звуки барабанов и рожков, и он вышел из оцепенения.

— Конни, карнавальное шествие приближается! — крикнул он. — Что бы тебе ни пришлось сделать, лучше сделать это поскорее!

Его слова слились у нее в голове с призывом, исходящим от горгоны: убить! В смятении, не зная, что ей делать, Конни взглянула в безумные глаза Каллерво, которые в бешенстве уставились на нее. Разве он не заслужил смерти, не заслужил уничтожения? Разве не должна она отомстить за всю ту боль, которую он ей причинил? Нужно ли ей проявлять милосердие? Он не был милосердным к ней. Ее сердце наполнила жгучая обида на Каллерво, и все сильнее становилось желание довести все до победного конца.

И тут, как спичка, вспыхнувшая в темноте, перед глазами у нее всплыло воспоминание об их совместном полете, о том, как они танцевали в воздухе, — безумный миг радостного единения. Она поняла, что, испытав это чувство, она не может убить существо, с которым ее соединяли узы. Он был частью ее, а она — его частью. Это озарение стало явственнее: она вспомнила, как он сегодня спас ей жизнь, поймав ее, когда она падала. Она не может хладнокровно убить его. Годива когда-то погубила своего подопечного и таким образом разрушила часть самой себя. Конни не хотела повторить ее судьбу.

— Уходи! — приказала она ему, закрывая глаза и освобождая руку от хватки горгоны. — Убирайся, второй раз я тебя не пощажу. Теперь мы на равных.

С воплем сорвавшись с ветки, от чего она бешено закачалась, чуть не сбросив Конни, грифон взмыл в небо и понесся над верхушками деревьев, изливая в крике ненависть к ее милосердию. Конни в изнеможении прислонилась к стволу и уронила голову на грудь.

— Ты его отпустила! — возмутился Мак. В голосе его звучало тяжелое негодование. — Он был в твоей власти, а ты позволила ему уйти!

— Замолчи, папа! — вмешался сверху Кол. — Ты ничего не понимаешь.

— Вот именно, не понимаю! — кипел от злости Мак.

Конни подняла глаза и увидела, что Кол смотрит на нее с жалостью.

— Ты сделала правильный выбор, Конни, — сказал он ей. — Какое бы зло он ни причинил тебе и всем нам, ты не должна уподобляться ему.

— Но я… я не могла этого сделать, Кол, — сказала она прерывающимся голосом. — Я не могу убить того, чьим посредником являюсь.

Как раз в этот момент рев полицейских громкоговорителей, приветственные возгласы, звуки всяческих музыкальных инструментов заполнили пространство под сенью дуба.

— Спасем дуб Мерлина! Спасем дуб Мерлина! — скандировали протестующие.

Посмотрев вниз, Конни увидела взгляды людей, обращенные на верхушку дерева. Она осмотрелась вокруг себя, пытаясь понять, что случилось с горгоной. Та замаскировалась среди густой пожелтевшей листвы. Кое-кто из толпы различил яркий красно-желтый костюм шута, и гул голосов стал громче, потому что все больше и больше народу заполняло ограниченное пространство под дубом. Человек из городского совета, с телохранителем в лице полицейского, пробился в первые ряды и взглянул вверх. Казалось, то, что на дереве сидит Мак Клэмворси в костюме шута с бубенцами, стало для него последним оскорблением. В ярости он схватил мегафон и заорал:

— А ну слезайте с дерева! Это дерево сегодня будет вырублено! Вы посягаете на собственность муниципалитета!

Толпа засвистела, но потом одобрительно зааплодировала, когда Мак помахал ему двумя пальцами.

— Ну так лезь сюда и стащи меня! — крикнул он.

— Мистер Клэмворси, — окликнула его сверху Конни, — может, это не такая уж и плохая идея — спуститься вниз. И мне бы не помешала лестница.

Тут снизу раздался пронзительный крик:

— Конни! — Это была Аннина. Она только что разглядела свою подругу, скрытую ветками.

— Привет, Аннина, — крикнула в ответ Конни. — Я тут немножко застряла. И Кол тоже.

Тут и остальные люди в толпе заметили девочку, сидящую на ветке.

— Кто это? — воскликнул член совета.

Годива Лайонхарт растолкала локтями прессу.

— Там, наверху, дети. Хоть раз в жизни сделайте полезное дело: пошлите своих людей за веревкой и лестницей.

Рупа пробралась к Аннине.

— Что происходит? — спросила она.

— Это Конни. Смотри, она вон там, наверху. Она говорит, что Кол сидит еще выше.

Мистер и миссис Нуруддин присоединились к дочерям.

— Нужно вызвать пожарных, — объявил отец Аннины. Он ухватил за шиворот ближайшего полицейского и затеял с ним серьезную беседу, которая увенчалась тем, что по рации была вызвана помощь.

— Держись, Конни! — кричала Рупа.

— Да мне больше ничего другого и не остается! — отозвалась Конни.

В первые ряды пролез Зед со свитой из фотографов и репортеров из новостей. На лице его была широкая ухмылка.

— Это просто фантастика. Кто они? — спросил Зед Рупу, снимая солнечные очки, чтобы получше разглядеть тех, кто спрятался в листве дерева.

— Вы не поверите, но там сидят шут, пропавшая школьница и — чуть повыше — рыцарь Галахад.

— Школьница? Что за школьница?

— Конни Лайонхарт.

При этом имени среди репортеров поднялся шум. Двое из них даже принялись карабкаться наверх, чтобы посмотреть поближе, пока Мак недвусмысленно не пригрозил им, что не советует подбираться слишком близко. Он все время помнил, что всего несколькими метрами выше обвилась вокруг ветки горгона. Вынужденные вернуться на землю, журналисты начали выкрикивать вопросы:

— Что ты там делаешь, Конни, милочка?

— Сколько времени ты уже там сидишь?

Конни посмотрела на Кола.

— Что мне отвечать? — беззвучно спросила она.

— Придумай что-нибудь, — ответил он с вымученной усмешкой.

— Я… э… Я просидела здесь всю неделю, — соврала Конни. — Я пришла поддержать акцию протеста… Спасем дуб Мерлина! Спасем дуб Мерлина!

— Ну, вы слышали, что говорит девочка! — закричал Зед. — Спасем дуб Мерлина!

Этот призыв был подхвачен протестующими, которые начали его скандировать, заглушив дальнейшие вопросы журналистов, к вящему облегчению Конни.

Затем внизу поднялась суета: полиция оттеснила зевак и лошадей назад, чтобы команда пожарных в желтых касках смогла приблизиться к дереву. Двое из них поднесли алюминиевую лестницу и прислонили ее к стволу. Однако прежде чем они добрались до Мака, тот раскачался и спрыгнул на землю.

— Помощи не надо, спасибо, — сказал он.

Боясь, что он сбежит, его крепко взял за плечо полицейский.

— Лучше вам пойти со мной, сэр, — сказал офицер. — У нас есть к вам несколько вопросов, на которые вам придется ответить в участке.

Мак пожал плечами: