашей стае? — предложил Эрик. Он рефлексивно потрогал старый шрам на шее сбоку — напоминание о каком-то былом сражении.
— Что? Помериться с ним силами? — Конни недоверчиво покачала головой.
— Если необходимо.
— Это не… нет, только не я.
Эрик все еще пристально смотрел на нее.
— Может быть, ты еще не знаешь, кто ты такая. Думаю, тебе нужно познакомиться с Айсфеном. Что скажешь, Рэт?
Рэт с жаром кивнул:
— Классно! Может, устроим это прямо сейчас?
— Лучшего момента и выбрать нельзя. Рэт, покажешь ей, как это делается. А ты, Конни, помни — нравится тебе это или нет, но ты действительно вожак нашей стаи.
Рэт уже тащил Конни за руку под деревья, что были за полем.
— Пошли, Конни. Посмотрим, выдержит ли Айсфен двух всадников.
Вечером, устроившись после ужина перед камином, Конни думала о том, что это самое
